Единственным, что сейчас имело смысл, было наслаждение, которое давали губы мужчины, то дотла испепелявшие огнем ее собственные губы, то возрождавшие их к жизни. Руки Мэта восхищенно ласкали ее тело, трепетно откликавшееся на каждое его движение. Указательный палец Мэта ласково прошелся по щеке Зу, потом по подбородку, шее, ключице; на миг задержался у бретельки платья и опустил ее вниз.

Мэт уже не сдерживал себя.

— Этот огромный вырез на вашем платье сводил меня с ума весь вечер. Мне так хотелось узнать, что же под ним.

— Теперь вы знаете, — еле прошептала Зу. Мэт сначала лишь коснулся нежного соска, а потом рука его полностью поглотила оголенную грудь.

Самое предвкушение ласки заставило розовый сосок затвердеть еще до того, как его коснулись искусные пальцы мужчины. Зу вскрикнула от любовного экстаза; уткнувшись в шею Мэта, она не заметила, что легко покусывает его от избытка счастья, провоцируя тем самым на еще более жаркие, но менее нежные ласки. Это было как вспышка болезни. Ресницы Зу закрыли ее пылающие страстью глаза, из груди вырвались сладостные вздохи, вызванные скользящими по шее мягкими и гладкими, как шелк, губами Мэта. Кожа девушки горела как раскаленная лава, а Мэт медленно и методично, дюйм за дюймом, продолжал движение своих губ, так мучающих Зу, все ниже и ниже, пока они не сжали ее затвердевший сосок. От этого поток лавы прорвался в самый низ живота, заставив ощутить реакцию на столь сильное сексуальное возбуждение.

— Вы такая теплая, такая желанная…

Голос Мэта дрожал; она слышала его какой-то краткий миг, а потом голова ее оказалась запрокинутой назад под властью не простого поцелуя, а настоящего взрыва эмоций, почти равного самому акту обладания.

Сейчас двое составляли как бы единое целое. Мужчина крепко прижимал девушку к себе, опасаясь, что она вырвется из его объятий и убежит. Однако опасения были напрасны: сжигавшая Зу страсть влекла ее к Мэту, принося радость оттого, что он находился так близко. Его мужская сила, твердая уверенность в себе, напор чувств возбуждали, и девушка подчинялась своему влечению. Это мужчины вообразили, подумала она, будто сильное физическое влечение — их исключительное право, а женщинам, и тем более хорошо воспитанным девушкам, познать его не дано. Чтобы удовлетворить свою физическую потребность, мужчина может иметь и не одну женщину; женщина же отдает себя только любимому. Но сейчас, в момент ни с чем не сравнимого счастья, она поняла, что бывает и иначе. Зу так же неистово хотела Мэта, как, в этом она ничуть не сомневалась, он хотел ее. Ей вдруг представилось, как дивно было бы находиться в такой близости с ним без всякой одежды, лежать, тесно прижавшись бедрами, утонуть в его объятиях. Почему же этого нет?!

Медленно и очень аккуратно Мэт водворил на место бретельку платья. Рука его обвила талию Зу, и он вывел девушку из-под деревьев. Ей показалось, что звезды на небе сверкают необычайно ярко. Ночь была сказочной, волшебной. Кожи касался теплый ветерок, напоенный дивным ароматом цветов, и это легкое касание вызывало в памяти ощущение блаженства. Каждый кусочек тела, к которому прикасались руки Мэта, хранил его нежность. То, что происходило с Зу, было неожиданно и невообразимо прекрасно.

В свою спальню гостья могла бы подняться по наружной лестнице, ведущей на длинный балкон. Но она, подобно сомнамбуле, вошла в дом вместе с Мэтом. Он закрыл дверь и включил свет.

— Моя комната рядом с вашей, — послышался шепот, когда они поднимались по лестнице.

— О, — только и ответила Зу. Она об этом уже думала.

В глазах Мэта появился вопрос, на который у нее не было ответа. Тот короткий, но такой важный для нее вопрос — «а почему бы и нет?» — не выходил из головы, усиливал все ощущения, заставлял бешено биться пульс. Ей стало трудно дышать. И вдруг давящая боль в глазах сменилась потоком слез. Зу нашла ответ на этот вопрос. Было очень много «потому что», но одно из них должно было бы сразу прийти ей на ум. И в силу именно этого «потому что», проклятая фраза «а почему бы и нет?» вообще никогда не должна была произноситься. Зу поднесла руку к лицу и потерла о щеку свое кольцо. Как в наказание, она резко вдавила острый бриллиант в кожу, оставив на ней глубокую царапину. Господи, она же помолвлена с Тони! Вот почему!

Этот столь откровенный жест не ускользнул от взгляда мужчины. В его глазах больше не было вопросов, зато на губах появилась презрительная улыбка; он нагло насмехался над ее отказом. Мэт отлично знал, как велико было искушение Зу, как безмерно хотелось ей, чтобы они не ограничились поцелуями. Она отказалась не только от него, но и от себя. Его презрение, его наглость, скорее всего, этим и объяснялись. Мэт был очень сдержан, Зу не заметила у него никаких признаков страдания. Это ее очень огорчило.

— Очень жаль, что вы потеряли кулон. Но не волнуйтесь, спите спокойно. Наверняка украшение найдется, — сказал Мэт.

— Конечно найдется, — откликнулась Зу. — Скорее всего он в саду. Я ведь говорила, что потеряла его там.

— Вы абсолютно уверены, что вечером кулон был на вас?

— Разумеется! Я прекрасно помню, как его надевала.

— Вам, конечно, лучше знать. Странно, но я не видел его на вашей шее, иначе не упустил бы возможности полюбоваться его гармоничным сочетанием с вашими глазами.

— Да нет, он на мне был, уверяю вас. Знаю, что вы хотите сказать, но вы не правы. Я не выдумывала истории с пропажей кулона ради того, чтобы встретить вас в саду. Я его действительно потеряла.

Зу поспешно вошла в свою комнату. Она хотела захлопнуть дверь перед носом ухмыляющегося Мэта, но вдруг замерла, пораженная блеском золота и синим сверканием сапфира. Кулон лежал на туалетном столике.

Мэт тоже его увидел. Обойдя Зу, он подошел к столику и взял кулон в руки.

— Как он сюда попал? — в полном недоумении выдохнула Зу. — Я его надевала. Я в этом уверена! — Она была потрясена.

— Может быть, вы потеряли его, вернее, уронили на пол еще до того, как спустились в гостиную. Вскочить на столик с пола он сам по себе не мог. Возможно, в комнату заходила Иветт, чтобы застелить постель или еще зачем-нибудь. Она обнаружила на полу кулон и, естественно, подняла и положила на столик, чтобы вы его там нашли.

— Да, именно так, наверное, и было, — сказала Зу. Объяснение показалось ей логичным.

— Давайте решим еще один вопрос: почему кулон оказался на полу? Скорее всего, у цепочки слабый замок. Вы согласны?

— Пожалуй, — сухо подтвердила Зу. Очень неприятно, что Мэт ей не доверяет. — Можете его проверить.

— Спасибо. Без вашего разрешения это было бы неприлично. М-м, посмотрим, посмотрим.

Замок был с пружинкой. Девушка наблюдала за действиями умельца. Ей показалось, что пружинка работает нормально.

— Вроде бы поломки нет.

В глазах Мэта вновь появилась насмешливая улыбка, столь ненавистная Зу.

— Похоже, все в порядке. Красивый кулон. Должен сказать, у меня и впрямь отличный вкус.

Но когда Мэт все это говорил, смотрел отнюдь не на кулон, а не сводил глаз с рыжеволосой красавицы.

Даритель вернул украшение, и девушка сама осмотрела замок. Все в полном прядке. Но никто и ничто не сможет убедить Мэта, что Зу не солгала, объясняя причину своего появления в саду.

— Думайте что хотите, — резко сказала невеста, — только уходите.

Мэт взял ее за подбородок. Большой палец его руки оказался как раз в ямке между подбородком и нижней губой.

— Не нужно придумывать никаких оправданий, Зу. Как только вам захочется меня видеть, неважно, где я в это время буду, просто приходите.

С этими словами Мэт удалился, а девушка осталась, раздираемая чувствами ярости, стыда, унижения… и безысходного отчаяния.