тяжелым — если была бы хоть малейшая надежда, что это вправит ему мозги.

Кривошапкин перевел взгляд на тарелку, отодвинул ее и встал из-за стола.

- Это ты называешь поджарить? Превратить яйца в горелое месиво? Премного благодарен за восхитительный завтрак! Просто мечта гурмана! - иронично процедил он, с плохо скрываемой ненавистью глядя на жующую физиономию Лаврова.

Тот вытер рот полотенцем и глухо, едва сдерживая злость, произнес:

- Хорош уже меня эксплуатировать. Я тебе в повара не нанимался. Не можешь жрать нормальную пацанскую еду? Ну и не выступай тогда. Крем-брюле ты от меня точно не дождешься. Давай сам как- нибудь.

Гордый своей тирадой, Лавров взглянул на наручные часы с большим циферблатом и с достоинством удалился из кухни.

- Крем-брюле! - передразнил его Артур, от злости скрипнув зубами.

Когда за Лавровым хлопнула входная дверь, Кривошапкин растерянно осмотрелся. Чем себя занять? Посмотреть телевизор? Эта мысль тут же навела его на другую, и в воображении возникла картина: пожилая женщина, укрыв ноги пледом, смотрит «Санта-Барбару». Его мать очень любила эту мыльную оперу, и Кривошапкин до сих пор вздрагивал, если слышал что-то вроде: «Круз, я тебя люблю!» или «Иден, будь моей!». Чур-чур!

От неприятных воспоминаний его отвлек дребезжащий звонок. Артур вновь осмотрелся вокруг, ища источник этого звука, пока не осознал, что он исходит из коридора. Нахмурившись, грешник вышел из кухни и подошел к тумбе, на которой стоял белый телефон — такой же допотопный, как и вся обстановка, с диском вместо кнопок. Аппарат надрывно звенел, даже подрагивая от усердия. Чертыхнувшись, Артур резко поднял трубку и гаркнул в нее:

- Алло!

- Инна Васильевна, это вы? - защебетал женский голос. -  Добрый день! Как я рада, что застала вас! Это Ирина Антонова, мать Антошки – вашего ученика. Только сегодня получила ваше сообщение, что занятие вы перенесли на завтра. Но к сожалению, Антошка уже улетел с отцом в Питер. Вы не будете против, если вместо него я приведу свою Аллочку? Помните то небесное создание, как вы о ней как-то сказали?

Нервно сглотнув, Артур нахмурился. Про что говорит эта женщина? Неужели про репетиторство по математике? – Инна Васильевна, вы меня слышите? Вы куда-то пропали, - голос невидимой собеседницы вернул Артура в реальность.

Кривошапкин прочистил горло и произнес:

- Нет-нет, я здесь и внимательно вас слушаю. Аллочка? Помню, помню это небесное создание. Конечно, приводите. Вы знаете, где я живу?

- Шутите? Конечно, знаю. Сколько раз Антошку к вам приводила! Тогда до завтра. Как всегда, после обеда?

Артур сжал еще сильнее телефонную трубку. От одной мысли, что ему придется возиться с ребенком, да еще и с девочкой, грешнику стало дурно.

- Д-да…

- Вот и хорошо! До свидания, Инна Васильевна!

Несмотря на то, что разговор был закончен, и из трубки донеслись короткие гудки, Кривошапкин продолжал держать трубку в руках и, не мигая, смотреть в стену напротив. Казалось, этот разговор ввел его в транс. Но едва он положил трубку, как  раздался второй звонок. На этот раз Артур решил не отвечать. Вместо этого он надел темно-зеленую потертую дубленку Горбуновой, обулся в ее  полусапожки из кожзама и, схватив сумку, выскочил из квартиры – от греха подальше.

Кривошапкин не любил детей, и они не особо к нему льнули. Поэтому мысль о том, что завтра ему целый час придется сюсюкать с девочкой и изображать из себя добрую тетю, заставила его нервничать. Эх, надо было соглашаться на предложение Вики и брать биомуляж Алисы Котовой. Сейчас бы сидел в женской консультации, в окружении хорошеньких медсестричек... Была у него одна такая. Верочка, кажется. Может, навестить Ермолаеву в больнице? Все равно ему нечем заняться.

Решив так, Кривошапкин поправил очки, которые вновь съехали на кончик носа и, насвистывая, спустился с лестницы. Видимо, свистел он слишком громко, поскольку вдруг отворилась дверь соседской квартиры , и оттуда выглянула пожилая женщина, по виду чуть старше Инны Васильевны. Поправив забранные в пучок волосы, она по-свойски улыбнулась Артуру и, шелестя юбками, вышла на площадку.

- Кого я вижу! Инна, ты уже вернулась? А говорила, что будешь неделю в Красной Поляне… Передумала, что ли?

Поперхнувшись свистом, Кривошапкин едва сумел вымолвить:

- Простите?

Соседка охнула и  тут же подскочила к нему, чтобы поддержать.

- Ну-ну, не волнуйся ты так! Я Петру ничего не скажу. Понимаю, что от него хотела скрыться. Вот ведь, старый хрыч, прилип, как банный лист к мягкому месту.

Щебеча о непонятных Артуру вещах, женщина довела его до своей квартиры и уже готова была завести внутрь, но грешник вовремя опомнился.

- Простите, я сегодня обещала дочери зайти к ней на работу, - отстраняясь от пожилой дамы, сказал он.

Но бойкая бабуля подбоченилась и цокнула языком.

- И как это понимать, Инна? С каких пор ты мне выкаешь? Окстись, я же твоя лучшая подруга!

Артур опешил. Вот оно что, лучшая подруга! У него сейчас голова кругом пойдет...

- Ой, прости, родная, - он растянул губы в искусственной улыбке. - Я после этих перелетов хожу, как чумная...

- Как меня зовут, помнишь? - женщина шагнула к Кривошапкину и ткнула указательным пальцем ему в грудь. Ее полные губы сжались в полоску, а серо-голубые глаза подозрительно сощурились. – Ну, так что – помнишь?

Грешник вновь сглотнул, а его глаза забегали по сторонам, будто он надеялся найти ответ где-нибудь на стенах или на потолке подъезда. Но, увы, ни на обитой коричневым дерматином двери, ни на стене под пластмассовым звонком таблички с фамилией соседки не было. Наблюдая за его потугами, женщина тяжело вздохнула:

- А я тебя предупреждала, Инна, - и, выдержав многозначительную паузу, торжественно сообщила: - Склероз! Ты больна, милая. Тебе надо срочно лечиться.

Соседка одернула на себе кофту, оправила юбки и выставила вперед худощавую руку.

– Что ж, давай знакомиться заново. Меня зовут Веслава Ковальчик.

Артур неуверенно пожал протянутую ладонь и проговорил:

- Приятно познакомиться, Веслава. Прости, мне надо спешить к дочке.

Веслава раздраженно дернула плечом и пробурчала:

- Носишься со своей Алиской, как с маленькой. А ведь девочке уже тридцатник. Дай ты ей спокойно вздохнуть. Лучше собой займись. Сейчас я тебе вынесу один рецептик. Чудесные таблетки! Голова становится ясная, как в двадцать лет.

Веслава скрылась в недрах своей квартиры, но буквально через десять секунд вновь предстала перед Артуром, протягивая ему какую-то бумажку.

- Вот, бери-бери, не стесняйся, потом еще спасибо скажешь. Я к тебе на днях в гости загляну, - и Веслава, улыбнувшись, закрыла дверь.

На губах у Кривошапкина непроизвольно появилась улыбка. Давно он не видел столь бойкую старушку. Правда, с такими дотошными бабулями надо ухо востро держать. Того и гляди, подловит на какой-нибудь мелочи.

Кривошапкин выглянул в подъездное окно: снег валил сплошной стеной. Накинув капюшон, отороченный искусственным мехом, грешник, наконец, вышел из подъезда. Щеки тут же прихватило морозцем. Засунув одну руку в карман, а другой придерживая сумку, Артур  резво припустил к метро. Прохожие с удивлением поглядывали на пожилую женщину, которая легко и непринужденно обгоняла молодых людей, ловко лавируя в людской толпе. Правда, пару раз Артур чуть не подвернул ногу.