адреса…
Но они должны где-то жить. И где-то должны жить ее друзья. Ладно, если она с кем-то, это уже легче. Нужно проверить вокзалы и аэропорт…
Сотовый в ладони зазвонил, Морган едва не выронил его от волнения — но это была не Дженна.
Звонила Кэтлин, секретарша мистера Сноу. Наконец-то спохватились.
— Мистер Фримен…
— Привет, Кэтти!
— У вас все в порядке? — предельно осторожно спросила она.
— Да, конечно, а в чем дело?
— Ходят слухи, что Дженна…
— Кэтлин, милая, ты звонишь, чтобы поделиться очередной сплетней?
— Нет, чтобы…
— Слушай, у меня сейчас важная встреча. — Морган уже садился в машину. — Если я кому-то понадоблюсь, — хлопок дверцы, — пусть звонят на этот номер.
— Да, мистер Фримен. До свидания. Хорошо.
Потом будет взбучка от шефа, но она не помешает — чтобы взбодриться. Черт, черт, черт… Ну почему нельзя раздвоиться? Или «растроиться»? Аэропорт, автобусная станция, вокзал…
Бен!
Морган лихо развернулся на скорости восемьдесят миль в час и набрал номер друга.
Дружба — удивительное явление. С ума сойти, они столько лет не разговаривали — а Бен не потерял способности понимать его с полуслова.
Спустя полтора часа они сидели в баре на Доусон-стрит.
— Слушай, дружище, я все понимаю, но, может, тебе не следует столько пить? — Бенджамин проводил глазами третью рюмку текилы, которую Морган опрокинул в себя.
— Я не пьянею, — спокойно констатировал Морган.
— Это хорошо.
— Бен, ну куда она могла деться?
— Куда угодно. Майами — не маленький город, сам понимаешь. Скажи, это то, о чем я думаю?
— Не знаю, о чем ты думаешь…
— Знаешь.
— Да.
— Понял. Вопросов больше нет. Тогда я звоню Хьюитту?
— Кто такой Хьюитт?
— О, незаменимый человек. Я до сих пор не знаю, кто он — полицейский детектив или частный сыщик.
— Бен, что же ты раньше…
— Успокойся. Ты же сам понимаешь, что подобные истории не обходятся без сцен на вокзале и в аэропорту. Мы их честно отыграли.
— Главной героини не было на экране.
— Это верно. Поэтому-то финал и должен быть другим. Все, я звоню. Привет, Хьюитт. Да, старина, опять я. Только дело на этот раз совсем другого рода…
— Дружище, у меня проблема.
— Я даже вижу, что это за проблема.
— Да. Я пьян.
— Я же говорил, что не нужно было столько пить.
— Оно не действовало. Сначала.
— Ага. А теперь, когда у нас в кармане адреса родителей твоей ненаглядной и двух ее лучших подруг, подействовало.
— Бен, это наваждение какое-то…
— Что, ты уже видишь маленьких зеленых человечков? Или все-таки серых, как положено?
— Хватит издеваться — видишь, друг в затруднительном положении!
— Вижу. Знаешь, я очень хочу тебе помочь, Морган. Да и эта девочка… Я чувствую, что немного в долгу перед ней. Хочешь, я сам поеду?
— Бен, это было бы малодушие с моей стороны… Я должен сам…
— Морган, а ты уверен, что она захочет с тобой разговаривать? Вот лично мне кажется, что если бы хотела, то не стала бы сбегать и отключать телефон…
— Бен…
— Да, я знаю, я всегда прав. Пользуясь правом правого, я отвезу тебя…
— Не надо!
— К себе. Ты примешь холодный душ, выпьешь кофе — и тебе полегчает. А я пока попробую уладить кое-какие твои промахи.
— Бен, ты самый лучший дружище на свете. Я капитулирую перед твоей мудростью.
Бенджамину пришлось увернуться от Моргана: он пытался его обнять, ничуть не смущаясь тем, что друг немножко занят — ведет машину.
— Ты хитрюга, Морган Фримен, просто хитрюга… — пробормотал Бенджамин. Еще бы. Когда пришло время для ответственного разговора с ним самим — Морган отправил Дженну. Когда настала очередь Дженны — разговаривать суждено Бенджамину.
Хорошо водить дружбу с такими славными людьми!
Ладно, Моргана тоже можно понять — у него выдался тяжелый день.
Дома Бенджамин препоручил Моргана заботам Марианны, сменил рубашку, переписал на листок адреса близких Дженны, выпил стакан воды и уехал.
Господи, помоги: нелегко быть Купидоном!
— Джен, как думаешь: «Загадочная фрезия» или «Романтичная роза»?
— Ты о чем?
— Об оттенках лака для ногтей… Никак не могу определиться.
— А зачем мучиться? Возьми оба.
— Так и сделаю.
Мелисса с каталогом косметики сидела на полу у двери ванной. Дженна пребывала в ванной уже третий час. Чтобы не изводить себя всякими нехорошими подозрениями, Мелисса просто разговаривала с ней, не умолкая. Обо всем на свете, в основном о пустяках. Лишь бы слышать Дженну. Пока Дженна говорит, она, по крайней мере, не сможет утопиться. Да, несколько раз из-за двери доносились всхлипы, временами голос дрожал от слез — но это намного позитивнее, чем, скажем, бульканье…
— Слушай, хочешь, я тебе подарю к началу новой жизни тушь? Называется «Очарование полночи».
Дверь ванной открылась. На пороге стояла Дженна, в белом махровом халате немного похожая на привидение. Лицо у нее было заплаканным, но волосы — гладко зачесаны назад. Добрый знак. Значит, Дженна осталась Дженной.
— Лисси, спасибо тебе, но мне…
— Тебе, наверное, надо поесть? Отличная идея! Давай разогреем пирог — у меня есть восхитительный шоколадно-вишневый пирог, — сварим какао и будем смотреть какие-нибудь милые старые фильмы!
— Лисси, ты же понимаешь, что я уже хочу тебя убить…
— Понимаю! Я готова. Принести себя в жертву. Лишь бы ты была довольна и счастлива. И сыта. Это я про пирог.
В дверь позвонили.
— Это, наверное, Кэт.
