— Я не могу согласиться принять этого юношу в учебное заведение, — упрямо твердил губернатор. — Я никогда не соглашусь это сделать. Лучше я проведу остаток своей жизни в тюрьме, чем так поступлю.

— Штат Миссисипи должен выполнять закон, так как он является частью государства, — ледяным тоном ответил Кеннеди.

— Мы были частью государства, но я не уверен, так ли это теперь, — истерично выкрикнул Барнет.

— Вы хотите выйти из Союза? — удивился Роберт.

В результате Джеймс Мередит смог войти в цитадель знаний только при помощи войск. А президент стал называть южные штаты «Страной сумасшедших».

Все эти обстоятельства привели Эдварда к пониманию того, что для черных граждан Юга участие в местных выборов крайне важно. Тем не менее, ни администрация президента Джонсона, ни лидеры Сената не предпринимали никаких шагов, чтобы отменить дискриминационные барьеры на таких выборах. Видя это, Кеннеди сам вступил в борьбу. Он внес поправку к Акту об избирательных правах, получившую номер S:1564. Поправка гласила: «Никакой штат или политический округ не должен отказывать или лишать кого- либо права на регистрацию в качестве избирателя или права на голосование из-за его неспособности заплатить налог на выборы или любые другие налоги или выплаты в качестве предварительного условия регистрации или голосования».

Немалое число либеральных сенаторов от обеих партий поддержали поправку Эдварда и даже присоединились к нему в качестве соавторов. Среди тридцати восьми соавторов был старший сенатор от штата Нью-Йорк республиканец Джавитс, но не было Роберта Кеннеди. Роберт внес собственную поправку к законопроекту, которая отменяла экзамен по английскому языку для пуэрториканцев, имеющих шестиклассное образование. Поскольку пуэрто-риканское население в США было тогда незначительным, поправка была принята без всякого труда. Иное дело было с поправкой Эдварда. Против нее выступили как администрация США, так и лидеры обеих партий в Сенате. Тем не менее к их величайшему удивлению поправка S:1564 благополучно была утверждена сенатским комитетом по юридическим делам, хотя председателем комитета был сенатор от южного штата Миссисипи Джеймс Истленд.

Тогда в схватку вступил президент Джонсон. В телевизионном интервью он заявил, что, конечно, налоги на выборы несправедливы, однако в этом деле он полностью полагается на мнение министра юстиции Николаса Катценбаха. Сам же Катценбах, а также сенатские лидеры Майк Мэнсфилд и Эверет Дирксен уверяли, что поправка Кеннеди неконституционна, поскольку Конституция предоставляет штатам право самостоятельно устанавливать принципы, по которым проходят выборы.

Все эти аргументы не убеждали Кеннеди и его союзников. В решимости отстоять поправку к законопроекту Эдвард привлек на свою сторону различные церковные и профсоюзные организации, а также известных правоведов. Возглавляя группу сенаторов-бунтовщиков, он добился обсуждения поправки на пленарном заседании Сената.

По иронии судьбы в тот день именно Роберт выполнял обязанности председателя Сената. Сначала без обсуждения была утверждена его поправка, а затем развернулась яростная борьба вокруг поправки Эдварда.

Первым против нее выступил лидер республиканцев в Сенате Дирксен:

— Если Конгресс в соответствии с сегодняшним документом сможет указывать штатам, что они не имеют права устанавливать налоги на выборы, тогда почему бы не сказать, что они не имеют права облагать налогами сигареты или что-нибудь еще?

В заявлении сенатора присутствовала изрядная доля демагогии, поскольку отмена конкретного налога вовсе не ставила под сомнение само право штатов облагать население налогами, а вот существование налога на выборы лишало граждан дарованного им Конституцией права голоса.

Аргументы лидера демократов Мэнсфилда были и того интереснее. В принципе, ему не нравился избирательный налог, однако, он полагал, что нельзя требовать от южан слишком многого, иначе они могут вообще отказаться принимать закон. Черным предлагалось подождать до лучших времен.

В начале своей президентской карьеры Джон Кеннеди говорил примерно то же самое, но проблема заключалась в том, терпение негритянской общины истощилось. Требовалось либо убрать все препоны для расового равенства, либо каждый год вызвать в американские города национальную гвардию для подавления расовых бунтов.

— Наша конституционная доктрина утверждает, — говорил Эдвард в защиту своей поправки, — что когда Конгресс обнаруживает существование зла, вроде экономического бремени в данном случае, он имеет право предпринять меры, которые избавят народ от этого зла.

Первая битва Эдварда в Сенате, во главе которой он стоял, закончилась поражением. За его поправку было подано 45 голосов, против 49. Но администрация Джонсона не имела оснований гордиться победой, одержанной только благодаря республиканцам и демократам-расистам (единственным исключением был либеральный сенатор-демократ, будущий идол молодежи, антивоенный кандидат на президентских выборах 1968 года Юджин Маккарти). Что же касается Эдварда, то многие средства массовой информации отмечали его моральную победу, негритянские же организации по всей Америке выступили в его поддержку. А в 1966 году при рассмотрении дела Харпера Верховный Суд США признал, что избирательный налог является неконституционным, что, конечно, способствовало укреплению репутации сенатора от Массачусетса.

Борьба за отмену налога на выборы была не единственным деянием Теда. Он активно выступал за отмену дискриминационных иммиграционных квот, выступал за создание Учительского Корпуса, который бы за государственный счет проводил обучение в отсталых районах США, заблокировал попытку Сената временно отложить выполнение решения Верховного Суда, предписывающего создавать равные по населению избирательные округа, успешно добивался принятия мер по восстановлению промышленности в Новой Англии, призывал администрацию США пересмотреть свое отношение к Китаю.

Странно, но даже одно из самых неприятных для Эдварда поражений, когда ему пришлось снять кандидатуру Фрэнсиса К. Моррисси, предложенного им на пост федерального судьи штата Массачусетс, послужило Кеннеди на пользу.

Фрэнк Моррисси был старым политическим союзником Джозефа Кеннеди и выдвижение его кандидатуры была классическим примером оказания одолжения нужному человеку. Хотя Моррисси и работал некоторое время муниципальным судьей, его квалификация сразу же была поставлена под сомнение. С резким протестом против его назначения выступила Американская коллегия адвокатов. И Эдвард, и Роберт активно убеждали коллег проголосовать за Моррисси, но без особого успеха. Конечно, часть сенаторов-либералов готова была идти за Эдвардом просто, чтобы оказать ему одолжение, но и они отмечали недостаток квалификации кандидата. В конце концов Тед принял решение снять спорную кандидатуру. Отправляясь в палату, где он должен был объявить о своем решении, Кеннеди в недоумении говорил своему помощнику Джерри Догерти:

— Подумать только, ведь этот человек больше Авраам Линкольн чем сам Авраам Линкольн! Если бы кто-нибудь попробовал написать об этом книгу. Он жил в доме, где не было горячей воды, каждый день вставал в четыре часа утра, чтобы продавать газеты, а затем возвращался домой готовить завтрак, потому что был старшим из двенадцати детей. Другой бы спился и ничего не делал для себя, а он помог братьям и сестрам получить образование и получил его сам. Но вот из-за того, что он не ходил в мою школу, из-за того, что он не учился в Гарварде, его критикуют. Я просто не понимаю. Ведь это трагедия!

Кеннеди был прав и неправ одновременно. Неправ, потому что пост федерального судьи не является наградой за хорошее поведение. И прав, потому что барьеры, которые устанавливает перед людьми бедность, очень часто совершенно непреодолимы, хотя бы потому, что образование, которое удается получить людям способным, но бедным — это образование «второго сорта».

Само выступление Эдварда проходило в крайне неприятной для него обстановке. Все его союзники, не желавшие видеть поражение лидера, отсутствовали на заседании, зато оппоненты во главе с сенатором Дирксеном были налицо. Однако когда Эдвард сделал свое заявление, сенатор Дирксен подошел к нему, с чувством пожал руку и пророкотал:

— Это немало для молодого человека сломить свою гордыню. Это мало заботит такого старого ублюдка, как я. Но молодому человеку на это нужно мужество!

Впрочем, несмотря на подобные похвалы Кеннеди предпочел проявлять мужество где-нибудь