проявлении даров по отношению к другим, можно назвать поистине «харизматической».

Конечно, для многих будет сюрпризом открыть, что великодушная помощь другим является «даром». Слышали ли мы когда–нибудь, чтобы кто–то из верующих молился о получении такого «дара»? (!) Тем не менее это, несомненно, «дар», как и другие перечисленные в Новом Завете (см.: Рим. 12:3—8; 1 Кор. 12:6– 11,27–31; 13:1–3; Еф.4:11–13; 1 Пет.4:7–11),«дар», который нужно с любовью использовать на благо другим.

Павел увещевает коринфян дружеским, ободряющим тоном. Поскольку они изобилуют во многом — в вере и слове, познании, всяком усердии, — пусть они изобилуют также и в щедрости (ст. 7). Здесь, однако, нет и намека на принуждение или повеление. У них есть пример македонян. Пусть теперь коринфяне проявят свою любовь.

Павел дает коринфянам еще один пример действия благодати. В первом примере македоняне были бедными, во втором — Иисус Христос, как коринфяне, богат. Вы знаете благодать (charts) Господа нашего Иисуса Христа (ст. 9), пишет Павел, указывая тем самым, что они это уже знают. Учение не было новым, хотя приложение его могло быть и новым.

Этот текст, несомненно один из самых значительных у Павла, учит, что личное существование Иисуса началось не с рождения в Вифлееме в последние годы правления Ирода Великого. Слова Он, будучи богат указывают на неограниченное предсуществование, тогда как слово обнищал говорит о Его вступлении в поток истории в определенное время и в определенном месте. Послание к Филиппийцам содержит хорошее объяснение фразы о богатстве Христа. Там Павел утверждает, что Иисус (в своем предсуществовании) «был образом Бога» и «был равен Богу» (Флп. 2:6). Иными словами, Иисус был по своей природе Богом. В этом смысле Иисус «богат», причем вечно. Слово обнищал, которое относится к его земной жизни, служит, чтобы заострить наше внимание — насколько велико богатство его прежнего существования по сравнению с жизнью после воплощения.

Вторая глава Послания к Филиппийцам помогает объяснить слова обнищал и нищета. В этом отрывке говорится, что Иисус «уничижил Себя Самого, приняв образ раба» и «смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2:6–8). Нищета Иисуса, следовательно, была смирением в воплощении и жизни, и послушанием в смерти. Иисус Сам сказал: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Лк. 9:58). Он изначально знал, что в Иерусалиме Его ожидает «чаша» страдания и «крещение» смерти (Мк. 10:39). Слово обнищал описывает смиренную жизнь Иисуса и послушную смерть, которые, как говорит Brunner, представляли «неразрывное целое»[80].

Тем не менее, как отмечает Денни, «Новый Завет не знает ничего такого о воплощении, что определялось бы вне связи с искуплением». Он продолжает: «Не Вифлеем, а Голгофа — центр откровения»[81]. Пакер по этому поводу замечает: «Значение яслей в Вифлееме заключается в месте, которое они занимают в последовательности этапов, ведущих Сына Божьего к голгофскому кресту»[82].

Еще один фрагмент, хорошо поясняющий слова обнищал и нищета, находится в первой части данного послания, где Павел говорит о смерти Христа: «Незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех» (5:21). Именно благодаря нищете жертвенной, примиряющей смерти, мы, грешные нищие, становимся богатыми Божьей праведностью.

В нашем великом рождественском тексте — 2 Кор. 8:9 — можно выделить два смысла. Во–первых, нужно с радостью принимать Господа Иисуса Христа в свое сердце и быть благодарными Ему за совершаемые в отношении нас спасительные дела. Во–вторых, во всех вопросах, связанных с помощью и дарами, нам подобает подражать его щедрости. Ясно, что жертвенная смерть Иисуса является основным стимулом нашей щедрости.

У общин, как и у людей, есть индивидуальные особенности. Если попытаться разглядеть написанное между строк, можно прийти к выводу, что македонские общины весьма отличались от общин коринфских. Македонские церкви проявили огромную щедрость, несмотря на крайнюю нищету. Напротив, коринфяне, которые, вероятно, были зажиточными, наделе оказались скупыми.

Внимательно рассматривая послания к македонянам[83] и коринфянам, можно выявить и другие удивительные особенности.

Коринфяне легко группировались по фракциям, предъявляли друг другу судебные иски и выставляли напоказ свои дары (1 Кор. 1:12; 6:1; 13:1–3). Они не спешили обращать внимание на своих бедных и немощных братьев (1 Кор. 11:21). Они терпели у себя вопиющие проявления безнравственности со стороны своих собратьев и даже хвалились ими (1 Кор. 5:2). Когда прибыли новые служители из Иудеи, они быстро потеряли интерес к Павлу и обратили свой взор на более привлекательных незнакомцев (11:4). Об их эгоизме и непостоянстве говорит каждая страница посланий Павла. Македоняне же, хотя и имели проблемы, показали себя более заботливыми и внимательными. Филиппийцы два раза отправляли Павлу деньги за его служение и один раз прислали своего собрата, чтобы тот присутствовал с Павлом (Флп. 4:16; 2:25–30). Павел только один раз смог похвалить коринфян за проявление любви, и даже тогда он отнесся к ним с некоторой долей снисходительности (8:7). Любви у них было так мало, что Павлу неоднократно приходилось увещевать их проявлять любовь (1 Кор. 13:1–3; 14:1; 16:14; 2 Кор. 8:8, 24). Напротив, македонян Павел хвалит за любовь и добрые дела (1 Фес. 1:3; 3:6; 2 Фес. 1:3; Флп. 1:9; 2:1). Македоняне были исполнены любви и, несмотря на нищету, проявляли большую щедрость. Коринфянам же не хватало как любви, так и щедрости. Вероятно, стоит обратить внимание также и на тот факт, что, несмотря на свойственное коринфянам почитание «мудрости» (1 Кор. 1:20), Павлу пришлось столь пространно объяснять коринфским церквам значение Божьей благодати и смерти Христа. Они явно не понимали, что значит быть любимыми и проявлять любовь.