потащил их в парк.
После короткого, но бурного спора ребята достали часы и сверили их.
— Как только подъедете к дому, сразу дайте гудок, — говорил Мип!ель. — Я открою дверь гаража. Все вместе мы либо освободим Натали и ее отца, либо нейтрализуем Борена и Жермена.
— А ты уверен, что сам сумеешь проникнуть в дом мсье Фертеля? — спросил Даниэль.
Его двоюродный брат улыбнулся:
— Историю с троянским конем помнишь?
Артур бросил взгляд на часы и в одиночестве направился в сторону деревни. Мишель и Даниэль что-то оживленно обсуждали еще несколько минут и лишь после этого вернулись в дом.
Если мсье Лакуа и заметил отсутствие Артура, то ничем не выдал своего удивления. Тем временем мадам Фертель принесла кофе. Пока все наслаждались обжигающим напитком, Мишель о чем-то оживленно рассказывал, стараясь как можно дальше оттянуть момент освобождения Борена. Вернулся запыхавшийся Артур и едва заметно подмигнул-приятелям. Мишель сразу поднялся из-за стола и сказал:
— Мадам Фертель, мы с друзьями выйдем в парк, а вы развяжите Борена. Объясните ему, что в Курвеже его ждет Жермен. Пусть он возьмет машину мсье Лакуа, зальет полный бак бензина и едет прямо к вашему городскому дому. Дверь гаража будет открыта. Думаю, стоит ему также сказать, как того требует Жермен, что никто из нас не обратится в полицию.
— Я все сделаю, как ты сказал, — пробормотала мадам Фертель, которой было явно не по себе. — Только я не могу больше ждать! Прошу тебя, пообещай, что хотя бы позвонишь сюда, как только что-нибудь выяснишь.
— Обещаю, мадам, — серьезно ответил мальчик.
Друзья вышли в парк и стали прогуливаться по лужайке. Когда через четверть часа из дома показался Борен, он заметил вдалеке, под деревьями, трех ребят. Они что-то оживленно обсуждали. Правда, Мишель почему-то упорно поворачивался к нему спиной.
При одной мысли о том, что какой-то мальчишка одержал над ним верх, бандит почувствовал, что его охватывает ярость. Но все же ему удалось сдержать свой порыв и не наброситься на ребят с кулаками. Он слишком спешил и не мог позволить себе терять время на пустяки. Губы преступника скривились в ядовитой усмешке. Только что он позвонил Жермену и сказал ему, что все в порядке. Ничего, он, Борен, еще посмеется над всеми, и не этому увальню Жермену обвести его вокруг пальца! У него давно созрел собственный план.
Продолжая улыбаться, Борен вошел в гараж, сел в машину и, оставив распахнутыми все ворота, поехал в Курвеж. По дороге он остановился в деревне, чтобы заправиться, проверить уровень масла и давление в шинах.
Тем временем трое ребят, которым, видимо, надоело гулять по парку, покинули владения мсье Лакуа, оставив его наедине с мадам Фертель.
Инвалид пребывал в самом мрачном расположении духа. Несчастная женщина, перемывая сваленную в раковину посуду, с неослабевающей тревогой думала о том, смогут ли ее муж и дочь выпутаться из опасного положения.
Если бы она знала, что в этот момент происходит в ее собственном доме, в Курвеже, у нее наверняка прибавилось бы оснований для тревоги.
По дороге, ведущей из Монтраваля в Курвеж, один за другим мчались пятеро юношей на мопедах. Они так спешили, как будто боялись опоздать на важную встречу.
12
Оказавшись на главной площади Курвежа, Борен с удовлетворением констатировал, что, если не считать его самого, на ней никого нет. Он сделал полукруг, остановился перед домом ювелира и вылез из машины, чтобы открыть ворот% гаража. В его душе царило ликование. Подобно многим преступникам, Борен был глуп и спесив. Спесь, сочетавшаяся с хитростью, заменяла ему ум.
В этом, собственно, и заключалась его основная слабость.
Жермен, как и было оговорено, заранее отпер ворота гаража. Загнав машину, Борен торопливо закрыл их на замок и по внутреннему проходу направился в дом ювелира. Он переступил порог прихожей, притворил за собой дверь, повернулся, чтобы для большей безопасности накинуть крючок, и неожиданно получил удар огромным булыжником по голове. По крайней мере, прежде чем потерять сознание и рухнуть на пол, он успел подумать, что это был булыжник.
— Ну хватит, довольно глупостей ты наделал, — проворчал Жермен, взваливая сообщника на плечо. — Похоже, тебе нужен хороший урок, и, даю слово, ты его получишь! >
Без видимых усилий бандит перенес Борена в комнату за магазином, привязал его к стулу и заткнул кляпом рот.
— Готов поклясться, ты этого не ожидал! — пробормотал он с довольным видом. — Вот болван! Болван и есть!
Потом он неторопливо поднялся на второй этаж, где располагались жилые помещения, достал из кармана ключ и открыл дверь спальни. Бросив взгляд на девушку, неподвижно лежащую на кровати, он покачал головой:
— Пожалуй, одна удачная мысль у Борена все-таки была. Со снотворным он здорово придумал. Досадно только, что не догадался дать его мальчишке и Лакуа. Ну да ничего. Пока заложники у меня в руках, никто не посмеет и пальцем шевельнуть!
Жермен вошел в столовую и с иронической улыбкой посмотрел на ювелира. Тот сидел, крепко привязанный к стулу, и вид у него был самый несчастный.
— Все в порядке, мсье Фертель. Через несколько дней вы будете на свободе. А я к тому времени окажусь далеко отсюда.
Ответа не последовало. Бандит вытащил из-за пояса револьвер мсье Лакуа, покрутил барабан, со вздохом опустился на стул и положил оружие перед собой.
В это время в гараже происходили весьма странные события. В машине, на которой приехал Борен, вдруг начала дергаться спинка заднего сиденья. Раньше она прикреплялась к кузову несколькими винтами, сейчас же удерживалась в вертикальном положении лишь резинкой, которая под действием толчков натягивалась все сильнее, пока, наконец, не лопнула. Спинка упала, и из-за нее показалось покрасневшее от усилий лицо Мишеля. Вглядевшись в сумрак гаража и не заметив ничего подозрительного, мальчик вылез из тайника, в котором путешествовал от дома гугенота.
Самое важное было впереди. Однако сначала следовало дождаться Артур, Даниэля и Альфреда с двумя его приятелями. Борен потерял довольно много времени, на бензоколонке — Мишель слышал журчание бензина и почувствовал его запах, — поэтому ребята на мопедах не должны были сильно отстать от его машины.
«Нужно немедленно освободить Натали и ее отца, иначе у нас ничего не получится, — размышлял мальчик. — Главный наш козырь — неожиданность».
Бездействие угнетало Мишеля. Он все время поглядывал на часы и,
