Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что выбраться через отдушину, забранную прочной решеткой, нет никакой надежды. Паренек подошел к двери, но при слабом освещении ему удалось определить лишь то, что она заперта на ключ. Осмотр петель и ржавых винтов заставил Мишеля отказаться от мысли использовать свой нож как отвертку.
— Боюсь, придется сидеть здесь, пока обо мне не вспомнят, — вздохнул он.
Мальчик решил подготовиться к встрече со своим тюремщиком, чтобы нейтрализовать его по возможности без риска.
«Не могу поверить, что один из тех, кто все это устроил, — мсье Лакуа», — думал Мишель.
Он был совершенно уверен, что все еще находится в доме гугенота. Судя по всему, преступники решили воспользоваться отъездом мсье Лакуа и Жермена, чтобы обделать свои темные делишки, каким-то образом связанные с найденными сокровищами. Внезапно Мишель вспомнил об Артуре и Даниэле.
«Боюсь, как бы они тоже не оказались здесь!»
Со знанием дела и свойственной ему решительностью Мишель занялся поисками подходящего оружия, чтобы достойно встретить противника.
Даниэль давно вернулся из деревни.
Артур собрал втулки обоих колес. Тормоз он разбирать не стал, надеясь, что при первых же оборотах колеса он достаточно нагреется, чтобы просохнуть.
— Тебе не кажется, что Мишель уже перебарщивает? Что он мог еще затеять? — обратился к другу Артур.
— Я и сам начинаю беспокоиться. Может, пройдемся к дому гугенота и посмотрим, что там происходит?
— Парк большой. Как мы узнаем, где он бродит?
— Мы можем просто обойти вокруг и позвать его. Он наверняка нас услышит и отзовется!
— Что ж, давай попробуем. Посмотрим, что получится. Артур завел мопед в дом, вымыл руки и запер дверь на ключ.
Друзья решительно зашагали в сторону поместья.
Мишель ждал, прислушиваясь к доносившимся снаружи звукам. В руках он держал длинный и довольно толстый железный прут со скошенным концом, который раньше использовали, вероятно, для перекатывания бочек с вином. Для видимости он набросил на руки и на ноги обрывки недавно связывавшей его веревки.
Мальчик уже давно сидел, стараясь сохранять неподвижность. Он замерз и сильно дрожал.
«Если так пойдет и дальше, я наверняка расчихаюсь. И тогда кто-нибудь обязательно сюда придет… Отлично! Нужно поднять шум и посмотреть, что из этого выйдет!»
Однако мысль, что в подвал могут спуститься одновременно несколько человек, остановила Мишеля. Он вновь погрузился в размышления. И тут его взгляд упал на дверь. Глаза мальчика уже привыкли к полумраку, и он без труда разглядел, что доски, из которых она была сколочена, покоробились от сырости, а сама она изогнулась дугой. Верхний край двери больше не упирался в раму, а выдавался внутрь. Держалась она на вмурованных в стену крюках, поэтому снять ее не составляло никакого труда.
«Только бы удалось как-нибудь пристроить прут под угол! То-то грохот будет, да уж тут ничего не поделаешь!» Мишель подсунул рычаг под дверь и попробовал приподнять ее, но, увы, добился лишь того, что конец прута глубоко ушел в земляной пол.
— Черт возьми! Ладно, что-нибудь придумаем. Не падая духом, мальчик принялся искать, что бы подложить под рычаг, и скоро отыскал кирпич. Он поставил 1гг> под нижнюю петлю и упер на него прут, предварительно просунутый под дверь. Если раньше Мишелю приходилось поднимать свой конец рычага, то теперь он должен был изо всех сил толкать его вниз. Кирпич немного подался, потом встал прочно. Дверь чуть-чуть шевельнулась, но на этом дело застопорилось. Паренек понял, что напрасно решил приподнимать ее с угла: она сразу перекашивалась и прочно застревала в своей коробке.
Мишель вытер пот со лба и передвинул кирпич к середине двери, пристроил сверху рычаг, нажал и понял, что на этот раз у него все получится. Несколько ржавых винтов выскочили из своих гнезд, скоба немного согнулась, и дверь сошла с петель.
Вопреки опасениям мальчика, большого шума не получилось: доски, оказавшиеся старыми и сырыми, трещали не слишком сильно, а дверь не упала. Он прислушался. В доме было тихо.
— Уф! — проворчал паренек. — Надеюсь, чтобы выбраться отсюда, мне не придется снимать с петель полдюжины дверей!
Он немного наклонил дверь на себя, повернул ее и прислонил к стене. Теперь ему открылась другая часть погреба, и в ней, как ни странно, тоже кто-то был!
На куче соломы, едва прикрытой одеялом, лежали два человека. Мишелю сразу бросились в глаза белокурые волосы мадам Фертель. Чтобы узнать ее товарища по несчастью, ему пришлось подойти поближе. То, что он увидел, было совершенно невероятно!
11
Мишелю вдруг показалось, что все происходящее с ним -дурной сон. Он склонился над вторым пленником, чтобы лучше его разглядеть. Это и в самом деле оказался мсье Лакуа! Крепко-накрепко связанный, с кляпом во рту и повязкой на глазах, он лежал совершенно неподвижно и, похоже, был без сознания.
Мальчик не стал терять время даром. Он быстро перерезал веревки перочинным ножом, потом снял с глаз пленников повязки, вытащил кляпы из их ртов.
Несколько секунд несчастные лежали неподвижно, не произнося ни слова. Они были обессилены заточением, значительно более продолжительным, чем то, что пришлось пережить Мишелю.
Пареньку никак не удавалось привести мысли в порядок. Меньше всего он ожидал обнаружить в подвале связанного мсье Лакуа, ведь Альфред уверял его, что хозяин поместья уехал. Может, он попросту солгал? А как здесь оказалась мадам Фертель, которая вместе с семьей отправилась отдыхать к морю? И что случилось с Жерменом? Его-то не посадили под замок?!
Было от чего потерять голову!
Женщина тихо заплакала. Мсье Лакуа лежал с закрытыми глазами, будто не понимая, что его уже освободили.
Наконец мадам Фертель удалось справиться с волнением. Она не без труда поднялась на ноги и спросила:
— Как получилось, что ты тоже оказался здесь, Мишель? Где Натали и мой муж?
Бедную женщину терзала сильнейшая тревога. Ее нужно было как-то
