победить. Ее можно только прекратить, опираясь на здравый смысл.
Женщины в силу своей природы, как мы уже говорили, очень пластичны, легко обучаемы и потому, влезая в мужские дела и принимая на себя мужские функции, бывают до определенного места весьма успешны. Мужчины это хорошо знают. Но когда-то сработает охранительный рефлекс, и она легко скажет: а в конце концов, я женщина, и вы это примете. У мужчин этого оправдания нет.
Там, где женщина, следуя охранительному инстинкту, не сделает последний шаг и выйдет из игры, мужчина этот шаг сделает.
Оправдание «в конце концов, я мужчина», не принимается именно потому, что, в конце концов, вы — мужчина. Это та самая ловушка, в которую загнаны мужчины своим привилегированным положением в мире.
Не думаю, что кто-либо будет спорить с тем, что у мужчин в социальном мире положение привилегированное. Поэтому вопрос: «Кто хозяин в доме?» — в действительности давно стал риторическим, я бы даже сказала ритуальным. В доме под названием «социум» всегда были есть и останутся хозяевами мужчины, ибо он построен по их образу и подобию. По факту. И при всех прочих равных при социальном продвижении предпочтут мужчину, уж слишком много у женщин природных поводов для того, чтобы их невозможно было считать до конца надежными социальными партнерами. Мужчинам между собой спокойней. Вы всегда найдете способы, как теперь говорят, «порешать вопросы».
Мужчины привыкли пользоваться как зеркалом самими собой, и женское мало места занимает в мужской жизни. Поэтому, отражаясь в себе самих как в зеркале и видя там только себя, мужчины, конечно, становятся сильнее, но причины, по которым эта сила так была нужна, куда-то исчезают в азарте самоутверждения.
Сначала люди строили социум для собственных задач, потом он стал надличностным монстром, который пользует людей для собственных.
Социум — это машина, которая все время занята поддержанием себя, своей территории, своей власти, он дает вам все эти игрушки — вы главные, вы сильные, вы первые, вам без очереди — и за это присвоил себе право распоряжаться вашими жизнями в своих очень часто совершенно не известных нам целях.
Женщины, которые так любят говорить о своей ущемленности в правах и неравноправии, в действительности социумом избалованы и прикрыты. Женщинам позволено многое — безответственность, легкомыслие, необязательность. Женщина, что с нее возьмешь! И все это за ту природную способность, которой она наделена и без которой все существование бессмысленно. Женщина рожает, а социуму нужны люди.
Женщины очень хорошо знают про мужчин то, что, может быть, и не хотят знать, — эту позицию социального монстра по отношению к мужчине, и поэтому в своем отношении к мужчинам женщины двояки. С одной стороны, претензии в несоответствии и невыполнении тех функций, которые возложены на мужчин самим смыслом существования разделения мужского и женского в мире, с другой — сочувствие по поводу полной зависимости и бесправности перед лицом социальной машины.
И получается тюрьма, куда мир запихивает мужчин и женщин с рождения, и многие так до конца дней своих и существуют, направляя все силы на то, чтобы оправдать внушенные ожидания, приняв их за свои желания и часто так и не удосужившись остановиться и выяснить:
А когда случаются такие люди и, выламываясь из внушенных ожиданий, следуют высшему зову, это воспринимается как нечто божественное. Ломоносов, идущий пешком в Москву, чтобы учиться. Гоген, бросивший благополучие, чтобы стать художником, заморыш Суворов, ставший величайшим полководцем.
— Покажи мне, Господи, величайшего полководца всех времен и народов.
— Смотри!
— Но ведь это же сапожник!
— Если бы он стал полководцем, то был бы величайшим полководцем всех времен и народов.
Жизнь складывается так, что человека во все это засовывают и требуют с него в соответствии с этим. Те, кто проламываются, действительно ощущают уже некую божественную поддержку, но все дело в том, что, действуя вопреки возложенным ожиданиям, человек, несомненно, рискует, потому что лишает себя поддержки всех тех, кто эти ожидания на него возложил. А если не сложилось и не случилось, то человек всю жизнь живет как в клетке, время от времени борясь с неясной тоской о неясных утраченных возможностях.
Мирный договор о сосуществовании.
Ситуация: женщины о себе
О чем говорят женщины, когда остаются одни? А о чем говорят мужчины, когда остаются одни? Вы замечали, что этот вопрос присутствует всегда, правда, подается по-разному — то с нескрываемым раздражением, то с иронической усмешкой, а иногда он полон снисходительности? Но скрывается за этим всегда одно и то же — жгучее любопытство. А в чем дело-то, что нас так беспокоит?
Как что? Вечный противник собрался за закрытыми дверями и что-то там обсуждает. Ну, конечно, планы, козни строит. И сразу в нападение: «Ой, ну какие у вас могут быть секреты? Знаем мы эти ваши важные разговоры!» Конечно, это же такой естественный ход, а вдруг противник попадется, рассердится да и проговорится. Ох, не доверяем мы друг другу. Так и мечемся, как маятник, между любовью и страхом. Вместе — тошно, врозь — скучно.
Все эти обыденные и так всем знакомые фразы, придирки, подозрения, высказанные и не высказанные, всплыли у меня в голове, когда я, собираясь поговорить об одной очень важной закономерности во взаимоотношениях между мужчинами и женщинами, набрела на уже готовые материалы на эту тему.
Так случилось, что и я, и мой собеседник в разное время, в совершенно разных ситуациях довольно подробно высказались на тему принципиальных законов взаимодействия мужского и женского, мужчин и женщин, и мне кажется, что эти законы могут быть небезынтересными и практически полезными обеим заинтересованным сторонам. Но, что особенно важно, я разговаривала об этом в закрытой для присутствия мужчин, чисто женской ситуации, а мой собеседник в совершенно закрытой для женщин, чисто мужской ситуации.
И мы приняли судьбоносное решение опубликовать эти выступления по двум причинам. Эта тема очень ярко и с совершенной очевидностью подтверждает наш основной тезис: мужчины и женщины — это совершенно разные существа. Вторым, но не менее важным поводом послужили ситуации, в которых эти тексты были произнесены.
Наконец, у всех у нас есть шанс услышать: о чем они там говорят?
Очень по-женски.
Ситуация была совершенно невозможная, правда, может быть, именно поэтому она не только состоялась, и состоялась столь успешно, что и сейчас, почти через пятнадцать лет, ощущаются ее последствия, а может быть, и последствия этих последствий.
А было вот что. Изумительной красоты зал в стиле барокко — лепнина, позолота, зеркала, за
