В.А. Тылюдин.

В Алатыре Степан отдал себя 'настоящему' искусству. Много работал на натуре, делал пейзажные зарисовки, портреты ближних, фиксировал деревенские бытовые сценки. Но он чувствовал, что не хватает опыта и профессиональных знаний. В памяти постоянно возникали образы увиденных им произведений Коровина и Врубеля, Репина и Архипова и многих других художников, чьи работы демонстрировались на Нижегородской Всероссийской художественно-промышленной выставке. Но годы занятий иконописью сказывались. Сложился определенный стереотип, стиль работы красками. Работы были похожи на иконы.

Сбережения, накопленные в мастерской Ковалинского, скоро кончились. Проживая с родителями, приходилось искать заработки. Он увеличивал фотографии местных богатеев, давал уроки рисования, помогал родителям по хозяйству, столярничал. Часто бродил по окрестным селам и деревням в поисках работы. Был исхожен весь Алатырский уезд.

Совместно с иконописцами И.Я.Шуваловым и В.В.Милютинским, с которыми Степан был давно знаком, расписывал приходские церкви в Алатыре и в селах уезда. По воспоминаниям племянника (сына брата Ивана Дмитриевича) Степана Ивановича и слышанным им в детстве рассказам от родителей и родственников, дядя Степан расписывал в этот период колокольню Казанской церкви и приходской Успенский храм. Исполнил ряд икон для иконостасов алатырских церквей.

* * *

26 мая 1899 года (здесь, как и все даты приведены по старому стилю) в России праздновали 100- летие со дня рождения гениального русского поэта А.С.Пушкина.

Юбилей отмечался и в уездном городе Алатыре. Силами местной интеллигенции, дворян, купцов, служащих учреждений был поставлен любительский благотворительный спектакль к отдельным сценам 'Русалки' и 'Бориса Годунова'. Степан Нефедов давно зарекомендовал себя среди алатырцев не только иконописцем, но и художником. 'Устроители' юбилейного вечера предложили ему исполнить оформление спектакля. Декорации к сценам 'У мельницы' и 'У фонтана' оказались великолепными и восторженно приняты публикой. Он даже исполнил и сценическую роль. Сохранилась афиша спектакля, где рукой Эрьзи выведено 'Алатырь. Коммерческий клуб. 1899'. На одном из зданий города, где произошло это событие, в 1976 году установлена мемориальная доска. Сейчас здесь располагается обувная фабрика.

Уже выявлены ряд лиц, участников тех вечеров. Артисты-любители многие годы находились в дружеских отношениях с Нефедовым. В последующие годы, в свои приезды в Алатырь, он посещал их. Пока об этом сообщать рано. Необходимы дополнительные поиски в архивах и научных библиотеках. Здесь много неразгаданного и неведомого для многих из нас.

Степан Дмитриевич стал вхож во многие дома известных в городе лиц - купцов, помещиков, лесопромышленников, стал уважаемым человеком. Исследователи утверждают, что Нефедов 'к женщинам был совсем равнодушен'. Всегда большое внимание он уделял творческой деятельности. Но и женщины играли в жизни определенную роль. Так отъезд из Казани был связан с его романтической историей. Немаловажен фактор, зависящий от соответствующих средств в кошельке. Это мы прослеживаем на протяжении всей его жизни.

Знакомство в Алатыре с дамой - женой лесопромышленника Солодова, чуть не закончилась для него трагически. Её образ и теплые воспоминания о ней остались в памяти Степана Дмитриевича на всю жизнь.

Алатырские обыватели уже судачили о любовных его связях и сожительстве с Ф.Солодовой. Об этом были наслышаны и его родители, из-за чего дома происходили частые скандалы. Муж её как бы не обращал на это внимание. Длительные поездки по торговым делам, продолжительные гулянки. Он всегда дружелюбно встречался и разговаривал со Степаном, приглашал вместе выпить... Но злые языки сделали свое. Однажды кучер лесопромышленника ворвался к Степану в мастерскую и жестоко избил, затем отнес, как он полагал, мертвого на Суру и бросил в кусты. Рано утром молодого человека нашли рыбаки, привели в чувство и отправили в больницу. Художник вернулся домой с разбитой головой, весь в синяках и кровоподтеках.

Мать из-за этого устроила большой скандал. Случай, неординарный, чуть не приведший к гибели Степана, переполнил родительное терпение и предрешил будущее. Отец выделил ему небольшую сумму денег, предупредив, что это все, что он может ему дать. Что и впредь больше пусть не рассчитывает на его помощь. Все его товарищи и друзья давно имеют семьи...

Все это определило окончательный его отъезд из Алатыря в Москву. Правда, год назад, он уже ездил в Москву, но прием в художественное училище был закончен, а попытка устроиться на вечернее отделение, либо вольнослушателем - не получилась. Не было места и в иконописных мастерских. Да и манера иконописного письма, выработанная у Степана, была иная. Она не понравилась московским иконописцам. Да и не хотелось уже расписывать лики. В тот раз он возвратился в Алатырь.33 Но теперь он решил твердо, не возвращаться. Кроме этого у него находилось и рекомендательное письмо, полученное лично из рук купца Н.Н.Серебрякова...

За эти годы в Алатыре появилось много новых людей. Они приехали из Симбирска и Нижнего Новгорода, из Казани и Пензы и других городов России. Среди них, учитель рисования городского училища Н.А.Каменьщиков, фотограф Н.Н.Валухин и многие другие. Со многими из них Нефедов уже познакомился. Будет встречаться с ними и в последующие годы.

Степан уехал с огромной надеждой учиться и только учиться. Домой было возвращаться нельзя. С этого момента с Алатырским краем Нефедов будет связан лишь только отдельными наездами - на неделю, месяц и более.

В нашу задачу не входит освещение жизни С.Д.Нефедова в Москве и других регионах России. Только связь с родиной. Надо отметить, что попытка поступить в Строгановское художественно-промышленное училище не удалась даже по рекомендательному письму. Слишком оказался великовозрастным.

В Москве он устроился на работу в фотоателье А.А.Бродского. Благодаря стараниям художника Н.А.Касаткина, приметившего молодого человека, посещает вечерние курсы при Строгановском училище.

Через год, осенью 1902 года, Нефедов переходит учиться в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, посещает медицинский факультет Московского университета, где изучает анатомию человека.

За время учебы в Московском училище, Степан писал письма родителям очень редко. Не любил. Такой уж был характер. Но он не забывал Алатырь. Вплоть до отъезда за границу, в Италию, несколько раз посещал родимый край. Благо, что же лезнодорожная линия на Казань, шла через Алатырь. Добираться поездом можно было без пересадок, хотя на это уходило довольно долгое пребывание в вагоне. Ездил не один, а с соотечественниками - алатырцами. Это были дни больших православных праздников или летних каникул. Приезжал в Алатырь и со своими близкими знакомыми и подругами. Исследователи называют разные их имена, но этого мы не будем касаться.

Знакомство в Москве с итальянцем Д.Тинелли перешло в дружбу. Последний пригласил его в гости в Италию.

13 апреля 1907 года, согласно прошению С.Нефедова, власти разрешили ему выехать в Италию. Указан и срок выезда - до 1 октября 1907 года. 34. Период выезда Нефедова за рубеж - один из загадочных. Разрешение могло быть дано в период его пребывания в России, либо его уже не было здесь - он выехал в 1906 году. Возможно, что сдавал экзамены осенью 1906 и весной 1907 года.

Изучая все написанное о мордовском скульпторе, вновь приходишь к мнению, что в большинстве своем архивные документы оказались обойденными, не изученными. Отсюда многие ошибки. Нельзя опираться только на человеческую память.

Вот здесь и встает еще один вопрос. Когда стало известно Степану Дмитриевичу о смерти отца? Одни указывают, что известие сообщила ему мать в Париже35, другие, что раньше.

Когда же скончался отец С.Эрьзи, Дмитрий Иванович Нефедов? А для этого необходимы лишь подлинные и точные документальные свидетельства.

На поиски их ушло довольно продолжительное время. Нефедовых в алатырском крае достаточно много. Теперь ясно, что все они имеют общего предка.

Дорогая для нас запись была обнаружена в метрической книге приходской церкви Рождества