Сергей посмотрел на скелет, только сейчас обратив внимание на отсутствие лошадиного черепа. Конечно, теперь видно: человеческий торс, пробитая стрелой голова, кости таза куда мощней человеческих, да и ноги уже совсем лошадиные.

— Да, пора, — сказал он и, дернув повод, стал разворачивать коня. В этот момент закричал Радим, указывая рукой вдоль реки. Оттуда, скрываясь в лучах солнца, приближался к ним отряд всадников… Нет, голые торсы вместо лошадиных голов… кентавры!..

Было их около сотни, и, отрезая врагов от воды, они с быстротой ветра преодолевали те пятьсот- шестьсот метров, что еще разделяли их.

Развернув своих животных и криками подбадривая друг друга, все помчались прочь. Сзади еще слабо, но уже слышны были дикие завывания полуконей.

Дикая скачка! Поле гулко, упруго проносилось под копытами, тревожно и весело сердцу, опасность вновь кружит голову… неизведанная опасность!

Кентавры быстро приближались. Оглядываясь по сторонам, Сергей понимал, что им не уйти. Это понимание он читал и в случайно пойманных взглядах товарищей. Радим кричит:

— Арсун!

Сергей оглядывается, лорк, не такой быстрый, как лошади, отстает. Его выносливость здесь не нужна, важна скорость. Люди обречены на схватку. Волков придерживает коня, равняясь по нему, замедляют скачку и другие. Лорк, шлепая ногами-поршнями, догоняет их. Радим достает лук.

Делать нечего, придется биться.

Приготовившись, люди начинают стрелять. И попадают: несколько кентавров отстают, два-три тела остаются лежать. Изменив тактику погони, полукони разрежают строй. Им легко, гораздо более быстрые, чем лошади, которым приходится нести груз всадников, кентавры быстро маневрируют на ходу.

Люди стреляют еще и еще. Новая пара противников отстает. Но сотня продолжает выглядеть сотней — те несколько раненых и убитых, кажется, не убавили их числа.

Положение глухое и безнадежное…

Конь Сергея словно бы споткнулся и снизил скорость. Кажется, нет… Все-таки снизил, и Волков отстает. Оглянувшись, заметил стрелу в бедре коня. Он выстрелил снова. Кентавры уже в полусотне метров, оперение стрелы остается торчать в горле кентавра, он падает, дикие вопли соплеменников… Над плечом Сергея скользит стрела и вонзается в затылок коню. Группируясь, Волков сразу падает, катится — трава смягчает падение.

Вскочив на ноги, он бросает бесполезный лук, перехватывает щит со спины и двумя руками сдерживает удар глыбы, обрушившейся на него. По инерции кентавра отнесло, и Сергей выхватывает меч. Новый удар он встречает левой рукой и щитом, а правой, вскинув вверх, прокалывает лошадиное тело.

Тут его так достают по затылку, что слетает шлем. Сквозь красную пелену Сергей еще пытается сориентироваться: стук копыт, страшные тиски, сдавившие грудь, странный грубый маслянистый запах, поток внизу… Он смотрит вниз, безвольно повисшая голова фиксирует лишь траву под копытами кентавра. Его новый противник просто схватил Сергея поперек туловища и резво уносит прочь. Правая рука у Сергея свободна, он подтянул правый сапог и достал нож из голенища. Сверху пронзительно, с улюлюкающими переливами раздается торжествующий клич… который Сергей прервал, перерезав победителю глотку.

На этот раз кентавр еще и прокатился по нему своим лошадиным телом. Прихрамывая, Волков встал и огляделся. Видно было три небольшие группы кентавров, окруживших кого-то… Конечно, его товарищей. Все находилось в движении, слышалось пронзительное завывание… Несколько полуконей оторвались от своих и быстро, словно гонимые ветром, покатились к Сергею. Приблизившись, все пятеро рассыпались вокруг, охватывая его полукольцом. Трое стали размахивать… пращами?.. да, точно. Прыгнув в сторону, Волков вызвал их на бросок. Они выпустили свои снаряды и замешкались, готовя новые. Сергей подлетел к ближайшему, поднырнул под низкое брюхо и, вонзив нож в мягкий живот, распорол… Лучше было этого не делать: вонь, брызги. Из-под брюха умирающего он прыгнул к следующей жертве — вошел во вкус. Сергей подрезал кентавру сухожилие на задней ноге, а сам, пользуясь тем, что остальные полукони без опасения кинулись на выручку товарищу, бросился им навстречу. Лишь один из них растягивал лук, но, опережая, ему в лицо Сергей метнул нож. Хорошо уравновешенный клинок с громким всхлипом вошел в глаз врага. Из троих оставшихся в живых один был обезножен и ковылял куда-то в сторону на трех ногах, а у двоих от неудач с новым противником буквально опустились руки. Оба испустили крик такого отчаяния и ярости, что Сергею показалось, даже шум основной схватки утих. Все еще ошеломленные неудачей и гибелью товарищей, кентавры забыли о мечах в руках. Тот, кто был ближе, вдруг лягнул Сергея передним копытом. Волков встретил его голень скрещенными под острым углом предплечьями, чем значительно ослабил силу удара. Прежде чем кентавр отдернул ногу, Сергей рванул ее вбок. Сухожилия и сустав затрещали, чтобы спасти ногу, кентавр завалился на бок и — как бывает редко, но от этого не менее приятно для победившей стороны — случайно напоролся на свой же меч. Сергей подхватил уроненный им круглый щит и, не целясь, бросил в летящего к нему белого в яблоках полупарня-полуконя.

Впервые после начала схватки он смог выйти из гипноза невероятно быстрого движения. Свистнув, словно диск, круглый маленький щит врезался в переносицу ближайшего бойца, на несколько мгновений ослепив его. Этого хватило, чтобы вырвать меч из ослабевших пальцев врага и… — Сергей даже не думал, что сделает это! — прыгнуть ему на спину. Одной рукой Сергей схватил кентавра за длинный пучок волос, слегка отогнул голову назад и приставил клинок к горлу. Тот слепо сделал несколько беспорядочных шагов.

— Хочешь жить? — громко прошипел Сергей ему в ухо. — Если хочешь, то скачи к своим.

— Я не могу, — прохрипел он.

— Сможешь, — уверенно подбодрил его наездник. — Давай скачи и будешь жить.

Он действительно поскакал, хоть и тяжело. Видимо, верхом на нем не часто ездили. Потом вдруг замедлил тяжелый ход, пробежал несколько шагов рысью и остановился.

— Ты почему остановился? Я прирежу тебя, как свинью.

— Все равно… Все равно не жить с таким позором!..

Он внезапно схватился руками за лезвие меча и попытался вырвать… Сергей чувствовал, как скользят кости его пальцев по острию… Кентавр поддал крупом, Сергей вырвал меч из его пальцев.

Повернув к нему торс, покрытый белой в яблоках шерстью, он мощными руками в узловатых мышцах протянул к Сергею… окровавленные пальцы… На них смотрела толпа четвероногих… кажется, среди них была и крокодилья морда Арсуна…

Сергей воткнул меч кентавру в глотку, прекратив муки обесчещенной совести…

Оказавшись на земле, он не успел толком прийти в себя, когда новая порция вороных, каурых, рыжих и пегих — может, еще каких мастей! — уже окружала его.

И странно, занятый собой, он все же видел, как рубился Арсун, врезаясь в самую гущу врагов, как бешено лягался обычно флегматичный лорк и как от ударов его трехпалых ног отлетали с распоротыми боками и переломанными конечностями люди-кони, как чье-то копье проткнуло тело верхового двуногого и достало сердце…

Видел, как, дико визжа, мечами в обеих руках отбивался Кочетов, и только мелькали вокруг враги, не имея возможности достать его.

Где-то были и Илья, и Радим… Виктор Михайлов, грузно-широкий в доспехах, бился с одним из немногих, одетых в броню кентавром… И уж как рубились они! Наплечники и шлемы от ударов прогнулись у обоих. Быстрый кентавр сумел просунуть лезвие меча между защитными бляхами и просек кольчугу. Дико и радостно завизжал враг… и зря радовался: достал-таки его голову меч Михайлова. Разлетелся шлем, зашатался и грохнулся полуконь, а Виктор в остервенении начал его бить-добивать. Тут и достал его камень из пращи. А упавшего, его быстро спутали арканами.

Что бой — мгновение! Но за эти мгновения успеваешь прожить такую жизнь! Фиксируя сознанием и то, что в другой ситуации не замечаешь… Солнце… застывшее на нем речная чайка… клубы пыли-пыльцы с метелок ковыля… громкое карканье стаи ворон, уже спешащих на поживу…

У своего кентавра, только что зарезанного белого в яблоках, Сергей сорвал копье и, играя им, словно журавль клювом (он был в состоянии эйфории и самолюбования!), старался держать на расстоянии новую пятерку, которая проявляла непонятную для него нерешительность. Вдруг вздыбилась петля аркана — он пригнулся. Еще одна. Раздосадованный Сергей метнул копье в ближайшего чалого в круглой железной