можно проехать. Если один раз вы употребите свое единственное достоинство на пользу, а не во вред… Мне это не нравится. Я бы на вас не полагался, потому что вы не из таких людей, на кого можно положиться. Я был бы рад, если бы вы сдохли, и хотя я очень хочу, чтобы кто-нибудь доехал, надеюсь, что это будете не вы. Я ненавижу вас. А теперь идем. Машина ждет.
Дентон поднялся; поднялся и Таннер, глядя на него сверху вниз и скалясь в усмешке.
– Я доеду. Если этот бостонец доехал и помер, то я доеду и останусь жить.
Они подошли к двери.
– Я желаю удачи, - процедил Дентон. - Не ради вас, конечно.
– Конечно, я понимаю.
Дентон открыл дверь.
– Освободите его. Он едет.
Старший полицейский передал обрез тому, кто угощал Таннера сигаретами, и полез в карман за ключами. Отомкнув наручники, он отступил назад и повесил их себе на пояс.
– Я пойду с вами, - сказал Дентон. - Гараж внизу.
Когда они ушли, миссис Фиск достала из сумочки четки и склонила голову. Она молилась за Бостон, она молилась за душу усопшего гонца. Она помолилась даже за Черта Таннера.
3
Они спустились вниз, и Таннер увидел три машины; и еще увидел пятерых мужчин, сидящих вдоль стены. Одного он узнал.
– Денни, - проговорил Таннер, - подойди сюда.
К нему подошел стройный светловолосый юноша, державший в правой руке шлем.
– Какого дьявола ты здесь ошиваешься? - потребовал ответа Таннер.
– Я второй водитель машины номер три.
– У тебя собственный гараж и нет никаких грязных дел за спиной. Чего ради ты согласился?
– Дентон предложил мне пятьдесят тысяч, - сказал юноша, и Таннер отвел взгляд. - Я хочу жениться, и они бы мне пригодились.
– Я считал, что тебе хватает.
– Да, но я собираюсь купить дом.
– Твоя девушка знает, что ты надумал?
– Нет.
– Послушай, у меня другого выхода нет. А ты можешь не соглашаться…
– Эго уже мне решать. -…поэтому вот что я тебе скажу: поезжай в Пасадену, в то место, где мы играли мальчишками, - помнишь, скалы у больших деревьев?
– Конечно.
– От дерева в центре, с той стороны, где я вырезал свои инициалы, отмерь семь шагов и копай там фута четыре. Ты понял?
– Ну. А что там такое?
– Мое наследство. Найдешь стальной ящик, наверное, весь проржавевший. Внутри, в опилках, запаянная с обоих сторон труба. В ней чуть больше пяти тысяч; купюры чистые.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Потому что теперь это твои деньги, - ответил Таннер и ударил его в челюсть.
Денни упал, и он еще трижды ударил его ногой в ребра, прежде чем подоспели полицейские.
– Идиот! - закричал Дентон. - Проклятый, сумасшедший идиот!
– Угу, - ухмыльнулся Таннер. - Но мой брат не поедет по Долине Проклятий, пока я рядом и в состоянии вывести его из игры. Лучше ищите другого водителя - у Денни переломаны ребра. Или дайте мне вести самому.
– Значит, ты поведешь один, - решил Дентон. - Мы не можем больше ждать. В машине есть тонизирующие средства, не дай бог тебе заснуть. Если отстанешь, тебя сожгут. Не забывай.
– Не забуду. И вас не забуду, мистер, если когда-нибудь снова окажусь в этом городе. Не сомневайтесь.
– Тогда садись в машину номер два. Вакцина под задним сиденьем… Двигай, подонок!
Таннер сплюнул на пол и повернулся спиной к Министру транспорта. Несколько полицейских оказывали первую помощь его брату, один побежал за врачом. Пока Дентон разбивал оставшихся четырех водителей на пары, Таннер забрался в машину, завел мотор и стал ждать. В одном из отделений он нашел сигареты, закурил и откинулся на спинку сиденья.
Водители заняли места в бронированных автомобилях. Ожила рация; раздался треск, гул, шорох и, наконец, голос:
– Машина номер один - готовы!
Затем, после паузы, другой голос доложил:
– Машина номер три - готовы!
Таннер взял микрофон, вдавил кнопку сбоку и произнес:
– Готов.
– Пошли!
Машины поднялись по наклонной плоскости, проехали через откатившиеся в сторону стальные двери и вступили в ураган.
4
Это был кошмар - выбраться из Лос-Анджелеса и доехать до шоссе 91. Вода низвергалась потоками, и камни с футбольный мяч колотили в броню автомобилей. Таннер закурил и включил специальные фары. В инфракрасных лучах он продирался через свирепствующую ночь.
Рация трещала, и много раз ему чудились далекие голоса, но ни разу он не мог разобрать слов.
Машины двигались по шоссе, а когда то кончилось, и шины натужно завздыхали по исковерканной земле, Таннер вышел вперед, а остальные послушно пристроились сзади. Он знал дорогу; они - нет.
Он выбрал старый путь контрабандистов, по которому обычно провозил сласти мормонам. Возможно, кроме него не осталось в живых людей, знавших этот путь.
Начали срываться молнии, и не по одной, а целыми стенами. Машина была изолирована, однако вскоре волосы у него на голове встали дыбом. Один раз вроде бы показалось гигантское чудовище Хила, но Таннер не был уверен и даже не повернулся к пульту управления огнем. Судя по задним экранам, один из автомобилей выпустил ракету, но радиосвязь была потеряна, как только они выехали из гаража.
Навстречу несся разбивающийся о машину поток воды. В небе громыхала артиллерийская канонада. Прямо впереди упал булыжник размером с могильную плиту, и Таннер резко крутанул руль, объезжая его. С севера на юг небеса прорезали яркие багровые вспышки. В их свете он различал множество черных полос, скользящих с запада на восток.
Таннер объехал очаг радиации, не ослабевшей за те четыре года, что он здесь не был. У места, где песок сплавился в стеклянное озеро, Таннер сбавил скорость, остерегаясь скрытых расселин.
Еще трижды на них обрушивались лавины камней, прежде чем небеса раскололись и впустили яркий голубой свет. Темные шторы откатились назад, громыхание затихло. На севере сохранилось бледно-лиловое свечение, и зеленое солнце нырнуло за горизонт.
