оказавшийся перед глазами уже печально знакомый белый друг и два чужих пальца в моей глотке… Мои возмущения захлебнулись в радостным 'Бэк' моего желудка, который избавлялся от всего выпитого на пляже, да и съеденного до него… Все закончилось тем, что меня умыли и посадили в корыто с водой и ласково так улыбнулись.

— Ты как? — поинтересовался Дени.

— Урод! — зло выдохнула я, — Сволочь! Котяра облезлый! Свинтус въетнамский!

— И все? — Дени откровенно потешался над мокрой и несчастной мной, — В студенческие годы я слышал от тебя и более заковыристые фразы, — он весело подмигнул мне.

— В студенческие годы ты меня бросил, — буркнула я, — и записки не оставил!

Он несколько скривился, поправил мои мокрые висящие сосульками волосы и прошептал:

— Милая, мне пришлось…

Я всхлипнула, откуда-то взялись и слезы, и так же тихо ответила:

— Я готова была бежать за тобой на край света, нарушать закон, если ты попросишь… пары пропускать, а ты?! А ты меня бросил, Дени, просто бросил… — Слезы почему-то струились по щекам уже изумив даже меня. — Ты был единственным человеком, к которому я привязалась, которого я боготворила, которого я любила, в конце концов! — Я взглянула в его ошарашенное лицо. — Мы в ответе за тех, кого приручили, Дени, а ты меня бросил!

Он даже открыл рот, чтобы ответить, но я была быстрее:

— И вот теперь ты явился, весь такой красивый, абсолютно здоровый и совершенно живой! И ты ожидаешь, что я брошусь к тебе на шею, ласкаясь как щенок, которого бросили, а теперь решили снова подобрать? А я не щенок, Дени. И не дура… иногда. Думаешь я не понимаю зачем ты здесь?

Каре-зеленые глаза, взгляд которых я когда-то ловила и была так счастлива, если он смотрел на меня, теперь погрустнел. Дени не скрываясь, кусал губы… Он сидел на полу рядом с корытом в котором была я, весь такой красивый а главное живой, чему я очень была рада не смотря ни на что.

— Дени, — я плакала и не скрывала этого, — Дени, просто скажи, что ты не будешь меня использовать… Скажи что ты не от них… Пожалуйста… — я всхлипнула, как ребенок, который не хочет верить в очевидное, как подросток, у которого отняли веру в белобородого дядьку с подарками… — Дени…

Не глядя на меня, моя первая любовь хмуро ответил:

— Ты изменилась, Лика… Сильно изменилась. Приводи себя в порядок, я подожду в комнате…

Его слова потонули в моей истерике… Он остановился на пороге, обернулся, с болью посмотрел на меня.

— Стыдно, да, Дени? — я плакала, обняв колени руками, вздрагивая всем телом и не понимая, почему эта страшная боль, снова разрывает меня изнутри. Меня снова использовали, подло и безжалостно, жестоко и мерзко. — Дени…

Он вернулся, сел на край корыта, резким движением поднял меня и абсолютно мокрую усадил к себе на колени, не заботясь о мгновенно намокших брюках и рубашке. Его ласковые поглаживания сделали только хуже — теперь у меня была классическая истерика с всхлипываниями и завываниями. Дени выдержал и это. Нет, он не оправдывался — нечем было, не стал он меня и разубеждать, просто нежно, но сильно обнимал, чуть покачивая. А я плакала, выплескивая всю ту боль, которую испытала оставшись одна на много лет…

— Лика, — прошептал герой моего первого романа, — ну что тебе терять? Скучную жизнь и работу в журналах? Очередное пополнение коллекции обуви? Свою славу на один день?

Я уже только всхлипывала, горько и беспомощно, но все же ответила:

— Я могу потерять жизнь, Дени, мою жизнь…

Он осознал сказанное мною, и снова не стал разубеждать, выдвинув главный, по его мнению, аргумент:

— Зато с тобой буду я, Лика! Мы будем вместе, как раньше…

Я невольно хрюкнула и заржала — у Дени за эти годы не только волосы, оказывается, выросли, но еще и самомнение! Ну, нельзя назвать смехом подобное 'Бу-га-га'. Дени обиженно смотрел на меня, несколько не понимая моей реакции. Отсмеявшись, я ткнула локтем в ребра, заставив разжать руки и скользнула на мокрый пол.

— Радость моя, — я начала снимать мокрые шорты и майку, — а твое… эм… эго, не допускает такого поворота событий, как мои страстные чувства к другому представителю сильного пола? А?

Красивые губы Дени расплылись в насмешливой ухмылке:

— Это к кому?

— Ну, есть выдающиеся личности, — я разделась до купальника и завернулась в полотенце.

Морда героя моих студенческих лет приобрела какое-то хитрющее выражение и выдала:

— И с какой из пар твоих излюбленных туфель у тебя роман? Я надеюсь, у вас до интима не дошло, а?

Я вспыхнула, осознав намек, затем внимательно посмотрела на довольную собой смазливую рожу и подозрение перестало быть призрачным:

— Ты следил за мной!

Дени плавно поднялся, прислонил меня спиной к той самой зеркальной стене и, наклонившись почти к самым губам, чуть хрипло ответил:

— Могла бы и догадаться, — мягкое касание губами к моим губам, — почему твои кавалеры не доезжали к местам свиданий… Ты же такая умная, Лика…

Мои глаза увеличились в размере, потому что действительно было раз… пятнадцать, когда заинтересовавшие меня парни брали номерок моего акка в сети и исчезали… А мне казалось я какая-то ненормальная — все встречаются вокруг, одна я бесхозная.

— Ты урод, Дени! — я оттолкнула его, — И ты мне еще за те три весны, когда все цветет, а я шастаю в одиночестве… Ты мне еще ответишь!

— А я защищал свою территорию, — он потирал ребра, после моего мстительного тычка, — Чем ты недовольна?

Я посмотрела на свою первую любовь, местами мокрую, особенно там, где я сидела… И стояли мы так хорошо — я у стены, а позади него корыто с водой… Разве я могла упустить такой шанс?

Когда Дени вырвался из ванной, весь мокрый, злой и растерявший свою привлекательность, я уже переодевалась за ширмой, натягивая узкие брюки для бега.

— Приятненько? — ехидно поинтересовалась я.

— Не меняешься! — сообщил мрачный первый любимый.

— А то, — я мстительно улыбнулась, — и это только начало, Дени… Ну, так как, еще хочешь со мной работать?

— В засаду с тобой хочу, — Дени снимал мокрую одежду, — дней так на двадцать без перерыва!

— Ой-ой, — я скептически подняла бровь… прям как Алекс… что-то я не о том. — А выдержишь?

Дени разделся до белых плавок, симпатичных таких, хорошо все, что имелось обрисовывающих, хмуро взглянул на меня, а я выдала:

— Терпеть не могу мужиков в белых трусах!

— Черные под белые брюки не подходят, — попытался оправдаться мужчинка моих девичьих грез.

— Пижон, — фыркнула я, — не фиг было являться как принц из сказки во всем белом!

— А я хотел поразить твое воображение, — парировал Дени, ничуть не смущаясь, — кто ж знал, что принцесса слегка не в себе после выпитого. Ты бы себя видела — мокрая, нечесаная, ноги заплетаются! Эти пропойцы из Северной звезды и тебя спаивают.

— А вот бабулю с дедулей трогать не надо, — я уперла руки в боки, — они единственные кто ко мн6е нормально отнесся и ничего от меня не требовал!

Тяжелый вздох и нежный, чуть бархатистый веселый голос:

— Лика, ты со мной?

Я выгнула бровь:

— Дени, предложение от мужика в одних белых трусах и черных носках выгладит несколько… эм…