одному.

— По крайней мере ясно, зачем тому типу потребовался чужой плащ. — Кульчий пожевал нижнюю губу. — Я так думаю, что он не один был. Может, отбился от своей компании?

— Согласен. В подземелья в одиночку не ходят.

— Что-то у них там не сложилось. Что скажешь, Алексей?

Долматов медленно кивнул:

— Я придерживаюсь такого же мнения. Иначе трудно объяснить, за каким чертом его понесло на охраняемую площадку. Мог бы выйти на поверхность в более безопасном месте. А так ему пришлось прорываться с боем.

Водитель заложил еще один круг через оживающие на глазах центральные артерии города. Справа в окне проплыло здание управления ГАИ. Не только внутренний двор, но и все подходы к зданию заставлены разнокалиберными легковушками. Большая часть машин пригнана из-за рубежа и нуждается в оформлении. Непыльная работенка у гаишников, знай себе стриги купоны. И никакой головной боли вроде разгуливающих по ночному городу особей в полной диверсионной выкладке.

— Думаешь, охраннику удалось подстрелить его?

— Почти на все сто уверен.

— А как в таком случае объяснить, что наш покойник столь резво перекочевал на Барнаульскую? Может, это был его коллега?

Долматов на мгновение задумался.

— Здесь пока сплошные неясности. Думаю, на ваш вопрос мог бы ответить человек, выдавший анонимное сообщение. Вы сами обратили внимание на необычную формулировку. Мог бы, к примеру, сказать так: «Во дворе такого-то дома находится труп». Или нечто в этом роде.

— То-то и оно, — задумчиво произнес Кульчий. — У меня этот «аноним» из головы не идет. Ну «мертвый», это понятно, комментарии здесь излишни. Террорист? Гм... Не просто же так он ляпнул? Тут сразу же всплывает цепь ассоциаций. Оружие, к примеру, экипировка...

— Наверняка взрывчатка, — подсказал Долматов.

— Вот зачем этому типу плащик понадобился. — Кульчий хитро прижмурился. — Понятно, попробуй в таком «наряде» по городу разгуливать, сразу заметут. Или придется валить всех подряд... Еще одно доказательство того, что... неизвестная нам команда столкнулась под землей с большими сложностями. Наверняка у них был какой-то сценарий, пришлось по ходу дела вносить коррективы.

— И еще, Пал Семеныч. — Долматов кашлянул в кулак. — Кто-то неизвестный позаботился о том, чтобы прибрать труп. Я это к тому, что покойника вывезли из-под самого нашего носа.

В знак согласия Кульчий покивал.

— Это тоже важная деталь. Неплохо бы установить личность «анонима». И переговорить с ним еще до того, как его отловят оперативники Ракитина...

— Или «быки» Недзвецкого, — хмуро улыбнулся Долматов. — Этот наверняка затеет собственное расследование. С его связями в милиции и ГАИ он может прокрутиться раньше всех.

— Ладно, с ним мы как-нибудь разберемся, — после паузы произнес Кульчий. — Для нас это не проблема. Какие мысли у тебя по поводу тачки? Есть смысл заниматься ее поисками?

— Думаю, да. Шансы найти ее есть, в эту ночь на улицах почти не было транспорта. Когда я общался со следователем, он сказал, что они попытаются установить эту машину. То есть милиция и ГАИ намерены предпринять кое-какие шаги в этом направлении.

— Ладно, посмотрим, что у них выйдет. Ты, Алексей, поглядывай... Кто знает, может, эта информация в будущем нам пригодится.

Кульчий опять весь ушел в свои мысли. Кто еще, кроме российских спецслужб, может проявлять жгучий интерес к тайнам кенигсбергских подземелий? В первую очередь — немцы. Неспроста ведь пытаются поставить под контроль предприятия, имеющие отношение к городским подземным коммуникациям. Тот же «Водоканал», к примеру, недавно к рукам прибрали. И хотя действуют осторожно, преимущественно через подставные фирмы, интерес Бонна в подобных сделках просматривается достаточно явственно.

Кто еще... Американцы? В последние годы они тоже проявляют к Янтарному краю повышенный интерес. И не только в связи с расширением НАТО на Восток и дислоцирующейся в этих краях мощной российской войсковой группировкой. Сравнительно недавно США открыли здесь свое консульство. Понятно, что в штате не одни лишь карьерные дипломаты, есть наверняка парочка церэушников и сотрудник РУМО. Из Вильнюса и других прибалтийских республик сюда частенько наведываются «эксперты» и «советники», благо никаких серьезных препон нынче для них не существует. Вся эта подозрительная возня вокруг российского «непотопляемого авианосца» наводит на определенные размышления.

Но американцы не имеют тут таких возможностей, и в первую очередь такой материально-технической базы, как их союзники по НАТО. В связи с этим вряд ли стоит безоговорочно зачислять их в список подозреваемых. Маловероятно, чтобы они имели хоть какое-то отношение к нынешним событиям.

Местные кладоискатели? Такую версию тоже нельзя сбрасывать со счетов. Хотя правильнее будет поместить ее в самый конец списка.

А может оказаться и так, что вся эта история с ночной перестрелкой у Росгартенских ворот и странным анонимным сообщением окажется всего лишь набором случайных событий, не имеющих ровным счетом никакого отношения ко всему, из-за чего так серьезно встревожился Кульчий. И уже в силу случайности не представляет серьезной угрозы «сложившемуся в регионе балансу сил и интересов».

Но Кульчий по собственному опыту знал, что расслабляться нельзя ни в коем случае. Может ведь опять случиться так, что в воздухе внезапно вновь просвистит смертоносная коса, и никто не знает наперед, чьи головы на этот раз полетят с плеч.

— Значит, так, Алексей... Террориста, а в комплекте с ним анонимного заявителя и неустановленное транспортное средство вешаю на твою шею. Ты эту историю раскопал, значит, тебе и дальше ею заниматься. Тем более что это входит в круг твоих должностных обязанностей.

Долматов криво ухмыльнулся, но счел уместным промолчать.

— Собирай помаленьку информацию и постоянно держи меня в курсе дела. Особо не светись, пусть милиция пашет. А мы пока подумаем, как нам в этой ситуации лучше всего поступить.

Он погрозил пальцем:

— Учти, без моего ведома ничего серьезного не предпринимать! Никакой самодеятельности!..

Наткнувшись на немигающий взгляд «человека со шрамом», Кульчий понял, что тот не нуждается в дополнительных инструктаже и накачках. Долматов был из тех, кому можно доверять самые ответственные дела.

Генерал коснулся рукой плеча водителя:

— Николай, будет тебе куролесить по городу! Давай сначала подбросим товарища в управление, а потом прокатимся на дачу к Тихомирову...

Кульчий сидел, задумчиво глядя в боковое стекло. Вальяжно погромыхивая на стыках рельсов, навстречу проплыла зеленая гусеница трамвая, по бокам разукрашенная рекламными надписями. Воздух был чист и прохладен, неся в себе дразнящие запахи распускающейся листвы. Свежий норд-вест бодро растолкал свинцовые тучи по краям горизонта. День обещает быть пригожим. Над умытыми ливнем городскими кварталами, потерявшими с наступлением утра свой загадочный облик, взошел солнечный диск, поразительно напоминающий по форме драгоценную янтарную гемму. Длинные золотистые пальцы нежно коснулись шпиля Кафедрального собора — обычный утренний ритуал, своеобразное приветствие. Эстакадный мост заполнил транспорт, в порту зашевелились длинные стрелы портальных кранов, басовито рявкнул пароходный гудок.

Город возвращался к жизни после неистовой майской грозы.

На дворе уже вовсю светило ясное солнышко, когда Бушмин невесело скомандовал себе пошабашить. Все время, пока он возился с «девяткой», двери гаража были заперты изнутри, а в самом боксе горел электрический свет. Напоследок он собрал в кучу чехлы, снятые с передних сидений, и