'Сын!

До меня дошли слухи, что Карем открыто хвастается в гареме, что ты собираешься официально жениться на ней. Если это правда, то я просто отказываюсь верить своим ушам. Скажу лишь, что своей материнской волей категорически запрещаю тебе идти на это! Как ты смеешь унижать память своей матери Сайры-Хафизе? Как смеешь унижать всех других кадин, которые когда-либо рожали султанам сыновей, включая и несчастную Гюльбейяр, мать наследного принца Мустафы? Или теперь ты уже не считаешь его своим наследником? В истории Османской империи еще не было султана, который считал бы для себя необходимым узаконивать свои отношения с женщиной. А ты хочешь сделать это! И с кем?! Или ты уже забыл, что Карем дважды пыталась отравить твою мать? Дело дошло до того, что мне пришлось уехать, иначе бы в твоем доме разгорелась настоящая кровавая междоусобица. Ради тебя, ради твоего мира и спокойствия я отказалась от всего, что у меня было. От имени, от будущего места последнего успокоения рядом с твоим отцом и моим господином Селимом, от дома, друзей, детей и внуков. Наконец от власти. И я не ждала от тебя никакой награды за все эти жертвы. Но ты решил унизить меня, и я этого не потерплю! Одним словом, если ты женишься на Карем, моя смерть будет на твоей совести.

Валидэ Сайра-Хафизе».

Перечитав свое грозное послание, Джанет улыбнулась, вложила письмо сыну в конверт к Эстер, закрыла его и запечатала гербовой печатью рода Лесли. Затем, взяв новый лист бумаги, она отписала короткую записку в эдинбургский филиал дома Киры:

'Это послание должно быть доставлено в Турцию кратчайшей дорогой. Чем скорее оно прибудет в Стамбул, тем лучше. От себя лично выражаю благодарность Арону Кире за то, что он постарался ради меня.

Джанет Лесли».

— Мариан, где ты? Дверь открылась.

— Посыльного накормили?

— Да, мадам.

— Лошади его задали овса?

— Да, мадам.

— Хорошо, позови его сюда.

— Слушаюсь, мадам.

Через несколько минут перед Джанет опустился на колени смуглый юноша.

— Как тебя зовут, мальчик?

— Арон Кира, миледи.

— Ты родственник Эстер? Впрочем, да, теперь я улавливаю между вами сходство. Вот уж не думала, что ты так молод. Ты оказал мне великую услугу, юноша, и я собираюсь попросить тебя еще об одной. С первыми лучами солнца ты придешь сюда, и я передам тебе важное письмо, которое ты возьмешь с собой в обратный путь до Эдинбурга. Ты должен скакать как ветер, Арон Кира. Малейшее промедление грозит обернуться тяжелыми последствиями. Капитан моей стражи Хью Мор-Лесли назовет тебе почтовые станции, на которых ты сможешь менять лошадей.

Мальчик поднял на нее сияющие глаза:

— Я доберусь до Эдинбурга быстрее ветра, миледи. Она усмехнулась:

— Сколько тебе лет, Арон?

— Четырнадцать, миледи.

— Я так и думала. У меня было четыре сына, и каждый из них прошел через этот возраст. Так что я отлично знаю, что четырнадцать лет — пора великой самоуверенности.

— Где теперь ваши сыновья? — спросил мальчик.

— Двое погибли, а один живет здесь со мной.

— А четвертый?

— Он очень далеко, Арон. — Джанет мягко потрепала его по голове. — Ступай, юноша. Ты отправишься в дорогу с рассветом, и тебе нужно хорошенько отдохнуть. Перед отъездом тебя накормят и еще дадут еды в дорогу. А на эти деньги ты сможешь купить себе все остальное, что потребуется.

Джанет достала из кошелька несколько монет. Арон поймал ее руку и приложил ее ко лбу, как это было принято на Востоке. Потом вышел из комнаты.

— Эстер будет гордиться своим племянником, правда, Мариан?

— Да, смышленый парнишка. Ой, совсем забыла! Лорд Хей здесь. Я посадила его в малой столовой и поставила перед ним легкий ужин.

— Хорошо. Поухаживай за ним, а потом отправляйся спать.

Утром проследи, чтобы мальчика как следует накормили и дали ему еды в дорогу. А Хью пусть назовет ему адреса почтовых станций, на которых можно будет менять лошадей. И приведи Арона ко мне на рассвете.

— Что вы написали нашему господину Сулейману?

— Я запретила ему жениться на Карем.

— Думаете, он вас послушает?

— Молю Бога об этом.

— Я тоже. Спокойной ночи, мадам.

— Спокойной ночи, Мариан.

В Шиэне ждали короля. Он послал вперед себя гонца с уведомлением о том, что возвращаться в Эдинбург из поездки по Хайленду намеревается через земли Лесли. Леди Анна пришла в ярость, когда услышала, что король не пожелал остановиться у них в замке.

— Наверняка до короля дошла слава о радушии и гостеприимстве хозяйки Гленкирка, — со смехом проговорил лорд Хей.

— Возможно, — отозвалась Джанет. — Но я даже не знаю, как реагировать на сообщение о том, что король остановится в Шиэне. Когда я была представлена ему при дворе, он сделал мне одно лестное предложение… Он форменный кобель, наш молодой король.

— Он также большой жадина, когда речь заходит о деньгах, — вторил ей Колин. — Алчность его поистине не знает границ. Король предпочитает поправлять материальное положение за счет земель своих вельмож, которые он повадился захватывать и конфисковывать. Он так же ненасытен, как его английский дед Генрих VII. Джеймс уже разорил Босвелла, Мортона и Кроуфорда. Впрочем, я мог бы назвать еще целый ряд имен. В частности, сильнее всего пострадали Дугласы. Хотя они-то как раз и заслуживают этого. Мне будет жаль несчастного Джеймса, если вдруг разразится война. С самого начала своего царствования он стал усиленно наживать себе врагов и настолько в этом преуспел, что теперь просто некому становиться под его знамена.

— А вы встанете, милорд?

— Только в случае иностранной интервенции. Видишь ли, в отличие от других более известных членов моего рода я не испытываю ни малейшего желания связываться со Стюартами. Джанет улыбнулась:

— Вот и я тоже. Мне просто хочется дожить здесь свои дни спокойно.

— Тогда не вздумай болтать Джеймсу о том, как ты богата.

Иначе придется доживать свои дни в башне Гленкирка под зорким оком леди Анны.

— Идите ко мне, милорд.

Джанет скинула халат, обнажив красивые груди. Их освещал свет из камина, и они приковывали к себе взор.

— Святые угодники, если бы король Джеймс увидел то, что в ату минуту открыто моим глазам… Тогда не сносить мне головы!

— Льстец! — Она забралась в постель, и лорд Хей не преминул последовать за ней. — Напомни мне завтра подобрать двух-трех хорошеньких горничных для покоев короля. Дабы отвлечь его внимание. Кстати, может быть, ты кого-нибудь посоветуешь?

— Не понимаю, о чем ты, дорогая? Или ты забыла об условии, на котором согласилась стать моей любовницей? Ты ведь строго-настрого запретила мне общаться с другими женщинами. А я слишком высоко ценю отношения с тобой, чтобы нарушать это условие.