проплыв почти через весь Рим, и оттуда по лугам побежали к Монте Кукко, на вершине которого находился торт. Освещенный заходящим солнцем, он был похож издали на земляничный пудинг.

Волшебный телефонный звонок, как вы догадались уже, дошел и до Трулло. И конечно, первыми, кто бросился бежать к торту, были местные ребятишки.

Напрасно полицейские, пожарные, пехотинцы и кавалеристы, солдаты и офицеры пытались удержать их.

– Мы хотим торта! – кричали ребята.

Как раз в это время Рита и Лукреция вывели из больницы своих товарищей. Тем, кто не мог ходить и оставался в палатах, они пообещали принести по хорошему куску торта.

Понятное дело, не обошлось и без слез.

– Хочу с вами! – умолял мальчик с ногой в гипсе.

– А я побегу туда и на одной ноге! – закричал другой.

– Молодец! – сказала ему Лукреция. – Так ты сломаешь и вторую ногу. Не беспокойся, мы не забудем о тебе.

И Лукреция пустилась бежать в своем красном халатике, в котором была похожа на большую бабочку. Рядом с нею бежал белокурый мальчик с рукой на перевязи и кричал изо всех сил:

– Как здорово, что у меня сломана рука, а не нога! Вот так удача!

Какой-то зеленщик, увидев эту группу ребят в пижамах, халатиках, а то и просто в ночных рубашках, воскликнул:

– Эй, вы! Карнавал давно уже прошел!… А ты куда? Вернись сейчас же!

Последние слова его были обращены к собственному сыну, который, узнав, в чем дело, тут же бросил лопату и помчался вслед за ребятишками из больницы.

– Боже милостивый! – воскликнул профессор Дзета, выглянув вместе с Паоло из торта.

Тысяча, две тысячи, три тысячи ребят, сметая на своем пути заграждения, устремились к холму. Со всех сторон неслись радостные крики:

– Вперед!

– На приступ!

– Даешь торт!

– Я погиб! – прошептал профессор Дзета, прислоняясь к стене из слоеного теста. – Я не смогу уничтожить торт!

– Спорим, что он будет уничтожен! – воскликнул Паоло.

– Что ты хочешь сказать?

– Профессор, откройте глаза! Неужели вы не догадываетесь, что могут сделать с тортом ребята?! Ведь они же бегут сюда не для того, чтобы измерить его окружность или вычислить площадь основания. Не пройдет и часа, как от торта не останется ни крошки, даже если вы будете предлагать за нее миллиард!

Лицо профессора засияло, словно внутри у него зажглась лампочка.

– Ну конечно же! Они съедят его! От него не останется ни крошки! Ура! Вперед, вперед, ребята! Скорее сюда, здесь на всех хватит! Приятного аппетита всей компании! Как же я был глуп и сразу не догадался!

– Ничего, – утешил Паоло, – бывает, и ученые иногда делают глупости.

Первые ряды наступающих были уже в нескольких шагах от торта и, конечно, не нуждались в любезных приглашениях: в их глазах светилась твердая решимость немедленно уничтожить врага, не оставив от него ни единой крошки. Минуту спустя атака началась сразу со всех сторон. Плотная шеренга ребят рванулась прямо в галерею, вырытую Паоло и Ритой, и вступила в смертный бой с этим чудом кулинарного искусства. Другие, те, что помудрее, принялись уплетать наружную часть торта.

Репродуктор Диомеда гремел:

– Дети, внимание, внимание! Не принимайте угощение от марсиан! Они поднесут вам отраву и обманут вас! Не ешьте сладостей!

Но все было напрасно. Кто стал слушать его?!

– Оставьте немного и нам! – кричали вновь прибывшие, карабкаясь на холм.

Очень скоро торт оказался продырявленным, словно сыр. Галереи и переходы скрещивались на каждом шагу. Профессор Дзета ходил по торту сияющий, помогая более слабым детишкам отдирать шоколад от пола и ломать стены из миндального печенья. Он указывал желающим, где находится самое лучшее мороженое, поднимал на руки малышей, которым не дотянуться было до потолка из взбитых сливок.

– Вы марсианин? – спрашивали его ребята.

– Да, конечно! Я марсианин. Ешьте и пейте, вы гости Марса!

– Да здравствует Марс! – кричали ребята, отправляя в рот один кусок торта за другим.

– Я – Дедал! Вызываю Диомеда! Я – Дедал! Вызываю Диомеда! Перехожу на прием.

– Я – Диомед! Слушаю вас. Перехожу на прием.