— Хорошо, пошли, — сказал Клаус, обнимая ее за плечи.

— Куда?

— Увидишь!

И он повел ее к эскалатору, чтобы подняться в отдел для новобрачных.

— Ты хочешь, чтобы я сегодня выбрала и свадебное платье?

— Нет. У меня есть сюрприз для тебя. Садись. — Он указал на бархатное кресло. — Закрой глаза, а я вернусь через минуту.

Санни повиновалась, гадая, что еще он мог придумать. События последних недель показали, что за его строгой и неприступной внешностью скрывается романтическая и заботливая натура.

— Не открывай глаза, — сказал Клаус, возвратившись.

Она почувствовала, что он встал перед ней на колени, услышала шорох бумаги.

— Что это? — с замиранием сердца спросила она.

— Поставь ногу мне на колено, — попросил он. Затем снял с нее туфлю и мягко помассировал ногу.

— Массаж! Это твой сюрприз? — пыталась догадаться она. — Нет, я не разочарована. Напротив, мне очень приятно, продолжай, пожалуйста.

Но массаж вдруг прекратился, и Клаус надел ей на ногу что-то.

— Теперь можешь открыть глаза.

Санта посмотрела на ногу и не смогла удержаться от слез.

— Они прекрасны, — всхлипнула она, глядя на свадебные туфли из белой парчи, отделанные жемчужными и хрустальными бусинками, настоящие туфли для Золушки.

— Значит, они нравятся тебе?

— Нравятся? Это не то слово. Я без ума от них. Придется хранить под семью замками, чтобы Мэри не добралась до них. Они словно сделаны для принцессы.

— Так оно и есть, моя принцесса. — Он надел вторую туфельку. — Я стою перед тобой на коленях и предлагаю тебе мою руку и сердце. Санни, выходи за меня замуж и сделай все дни в моей жизни праздничными.

— Да. Я согласна. Можешь поцеловать невесту.

Он поднялся, сияющий от счастья, и замер в поцелуе, достойном принцессы на балу в хрустальных башмачках.

— Попробуй пройдись в них, чтобы убедиться, что они не жмут. Если что-то не так, мы можем…

— Нет-нет, это плохая примета носить такие вещи до свадьбы. Все чудесно.

Санта сняла туфли, осторожно положила их в коробку и закрыла.

— Теперь у меня остался последний сюрприз для тебя, — сказал Клаус, беря коробку под мышку и приглашая пройти за ним.

Санни последовала за женихом. Они перешли в отдел спортивных товаров.

— Зачем ты привел меня сюда? — удивилась она.

— Я рассчитываю пойти с тобой в поход.

— Ненавижу походы.

— Этот тебе понравится, поверь мне. Ведь все пока было удачно?

Не просто удачно, а сказочно, волшебно. Клаус был маг и творил чудеса. Он опутал ее чарами, которые она не хотела разрывать. Но поход?! Он протянул ей руки, и Санта поддалась, не в силах отказать ему.

Клаус подвел ее к дому на колесах, установленному в зале для демонстрации. Своими размерами он смахивал на автобус.

Клаус открыл дверь, предлагая войти. Заглянув внутрь, Санта замерла от восхищения: внутри парили воздушные шары в форме сердец, а на маленьком столике стояло блюдо с клубникой в шоколаде. Это было восхитительно. Она не слышала, как он закрыл дверь и приблизился к ней.

— Это тоже мой подарок тебе. У тебя будет свой дом на колесах. Когда мы захотим, то поедем куда угодно в своем доме. Я устал от отелей. А так он будет стоять в нашем саду. И наши дети будут в нем играть…

Санта засмеялась.

— У тебя сегодня есть какие-нибудь дела? — спросила она, пробираясь к клубнике.

— Я сделал это тайком, как только павильон закрылся. Никто не знает. Это наш с тобой маленький секрет.

— Я никому не скажу, — пообещала она, смакуя сочную ягоду.

— А тебе не кажется, что я тоже заслужил небольшое угощение?

Он обнял ее и подарил недвусмысленный поцелуй.

— Ты хочешь здесь?

Он кивнул головой.

— Сейчас?

Клаус опять кивнул.

— Но…

— Мы одни, и снаружи идет дождь. Разве ты не слышишь, как он барабанит по крыше? Его ритм определенно настраивает…

Да, Санни слышала и давно настроилась.

— Мы уже проехали тысячу миль и решили отдохнуть.

Она развязала и сняла с Клауса галстук.

— И пиджак тоже сними, — подхватил он, снимая с Санты куртку, и прошептал: — Я ждал этого момента целую вечность.

— И планировал все это время?

— Угу. И ждал выздоровления.

— Тебе пришлось нелегко.

— Очень.

Он принялся расстегивать на ней платье, одновременно покрывая ее глаза, щеки, губы и шею нежными поцелуями. Добравшись до груди и освободив ее от чашечек бюстгальтера, он стал нежно ласкать соски языком, пока они не заострились розовыми бусинками.

— Никак не могу расстегнуть, она заедает, — пробормотала Санта, возясь с пряжкой на его ремне.

— Знаю, — ответил он, обнаружив спереди на бюстгальтере пикантной формы застежку, и быстро справился с ней, полностью обнажив грудь.

Наконец она расстегнула пряжку, вытащила ремень и отбросила его в сторону. Клаус потянул Санту вниз.

— Я хочу видеть тебя обнаженной, — прошептал он, торопливо раздевая ее.

Она была распалена, взвинчена до предела, почти хмельная. Справившись с одеждой, они упали обнаженные, бедро к бедру, сердце к сердцу, губы к губам. Санта чувствовала, как напряглось ее тело, приняв на себя приятно возбуждающую тяжесть Клауса. Страстный поцелуй обещал наслаждение.

— Я не могу больше ждать, — прохрипел он.

— Сейчас, — ответила она, и он стремительно вошел в нее.

В эту минуту снаружи раздались голоса, и они замерли.

— Я думаю, миссис Флин, мы установим камеру прямо здесь. Так хорошо, мистер Картер? — послышался голос.

— Проклятье!

— Что такое? Кто они?

— Это журналисты. Я совсем забыл, что они собирались сделать репортаж для вечерних новостей об открытии филиала.

— Ты забыл! — прошипела Санта, негодуя.

Она чувствовала, как ее тело горит под ним.

— Я думал о другом, — пробормотал Клаус, не шевелясь.