в мерцающий экран и только когда на нем появилась надпись конец, она снова посмотрела на молодого человека. Но увы его кресло пустовало.
— Какие чувства! И ведь без рук! — восторгался довольный просмотренной кинолентой Владлен Александрович, покидая зал. — Слишком много жестокостей. Зита и Гита помягче. — высказывала свое мнение Елизавета Анатольевна, следуя заним. — У жизни много своих жизненных аспектов! — аргументировано не соглашался супруг. Семья вышла на тротуар и остановилась в ожидании трамвая на остановке.
— Сашик! — обратилась к дочери мать и протянула рубль: Иди купи папе мороженного. Девушка покорно взяла деньги и направилась обратно в холл кинотеатра, где с выносного лотка торговали отечными пломбирами. Едва она заняла очередь, к ней, откуда — то со стороны подскочила Герда. — Некурящая ты будешь стоять? — сходу спросила она у Саши, и, не дожидаясь ответа, сунула ей в руку мелочи:
Мне возьми тоже, а я пойду наших встречу.
— А наши — кто? — набравшись смелости, уточнила та. — Наши — это система! — сообщила Герда и для убедительности ткнула пальцем в стоящих неподалеку длинноволосых ребят: Это тоже система , только Краснодарская. Они за винилом приехали. Тут она заметила идущего к двери знакомого Саше молодого человека и замолчала. Перед выходом на улицу молодой человек взглянул на Сашу и приветливо ей кивнул.
— Ты чего Солнце
