что ее веревкам грозит опасность! Я так внимательно прислушивался, что не заметил, как задремал.

- Вставай, Мотя, соня несчастный, - шепотом разбудил меня Сережка. – Проспишь операцию!

Мы выбрались из кроватей и стали спускаться вниз по лестнице. Ха-ха! Это была другая лестница! Днем, когда мы носились по ней как угорелые, она молчала. Сейчас же, ночью, каждый наш шажок вызывал такой скрип, словно кто-то водил железякой по стеклу. У меня от этого звука даже мурашки по коже забегали. Удивительно, но тетя Варя не проснулась. Но впереди нас ожидало новое испытание – дверь! Я уже приготовился, что сейчас случиться настоящий кошачий концерт, но дверь даже не скрипнула.

- Я ее смазал, - шепотом сообщил мне Сережка и ехидно добавил, – Пока некоторые обжоры пятую тарелку уминали!

На улице мы быстренько прокрались к бельевым веревкам и, недолго думая, срезали одну. Можно было возвращаться. Мы побежали к крыльцу! Очень быстро! И тогда я угодил ногой по ведру, которое полетело от пинка, и ударилось о маленькую жестяную оградку! Трам-бабах-тарах-бум! Это было как звон огромного колокола!

От страха мы замерли на крыльце. Если бабушка Варя и спала до сих пор, то теперь ей точно стало не до сна! Дверь распахнулась, и она появилась на пороге! В одной руке она сжимала металлическую швабру, а в другой фонарик. Луч фонарика пробежался по саду и остановился на нас! Мы крепко зажмурились, и Сережка пролепетал «привет, ба…»

- Вы чего тут делаете?! – грозно спросила она и выключила фонарик. – Марш в дом!

Мы покорно поплелись за ней.

- Представляешь, бабушка, - начал Сережка. – Лежим мы с Мотькой, то есть спим. И вдруг слышим на улице какие-то голоса и шорохи! Ну, мы и вышли посмотреть, что там такое… Может воры забрались.

- Понятно, - сказала, вздохнув, тетя Варя. – Воры, есть такое дело. Пойдемте чаю что ли выпьем, а то теперь точно не уснешь.

- Повадились какие–то негодяи последнее время по всем деревням в округе лазать, - рассказывала она, разливая чай. – Помните самовар, из которого в ваш приезд чай пили?

- Помним! – ответил я.

Я уж точно этот самовар никогда не забуду, он был весь такой золотой, блестящий, что я не выдержал и прикоснулся тогда к его круглому боку ладонью! Волдырь от ожога такой вскочил, что до сих пор вспоминать больно!

- Так вот нет больше нашего самовара. Я вам уж не говорила, только стащили его той же ночью. А самовар-то памятный. Из него еще твой прапрадедушка чай пил, Сережа! И так везде! Где книги старые утащут, где картины, иконки… Ужас какой-то просто…

Перед тем как уснуть Сережка сказал мне задумчиво:

- Знаешь что, Мотька, надо будет заняться этой историей…

- Угу, - пробормотал я сквозь сон. – Обязательно надо.

Как-то незаметно для себя мы забыли про идею добывать пищу сами по себе и удовольствием позавтракали в компании тети Вари. Она даже виду не подала, что удивлена нашим поведением, а мы с Сережкой тоже старались не затрагивать эту тему. Однако чувствовалось, что Сережка собой недоволен, да и мне было немножко неудобно. Когда мы шли на пруд, я предложил:

- Серый, а давай рыбу все равно ловить и бабушке приносить! Она ее вон как обожает!

- Давай! – радостно согласился Сережка, и на сердце у меня стало легко и весело. И у него тоже!

Луки у нас получились очень хорошие, правда, сначала мы сделали их очень тугими и не могли даже чуть- чуть натянуть тетиву. Пришлось переделать. Зато потом пошла потеха! Мы стреляли, стреляли и стреляли по всему чему только можно! Затем прибежали наши скво и стрельба продолжилась уже с девчонками. Угомонились мы только тогда, когда не осталось сил натягивать луки и бегать за стрелами.

Мы развели костер и уселись вокруг него, как настоящее индейское племя.

- Все это детские забавы, - сказал Сережка. – Надо нам сделать и боевые стрелы, чтобы втыкались. А то ведь неспокойно вокруг, - он заговорщицки посмотрел на меня.

- Точно, - спохватился я и начал рассказывать девочкам о появившихся ворах.

Про веревку, которую срезали мы, я смолчал. Меня и так Сережка всю дорогу донимал с этим треклятым ведром, о которое я споткнулся и выдал нас. Не хватало, чтоб еще и Ариша с Полиной насмехались надо мной. Девчонки ахали, слушая мой рассказ. А потом Полина сказала:

- А ведь у нас в дачном поселке тоже пропажи начались, но мы думали, что это какие-нибудь мальчишки.

- Мальчишки! – засмеялся Сережка. – Ты не представляешь, какой у бабушки самовар был! Самоварище! Мы его с Мотькой, наверное, едва поднимем, а не то, чтобы куда-то тащить!

Я стал спорить, что самовар вовсе и не такой тяжелый и не такой огромный, и мы чуть не задрались.

На этом обсуждение самоварных краж закончилось и наступило время ставить вигвам. Это было так трудно, что я со страхом думал, как бы мы все это делали, если бы были вдвоем. Кое - как мы сложили из жердей подобие шалаша, а потом подняли Аришу, она оказалась самой легкой, чтобы связать палки наверху остатками веревки.

Что за чудесный вигвам у нас получился! Посередине мы выкопали ямку и выложили ее камнями, принесли несколько небольших бревнышек и разложили по кругу. Осталось теперь придумать чем его покрыть и наше жилище будет готово.

А пока мы занялись боевыми стрелами, это было просто. Мы примотали при помощи изоленты к обычным стрелам гвозди, и они начали втыкаться в деревья. Это было гораздо интересней, чем раньше. Сережка оказался очень метким стрелком, и девочки так радовались его попаданиям, что я дал себе слово тренироваться, чтобы стать еще лучше. Следующие несколько дней мы только и делали, что не расставались со своими луками и, позабросив все дела, соревновались. Потом устроили большой стрелковый турнир и на нем, ко всеобщему удивлению, и нашему позору, выиграла… Полинка! Это вообще ни в какие ворота не лезло, и Сережка сказал, что хватит заниматься ерундой, надо дальше строить вигвам и вести разведку в лесу.

Но заниматься постройкой нам не удалось, потому что Ариша с Полиной, сказали, что их родители приглашают нас всех в гости к ним на дачу.

Когда бабушка узнала вечером от нас, что мы собрались в гости, то накинулась, как коршун на цыплят:

- Что же вы молчали?! И как вы идти собираетесь?

- Как, как, - ответил Сережка. – Проснемся и пойдем.

- Эх ты, тюха! – сказала ему бабушка. – А ну несите сюда свою одежду! В гости они собрались!

Она выгладила нам чистые футболки и шорты.

- И не вздумайте в лесу лазить, перепачкаетесь, как поросята!

С утра мы нарядные отправились в гости, бабушка дала нам с собой корзинку с пирожками, которые испекла утром. Мы отнекивались, но она строго сказала, что воспитанные люди всегда берут с собой в гости гостинцы. И мы больше не спорили. По дороге мы зашли к нашему вигваму проверить все ли в порядке. Сережка прихватил с собой лук.

- Зачем, спросил я его.

- На всякий случай, вдруг пригодится, - неопределенно ответил он, но я понял по его интонации, что Сережка хочет пофорсить там, какой он хороший стрелок. Ведь у нас луков там не будет! А Полинка- чемпионка его лук натянуть едва ли сможет.

Но я ничего не сказал, чтоб не вступать в перепалку. Я вообще не люблю всех этих ссор и ругачек. У меня после них очень тяжело на душе. Если бы можно, то я бы вообще ни с кем не ссорился. Разве что с Ленькой из соседнего двора, потому что он всегда по фамилии обзывается! А это нечестно! Вот у Сережки фамилия так фамилия – Алдакимов! И не обзовешь никак, хоть тресни. Не то, что Некрылов!

Девочки встретили нас у шлагбаума дачного поселка, одеты они тоже были нарядно, так что бабушка Варя была права, когда заставила нас переодеться. Они радостно замахали руками, увидев нас.