билеты и пионерские галстуки, фотографировались ударники труда и активисты военно-патриотической работы среди подрастающего поколения. В 1990 и 1995 годах Знамя Победы снова открывало военные парады на Красной площади. Оно заняло свое место в парадном строю.

15 апреля 1996 года был издан Указ Президента РФ «О Знамени Победы». Цель указа — увековечение народного подвига в Великой Отечественной войне, пробуждение у современников чувства признательности и благодарности победителям фашистских агрессоров. В нем определено, где и когда, в каких случаях Знамя выносится для участия в тех или иных мероприятиях. Так, например, в дни государственных праздников и знаменательных дат алый стяг, водруженный над рейхстагом в мае 1945 года, на торжествах должен находиться рядом с трехцветным Государственным флагом Российской Федерации. Впервые это осуществлено на параде 9 Мая 1996 года. И с той поры стало традицией……

В мае 45-го Русский Иван на стене «логова», расписавшись, нацарапал: «Дошли!» Прошли годы, эту надпись, как и все другие, стёрли, замазали. Рейхстаг, дважды горевший, вновь стал символом германского государства. Хотя его величественная монументальность сегодня уже не производит впечатления грозной цитадели. В его высоких окнах вновь отражается солнце. Пригретые им туристы растекаются по аллеям парка. На крутых ступенях располагаются молодые пары. Прыгают дети, отдыхают старики. Респектабельные и ухоженные. С чувством собственного достоинства. В общем, побежденные в самой страшной войне, которую пережило человечество. В которой наши деды и прадеды победили…

В моем любимом романе «Честь имею» Валентин Саввич Пикуль, описывая первую встречу главного героя с одним из создателей советской разведки Михаилом Дмитриевичем Бонч-Бруевичем, приводит состоявшийся между ними диалог. На вопрос М. Бонч-Бруевича: «А где вы успели нажить себе так много врагов?» — бывший генерал Генерального штаба дает весьма откровенный ответ:

— Для этого не надо быть гением. Делай свое дело, говори правду, не подхалимствуй — и этого вполне достаточно, чтобы любая шавка облаяла тебя из-под каждого забора.

Как мне представляется, эти слова в полной мере можно применить и к Алексею Бересту: честно делал свое дело, не кривил душой, не заискивал перед начальством. Правда, уважавших и даже любивших его людей было гораздо больше, чем врагов и недоброжелателей. Но и они были. Именно поэтому ему и не дали звания Героя. Впрочем, точных причин этой несправедливости не знает никто. Хотя версий несколько.

В сценарии фильма «Судьба Алексея Береста» историк и публицист Юрий Калугин пишет: «Существует большое количество домыслов, версий и легенд о том, почему Берест не получил звания Героя Советского Союза», а затем приводит слова старшего научного сотрудника Музея Вооруженных Сил А. Н. Дементьева: «Мое личное мнение: когда присваивали звания командирам трех батальонов, командиру роты Сьянову, Егорову и Кантария, в этом ряду должно было быть и имя Береста. По каким причинам Бересту не было присвоено звание Героя Советского Союза, нет документального подтверждения…». Дементьев высказывает свое мнение: «Берест, как никто из участников штурма рейхстага, заслуживает звания Героя Советского Союза».

Из нескольких версий отказа, можно сказать, наиболее «популярной» является «жуковская». Якобы по личной разнарядке Г. К. Жукова за штурм рейхстага к званию Героя было представлено 100 человек. В том числе и Берест. Однако из списка он был вычеркнут. Твердой рукой. Говорят, что рукой самого маршала. Так ли это? И если это действительно так, то почему это произошло? Комбат С. А. Неустроев по этому поводу вспоминал:

— В 1966 году я встретился с Телегиным, членом Военного совета фронта (1-го Белорусского фронта. — С. Г.). на даче, в Серебряном бору. Выпили, разговорились. И он сказал мне: «Жуков виноват. Он к нашему брату, к политработникам, относился не очень… Прочел фамилию Береста: «Еще один политработник!» — и вычеркнул. Если бы вы, Степан Андреевич, написали в реляции: «заместитель командира батальона» и поставили бы точку, не надо было «по политчасти» — Берест бы прошел…».

Возможно, так оно и было. К слову, сам генерал-лейтенант К. Ф. Телегин, награжденный десятью боевыми орденами, тоже не был удостоен Золотой Звезды, хотя, по идее, якобы этого вполне заслуживал. Хотя бы «по должности»… В общем, все очень просто: не любил Г. К. Жуков политработников. Однако, как говорят, твердость несправедливой руке придавали и другие основания.

О них написано немного, но о них говорят. А при пересказе, как это обычно бывает, они неизбежно обрастают «подробностями». Есть, к примеру, и такой рассказ. В «доме Гиммлера» Берест «схлестнулся» то ли со «смершевцами», то ли с офицерами из трофейных команд, шедших буквально по пятам за атакующими порядками. Чем «трофейщики» занимались? И для кого?

«Дело с трофеями» однозначно не вписывается в благородный образ великого полководца, и, вероятно, найдутся люди, которые с негодованием будут говорить о стремлении на основе приведенных документов «очернить» Жукова. Конечно, к этому нет смысла стремиться, как, впрочем, нет смысла стремиться и к тому, чтобы рассказывать о сложных, неординарных событиях и человеческих характерах исключительно в розовых тонах. Маршал Жуков, как и любой другой человек, имел слабости и не всегда мог устоять перед соблазнами.

В первые годы после окончания войны в Германии, если уж вещи называть своими именами, обогащением «по праву победителей» занимались многие «ребята в полосатых штанах» (у генералов галифе и брюки — с лампасами). Кое-что удавалось привезти из Германии каждому. Кто-то стал обладателем каминных часов, кто-то — аккордеона или губной гармошки, кто-то — кофемолки. Маршал Победы — эшелонов мебели, тряпок и антиквариата. Лейтенант Берест захватил с собою из Берлина лишь пивную кружку — фарфоровую, с откидной посеребренной крышкой. Ее до сих пор хранит Ирина Алексеевна Берест…

«Известинец» Эдуард Поляновский утверждал: Берест, будучи в «доме Гиммлера», составил опись картин, часть из которых вскоре попала в дом «одного маршала». Трудно сказать, занимался ли замкомбата по политчасти описью ценного имущества в штаб-квартире министра госбезопасности третьего рейха, но вполне возможно, что он помешал «трофейщикам».

Еще о происшедшем в том же «доме Гиммлера», якобы в самом кабинете рейхсфюрера. Попав в кабинет Гиммлера, Алексей Берест в открытом сейфе обнаружил множество «наградных» часов, в свое время предназначенных для гитлеровцев, которые первыми ворвутся в Москву. Замполит принял решение: эти «награды» вручить тем, кто первым ворвался в центр Берлина, — стал раздавать часы своим солдатам. А незнакомому офицеру, оказавшемуся в помещении — то ли из вышестоящего штаба, то ли из СМЕРШа, — отказал. В ответ на протянутую руку Берест произнес: «Это — часы для тех, кто взял «дом Гиммлера» и пойдет на рейхстаг». Дальше — больше. В общем, слово за слово: «С такими длинными руками надо стоять у церкви, там подадут…». Такие слова запомнит любой, а при случае — припомнит и отыграется…

Можно было бы пересказать и другие «похожие» истории-версии. В них — трофеи Гиммлера, перешедшие к Жукову, и оскорбивший замполита старший по званию офицер, фигурантами различных версий выступают и немецкие генералы, и японский консул…

Отдельные рассказы — о происшедшем в швейцарском посольстве, особняк которого располагался на пути к рейхстагу. Как известно, Швейцария почти полторы сотни лет до этого избегала участия в войнах, была нейтральной страной. Но как сохранить этот статус конкретным дипломатам в конкретном здании в условиях конкретного боя? Даже не боя, а сражения? Понятное дело: волна наступавших, чей натиск был неудержим, прокатилась по «нейтралам». Берест со своими солдатами ворвался в посольство — кто мог тогда разобрать, что оно экстерриториально со «своей» неприкосновенностью? — без стрельбы и «прочего» не обошлось. Говорят, что «нейтралы» после этого сверх оперативно направили