— Ленинградки наши огородПосадили у Невы, напротив!
Осень
Дочери
На цыпочки кленовый листПривстал и кружится,И звёзды хрупкие зажглисьНа белой лужице.От пушек, стонущих порой,Наш дом качается,Но как всегда твоей игройМой день кончается.Из окон тихо пролиласьСоната Лунная…И Левитан прочёл приказВойскам Федюнинским.
На балконе
Я помню отлично — на этом балконеСтарушка сидела в качалке плетёной.Сверкали на солнце весёлые спицы.Внучатам вязала она рукавицы.И вился по стенке горошек капризный,А кот ярко-рыжий гулял по карнизам,Как франт, шевелил золотыми усами,Любуясь летающими голубями.Но фронт приближался. Ощерившись грозно,Фасад приютил пулемётные гнёзда,И плотно закрыты балконные двери,А в смерть той старушки не хочется верить.Фантазия, верно, простится поэту:Мне кажется, там она, в комнатке этой,За тусклым оконцем с фанерной заплатой,И что-нибудь тёплое вяжет солдатам.Блестят при коптилке проворные спицы,И кот ещё жив тот, ведь может случиться!Она свой паёк с ним, наверное, делит,И спит он в ногах у неё на постели.Но снова, окутан оранжевой дымкой,Собор наш снимает свою невидимку,И всходят на мост наши Клодтовы кони,Распахнута дверь на знакомом балконе.И вышла старушка с работой под мышкой,Седая совсем, точно белая мышка.Садится в качалку — и та уцелела!А кот ярко-рыжий скучает без дела:Ещё не сверкает в полёте фигурномНад улицей мирной серебряный турман.
Салют
О первый взрыв салюта над Невой!Среди толпы стоят у сфинксов двое:Один из них незрячий, а другойОглох, контуженый на поле боя.Над нами залпы щёлкают бичом,И всё дрожит от музыки и света.Зелёные и красные ракетыПавлиньим распускаются хвостом.То корабли военные, линкорыПалят в честь нас и в честь самих себя.Свою победу торжествует город,И не снаряды в воздухе свистят.
