- В ушко…
Все, черта пройдена. Она не остановится. И не остановит его… Нет, потому что это слишком прекрасно. Чтобы это прекращать.
Но все прекращается само. Глеб прижимает ее к себе. Одна рука тихонько гладит волосы. Другая — поясницу. Губы прижимаются к уху. Хриплое и шумное дыхание.
— Юль, ты прости, но у меня принципы.
— Что?
— На первом свидании штаны не снимаю.
Это удивительно. Она так возбуждена. И при этом ей смешно.
— Какое же это первое свидание?
— Для меня — первое.
Юля молчит. Так хорошо. Даже если он ее не целует больше. Просто хорошо. Вот так сидеть на его твердых коленях. Прижиматься к нему. Чувствовать на себе его большие горячие ладони. Самой гладить по могучей спине. По голове. Волосы и правда жесткие. Совершенно не хотят лежать, упрямо торчат. Юле нравится гладить его «против шерсти», наблюдая, как упрямые «рыжики» возвращаются на место.
— Юль?
— Что?
— У моего коллеги… друга… Макса Колесникова… через пару недель день рождения. Пойдешь со мной?
— Да. С удовольствием.
— Мы день рождения Макса всегда шумно отмечаем. Компания большая собирается. Посмотришь на моих друзей. С кем я общаюсь. Я хочу, чтобы ты видела… Чтобы понимала, с кем… Прежде чем…
Он окончательно запутался. Но она поняла. И от этого понимания солнечное тепло разлилось в груди. Он хочет, чтобы она лучше его узнала. Чтобы поняла его. Он дает ей шанс. Пускает ее в свою жизнь. Сознательно отказывается от того, чего так хотел от нее раньше.
Юле до боли захотелось поцеловать его. Зацеловать. Затискать. Но лучше не надо. Она не маленькая, и понимает, чего ему это стоило. Надо уважать его решение.
Юля аккуратно слезает с его коленей.
— Знаешь, я варю очень вкусный кофе.
Глава 6. Гибель богов
— Я смотрю, медики очень даже неплохо гуляют, — заметила Юля, когда они вдвоем с Глебом подходят к пивному ресторану Friday.
— У Макса отец — зав. отделением, — ответил Глеб. Со вздохом добавил. — Нашего отделения.
— Что так грустно? Это же, наверное, удобно — дружить с сыном заведующего?
— Ага. Примерно так же, как спать на кактусах. Бонусов никаких, зато как срочно подменить кого — «Глеб, выручай, кроме тебя — некому». И как отказать отцу лучшего друга?
— Бедняга…
— Да плевать, если честно. Я с Максом не из-за отца дружу. Он просто человек хороший.
Макс оказался не просто хорошим человеком. Шикарным. Юлю он влюбил в себя сразу. Такой же длинный, как Глеб, только ровно в два раза уже. Высокий, тощий, жилистый. Со смешными торчащими ушами. С длинным носом. С умненькими карими глазками. И преображавшей все его обыкновенное, в общем-то, лицо, обаятельной мальчишеской улыбкой.
— Значит, ты, Юленька, — не врач? — ближе к середине мероприятия, когда уже все со всеми перезнакомились, и было выпито преизрядно, именинник добрался-таки и до Юли. Глеба окучивала какими-то ортопедическими дитячьими проблемами пышная волоокая брюнетка — то ли бывшая сокурсница, то ли чья-то супруга.
— Увы, нет, Максим.
— А почему «увы», наоборот, приятно. Свежий взгляд. А то у нас вечно разговоры все об одном… А кем, если не секрет?..
— Банковский сектор. Финансы.
— Ужас! — с чувством произносит Макс. — Для меня финансы — тьма египетская. Мне тут банк в кредите отказал. Объясняли, объясняли мне — так и не понял ни фига.
— Какой банк? Можно подробнее? Вдруг, чем смогу…
Пытаясь по возможности вежливо отделаться от Полины, которая в красках расписывала нюансы вальгусного искривления стоп у старшенькой (блин, ну он же не детский ортопед. Он, бл*, хирург- травматолог, работающий во ВЗРОСЛОМ травматологическом отделении! Но Полина его не слушала…), Глеб не сразу заметил… А когда заметил… Юлю и Макса, они о чем-то увлеченно беседовали. Она что-то пишет на салфетке и передает ему. Макс переспрашивает, кивает, потом явно благодарит, приобнимая Юлю за плечи.
— О чем это вы с Максом так мило беседовали?
— Да так, о том, о сем.
— А что ты ему написала?
— Координаты свои оставила. Хочу помочь ему с получением кредита. Он там сглупил порядочно. Но исправить еще можно. Я попробую.
— Юль, ты не обязана, — странно, но Глеб, похоже, сердится. — Тебе нет никакой необходимости решать финансовые проблемы моих друзей. Не маленькие. Сами справятся.
— Я знаю, что не обязана. Но мне не трудно. И, потом, я хочу Максиму помочь. Мне он нравится, чисто по-человечески, — Юля успокаивающим жестом накрывает руку Глеба своей.
— Как, и он тоже? — Глеб улыбается одними глазами. Его ладонь переворачивается, и вот уже он гладит своими большими пальцами ее узкую изящную руку. Как приятно…
— А кто еще?
Глеб делает обиженно-удивленное лицо.
— А как же я?
— Ты мне нравишься совсем по-другому. Извини, но я тебя тогда обманула.
— Какой кошмар, — его рука сжимает ее. — Я разочарован.
Как же дожить до конца этого бесконечного праздника?! Плюнув на все, Глеб обхватывает Юлины плечи и притягивает ее к себе.
Сегодня Юля не за рулем, и они возвращаются из ресторана на такси. Глеб называет свой адрес, у Юли екает сердце. Значит, они вдвоем едут к нему. Иначе бы он сначала назвал ее адрес.
В голове неотвязно крутится мысль: «Как все будет?». После того эпизода у него дома после игры в бильярд…. После «миллиона алых роз»…. После тех поцелуев уже у нее дома….
Ей кажется, что она готова ко всему. Только не к этому. Едва закрылась входная дверь, как Юля оказалась прижатой к ней. В кромешной темноте. В которой есть только жадные руки, которые он запустил ей в волосы. Его горячие губы, покрывающие быстрыми голодными поцелуями ее лицо — лоб, веки, скулы, губы. Да, в губы. Влажный наглый язык, от прикосновений которого подкашиваются ноги. От него вкусно и совсем не противно пахнет коньяком. Очень хочется почувствовать под ладонями его тело, ощутить, как перекатываются под кожей мышцы. А вместо этого под ее руками — скользкая, чуть влажная от снега ткань пуховика.
— Глеб, — Юля пытается мягко высвободиться из его объятий. — Глеб, пожалуйста, подожди…
— Ю-у-у-у-уль… — он почти стонет. — Что не так? — замирает внезапно. — У тебя месячные? Да?
