молоком, а нам нашу любимую пиццу и напитки.

Вечер прошел весело. Я впервые, пожалуй, видела свою дочку такой счастливой. Она все время что- то рассказывала и спрашивала, а Егор уделял ей столько внимания, сколько не каждый отец уделит своей дочери. Весь вечер он поглядывал на меня, при этом казалось, что это скользящие случайные взгляды, а он весь поглощен ребенком. Особо запомнилось, как они спорили как назвать кота и после долгого спора они спросили меня — Петруша или Матроскин. Посмотрела на животное, потом на умоляющие взгляды обоих и выбрала дочку. В результате кота назвали Петруша. Но мужчина не расстроился, наоборот обрадовался и сказал, что будет звать его Петром.

Меня огорчило только одно. В конце вечера Егор достал кошелек, чтобы заплатить, а когда я попыталась внести в свою часть, посмотрел на меня таким взглядом, что мне стало не по себе, и я быстро убрала деньги. Впервые за меня платили, и от этого было так непривычно.

Потом он отвез нас домой. Котенок давно спал, устроившись на заднем сидении, дочка тоже уснула, едва сев в машину, а мы остались вдвоем.

Ехали мы молча и только редкие мои слова, где повернуть прерывали тишину. Но вот машина остановилась, и я выскользнула наружу, втянув в себя «свежий» городской воздух и стараясь не думать о запахе, который вызывал у меня странные ощущения. Весь этот вечер рядом с ним мое тело будто оживало и ждало. Ждало его шагов и движений. Я старалась не замечать, как он красив. Что его голубые глаза имеет какой-то необычный оттенок что-то с зеленым, а в вьющиеся русые волосы так и хочется запустить пальцы. А губы… Нет пожалуй тут я не буду вспоминать свои желания. Я и сама не могла себе это объяснить. Но этот мужчина манил меня к себе. И это меня бесило. Я ведь прекрасно знаю, какие они и чего от них ожидать, почему же я так реагирую на него?

— Давайте я помогу, она же тяжелая! — вдруг материализовался он рядом и забрал с моих рук дочку.

Я с удивлением наблюдала, как легко устраивается моя малышка во сне у него на руках, а потом он пошел к дому. Я за ним.

Поднявшись в квартиру и указав, куда нести ребенка, я быстро закрыла дверь и побежала следом. Моя дочка спала на кровати одетая. А он смотрел на нее сверху и улыбался.

— Она замечательный ребенок. — сказал он мне, пока я снимала ее сапожки и курточку. Остальное сниму позже, когда он уйдет. Мне не нравится его интерес к Изе. Я его не знаю и не могу ему доверять.

— Да, она такая. — согласилась я шепотом, указывая ему взглядом на дверь.

— А вот мама ее суровая! — улыбнулся он входя в коридор. — И очень красивая.

Лучше бы он этого не говорил. Перед глазами встали лица тех, кто уже пытался переспать со мной. Но ни один из них не использовал столь низкий прием — моего ребенка. Неужели даже эти мешковатые кофты не спасают. Что же делать?

— Вам лучше уйти! — не скрывая своего отношения к нему, попросила я. — Я очень благодарна вам за помощь и за этот вечер, но я устала, а еще надо сделать кучу дел.

Он внимательно посмотрел на меня, открыл рот, желая что-то сказать, закрыл и пошел прочь. На пороге он вдруг остановился и сказал:

— Простите если обидел, я не хотел. Я сказал то что думаю и не из желания что-то получить. Я не знаю что было в вашем прошлом, но клянусь, я бы никогда не причинил вреда вам или вашей малышки. Вы заслуживаете лучшего. Простите! — и ушел, а я осталась стоять в шоке от его слов. Как он узнал? Неужели это так очевидно?

Придя в себя и заперев за ним дверь я повесив пальто в шкаф пошла в спальню чтобы раздеть дочь.

Когда я уже одевала на нее ночнушку, она вдруг проснулась.

— Мам, а дядя Егор уже ушел?

— Да, солнышко. — улыбнулась я ей, хотя слух резануло это имя.

— А он хороший. Вот бы он еще пришел. Я бы хотела увидеть каким вырастит Петруша! — уже засыпая ответила дочка. А потом вдруг добавила. — Хотела бы я, чтобы он был моим папой.

— А может и увидишь. В жизни всякое бывает! — усмехнулась грустно я, не желая реагировать на ее последнюю фразу. — Спи сладко, киска моя.

Позже, переделав все дела, я легла спать, но лучше бы не ложилась. Если наяву я старалась прогнать мысли о Егоре и его словах, то во сне я видела его, слышала его голос и мечтала сделать то, чего никогда не сделаю наяву. Я хотела узнать, а какого это оказаться в его объятиях и довериться ему.

Через неделю, в субботу, я как и всегда взяла дочь с собой на работу. К несчастью садик работал только в будни, а оставить девочку было негде, вот и брала ее с собой на рынок. Правило было одно: «ты сидишь и играешь с игрушками, никуда без меня не ходишь!» Обычно мы с ней покупали сладкое, и она весь день была спокойной и послушной, но сегодня мы проспали и не успели забежать в киоск. Вот она и просила вкусного полдня. В какой-то момент я сказала ей:

— Подожди, сейчас посвободнее станет, и я попрошу Машку меня подменить. Сходим и купим сладкое.

Она послушно кивнула, и я стала как можно быстрее обслуживать клиентов. Когда же я закончила и повернулась к дочке чтобы сказать, что мы уже идем, увидела, что ее нет.

Первой реакцией было непонимание. Подумала, что она опять играет в прятки, но под коробками, где она всегда сидела, ее не было. Вот тогда стало по настоящему страшно.

Дочери разрешалась ходить в соседний киоск «в гости» к тете Маше. Я обычно просила ее сбегать, чтобы например, разменять денежку, или просто пробежалась, ведь детскую энергию надо расходовать, но при этом всегда отслеживала, чтобы она зашла в киоск напротив и сразу вернулась, но сейчас я ее не отпускала. В панике я бросилась к Марии.

— Маш, Иза у тебя? — спросила я, наклоняясь к окошку.

— Нет, я ее сегодня не видела.

Ужас охватил меня. Огляделась вокруг. Люди, много людей и нет моей девочки. Где же она?

— Изабель! — закричала я, надеясь, что она где-то рядом и ответит, но в ответ тишина.

— Что случилось? — ко мне бросилась Клавдия, соседка с правого киоска.

— Изабель пропала! — почти рыдая, ответила я.

— А ну-ка успокойся! — прикрикнула Клава. — Найдем твою девку! А вечером ей ремня дашь!

А дальше началось. Все продавцы ряда начали передавать один вопрос.

— Девочка, четырех лет, розовая куртка, золотистые волосы с кроликом в руках. Видели?

Минут через двадцать подключилась охрана. К этому времени мы облазили три ряда рынка оставался последний. А еще через десять минут отчаявшись найти дочь, я услышала ее счастливый голос:

— Мама, мама!

Она бежала ко мне с мешком в руках, а за ее спиной шел Егор. Сначала я прижала к себе ребенка, вздохнув знакомый запах и ощупала ее тельце, убеждаясь, что она цела, а потом встряхнула, как следует.

— Ты где была! Ты хоть понимаешь, как я испугалась? — закричала я на дочь почти впервые в жизни.

— Прости, я не хотела. Я пошла в киоск сладостей, чтобы тебя не отвлекать. Думала, быстро вернусь и заблудилась. А дядя Егор помог и еще купил сладкого. — виновато улыбнулась мне дочь, показывая мешок.

Забрала мешок и заглянула внутрь. Он был забит ее любимыми сладостями. Посмотрела в молящие глаза дочери и поняла, что не смогу ее лишить этого, но сопротивляться все же надо.

— А ты не лопнешь от такого количества сладкого?

— Нет! — довольно завертела головой дочь, уже прекрасно зная, что победила.