Король глубоко вздохнул.
— Пожалуй… ну, вот… — сказал он с сомнением. — Нет, это слишком крупно…
— Не волнуйтесь, — успокоил его священник.
Но Король никак не мог начать.
— Ну вот, — попробовал он ещё раз, — наверное, это тот случай… В общем, однажды, не так давно, я очень сильно напился. Очень сильно, просто себя не помню, до безобразия…
Он покосился на священника, как бы пытаясь выяснить, подходит ли его признание. Священник был непроницаем.
— Это самое маленькое, — повторил Король. — А самое большое… Самое большое — это то, что я на самом-то дело вовсе не Король.
Священник повернул голову к Королю, и во взгляде его чуть промелькнуло удивление.
— Да, — уверенней сказал Король, — я не Король. Я сам понял это совсем недавно, но это именно так. Я всем вру. Всю жизнь всех обманываю, выдавая себя за королевскую особу. Даже собственную жену, даже собственную дочь обманываю. Даже самого себя. Может быть, вот именно сейчас я первый раз и сказал правду…
Священник молчал, переваривая услышанное. Молчал и Король.
— И все-таки вы — Король, — сказал священник. — Как-никак, а с заданной задачкой вы справились. Дело в том, что легче сознаться во всех грехах, чем выбрать из них два — самый большой и самый маленький. Это под силу только настоящему Королю. Вы Король, Ваше Величество.
Король помотал головой, потом пожал плечами, потом усмехнулся и беззвучно захохотал. Потом сказал:
— Простите, Ваше Священство. Я, кажется, пошутил. И, кажется, неудачно. Не вовремя. Так вот я всегда…
— Бог простит, — подытожил священник, посмотрел на часы, вышел из кабинки, открыл стеклянную дверь и протянул руку Королю:
— Давайте, Ваше Величество!
— Что? — не понял Король.
— Термометр, — напомнил священник.
— Ах да, — спохватился Король и вынул из-под мышки градусник.
— Тридцать шесть и шесть, — констатировал священник. — С вами всё в порядке, Ваше Величество.
Перед большим зеркалом стоял Король — в новом костюме цвета кофе без молока, но босой. Портной, военный и стряпчий довольно оглядывали Его Величество с разных сторон.
— Не жмет, Ваше Величество? — спрашивал портной.
— Нет, всё очень здорово, — отвечал Король.
— Скоро ботинки принесут, — сообщил стряпчий. — Только уж вы, Ваше Величество, сильно-то костюм не занашивайте; после коронации мы вам что-нибудь попроще подберём.
И он кое-что записал в свою амбарную книгу.
Король повертелся перед зеркалом, двигая плечами, поправил воротник. Сунул руку во внутренний карман. И тут он замер, стараясь что-то припомнить… Резко обернувшись к стряпчему, он спросил:
— А где мои вещи? Ну, в которых я умер! Они уцелели?
— Конечно, конечно! — сказал стряпчий и стал листать книгу. — У нас ничего не пропадает. А, вот: они в камере хранения.
— Где она? — нетерпеливо закричал Король.
— Кто? — не понял стряпчий.
— Да камера эта! — уже на бегу ответил Король, шлёпая босыми ногами по коридору.
Камерный хранитель открыл ячейку и выложил на стойку драное пальто, штаны, сапоги и позвякивающий мешок. Схватив пальто, Король принялся шарить по карманам. Пустой бумажник был на месте, но фотографии простыл и след. В штанах тоже было пусто. Король приуныл.
— А это что? — спросил он, вытряхивая из мешка груду пустых бутылок.
— Не знаю, — растерялся стряпчий. — Это ваше, Ваше Величество.
Король поглядел на бутылки и удивлённо хмыкнул.
35
Процессия спускалась в подземелье по тёмной узенькой лестнице. Впереди шествовал охранник с фонарём, за ним — Король, далее следовали священник и стряпчий.
— Другие подземелья завалены продуктами, — комментировал стряпчий, — а в этом мы держим заключенных, поэтому в нём есть место.
— Заключённых? — переспросил Король.
— Ну да, преступников, — объяснил стряпчий.
— А тюрьмы у нас нет? — спросил Король.
— Есть, Ваше Величество, есть, — заверил стряпчий, — как же не быть! В ней у нас музей, кунсткамера. А заключённых перевели сюда, во дворец, чтобы всегда под рукой были. И по гуманным соображениям: преступникам во дворцах-то привычнее.
— Так все преступники здесь? — удивился Король.
— Здесь, — подтвердил стряпчий, — все четверо.
Спустились. Двое охранников приветствовали Короля отданием чести. Процессия двинулась по каменному коридору; по правую руку тянулись чисто убранные зарешеченные камеры — они были пусты. Король хотел ещё что-то спросить, но передумал и пошёл дальше.
— Да вы не волнуйтесь так, Ваше Величество, — заметил стряпчий. — Коронация — это ведь только формальность, традиция. Это как прививка от оспы.
Король кивнул.
Они оказались, наконец, в просторном подземном помещении — сыром, полутёмном, с низеньким потолком. Посредине возвышался сколоченный из досок помост, на котором стояла толстая деревянная кубышка. От помоста вдоль стен протянулся водосток.
Несколько человек теснились у стены, при появлении Короля они поклонились. Король кивнул головой — на лбу у него вдруг выступил пот.
— Жарко что-то, — пробормотал Король и шёпотом спросил: — Это кто?
— Это гости, — вполголоса ответил стряпчий, — ваши подданные. Вообще-то мы разослали приглашения всем гражданам, но сегодня рабочий день, так что явились только те, кто смог. А вон те четверо — заключенные, по закону именно они должны засвидетельствовать акт коронации.
В это время из затемнения появился человек в конусообразной маске с прорезями для глаз, забрался на помост и замер, скрестив руки на груди. Служка положил перед ним длинный чёрный футляр. Стряпчий вынул из портфеля ворох каких-то бумаг и, присев на край помоста, стал в нём рыться.
Король непонимающе оглянулся на священника. Тот был абсолютно спокоен.
— Вы готовы, Ваше Величество? — спросил он.
Король неуверенно кивнул.
Священник вынул из-за пазухи чёрной ситцевый мешочек и надел его на королевскую голову.
Король ничего не видел. Тихо сказав: «Таков закон», священник взял его за руку и увлёк за собой. Под ногами скрипнул помост, зашуршала бумага, и голос стряпчего произнёс:
— Встаньте на одно колено, Ваше Величество, и положите голову на… подставку.
