— Да, и она нехорошо обо мне подумает, если я покажусь ей на глаза, не получив этой работы.

— Значит, вы ее… муж?

В глазах его мелькнул огонек.

— Боюсь, такового не существует. Она славная женщина, Кэти. — Он взглянул на меня. — Так я нанят?

— Когда я верну себе ранчо.

— Так давайте начнем его возвращать.

Он вывел из конюшни Серого и мула — необычной палевой масти, полосатого, как зебра, с коварной мордой. Спереди и сзади к седлу были приторочены дерюжные мешки. Мой новоявленный помощник вскочил в седло и ждал, пока я заберусь в свое.

— Меня зовут Брайан Малвени. Можете называть, как вам больше нравится.

Над голенищами его сапог торчали рукоятки двух револьверов. Он дотронулся до них с улыбкой знатока.

— Это нил-бутлег. Переделаны на мой вкус. Тридцать пятый калибр, а уж стреляют — что твой гнев Господень.. А еще есть вот это, — и он вытащил из-за пояса револьвер, которому не хватало только колес, чтобы по праву считаться полковой пушкой. — Когда-то это был милс семьдесят пятого калибра. Битых два месяца — правда, от случая к случаю — мне пришлось трудиться, но я переделал его в четырехзарядный. Прекрасный пистолет.

Добрых семнадцати дюймов длиной, милс мог при отдаче сломать человеку запястье, но Малвени обладал руками, достаточно мощными для такого оружия. Можно было смело утверждать, что тому, в кого угодит пуля из этого пистолета, доктор не понадобится уже никогда.

Малвени принадлежал к людям, которых хорошо иметь на своей стороне. У меня хватало опыта, чтобы оценить его. Он был боец и отнюдь не дурак. По дороге он рассказал мне, что он еще и борец в корнуоллском стиле.

На такого человека я всегда могу оставить свое ранчо — когда мы его вернем. Правда, как нам это удастся сделать, я понятия не имел, но каким-то образом мы должны были осуществить это.

Мы разведали, что делается в «Ту-Бар». В коррале находилось четыре лошади — клейма с такого расстояния не разобрать, да это было и не важно. Появилась устрашающего вида баррикада из бревен — очевидно, захватчики получили приказ ни при каких обстоятельствах не сдавать позиций. Они заметили нас и ожидали с винтовками в руках. Нам было видно, как солнце поблескивает на ружейных стволах, однако сами мы находились вне досягаемости винтовочного выстрела.

— Та еще предстоит работенка. — Малвени положил руку на мешок, притороченный спереди к седлу. — Как полагаете, юноша, что у меня в этом мешке? Учтите, я был шахтером.

— Порох?

— Динамит! И не какой-нибудь, а в шашках. Новомодный, но отменный.

Он отвел своего мула за камни и, когда мы спешились, достал шашки из мешка.

— Если не боитесь, помогите мне шашки разрезать пополам.

Мы разделили несколько штук, в каждую половинку заложили по капсюлю и привязали их к камням. Темнело — было самое время приступать к действиям. Мы выжидали в укрытии. Зная, что мы здесь, люди за баррикадой наверняка пытались догадаться, что же мы собираемся предпринять. Возможно, они приметили дерюжные мешки и теперь ломали головы над их содержимом.

Осторожно уложив шашки, мы выскользнули наружу. До баррикады отсюда было довольно далеко. Высмотрев следующее укрытие примерно на полпути к баррикаде, я побежал. Кто-то успел вспрыгнуть наверх баррикады и выстрелить, но я уже залег за камнем. Малвени побежал вслед за мной. Навстречу ему прозвучал еще один выстрел, но тут я встал на колени и метнул первую шашку.

На лету она оставляла за собой хвост рассыпающихся искр. Раздался дикий вопль, а потом бомба упала и почти в тот же миг взорвалась.

Первая Малвени и моя вторая оказались в воздухе одновременно. Еще два взрыва потрясли ночь. Один из пиндеровских ковбоев перескочил через баррикаду и пустился бежать прямо на меня, остальные кинулись в корраль. Увидев меня, тот, что мчался в нашу сторону, резко остановился, повернулся, скользя по мокрой от росы траве, и припустил прочь, да так, словно за ним гнался сам дьявол. Минута — и четверо всадников растворились во тьме.

Малвени вылез из-за своего валуна, и мы направились к корралю. Бывший шахтер посмеивался.

— Они продержались бы тут, пока не окоченели над своими винтовками, но динамит их достал.

Оставив Малвени одного, я вернулся за Серым и мулом. Вот я и снова на ранчо…

Я посмотрел в сторону города. Скорее всего, сначала беглецы поедут туда. А это означало, что в первую очередь они выпьют и, следовательно, пройдет как минимум несколько часов, пока не будет предпринято новое нападение. Конечно, Малвени был прав: против винтовок они сражались бы долго и упорно. А вот динамит их напугал — он был непривычен.

Ведя лошадей в поводу, я вернулся во двор, где Малвени уже собирал дрова.

— Прекрасное ранчо, — тоном знатока заметил он. — Вы счастливчик.

— Если сумею его удержать.

— Удержим, — уверенно пообещал Малвени.

Назавтра, около полудня, когда мы как раз заканчивали обед, на тропе появилось легкое облачко пыли. Судя по всему, приближался один всадник; в крайнем случае, двое.

Малвени неторопливо поднялся, подошел к баррикаде и встал там возле прислоненной к бревнам винтовки. Мне все больше нравился его спокойный характер — сражаться можно только с холодной головой.

Сворачивая самокрутку, я смотрел на тропу.

Однако этим утром мне незачем было беспокоиться. В приближающемся легкой рысью всаднике я узнал Мойру Макларен.

Все утро мы работали, расчищая место для нового дома, который я собирался построить. Он будет возвышаться на холме, в тени нескольких громадных тополей и двух сикоморов, и из окон откроется роскошный вид на Тополевую промоину.

Остановившись, Мойра посмотрела на расчищенное место и камни для фундамента, которые мы притащили на волокуше.

— Будьте осторожны. По-моему, этой ночью у вас был посетитель.

— Посетитель?

— Морган Парк уехал в этом направлении.

Итак, он побывал в этих местах. И чертовски тихо, иначе мы бы его услышали. Мойра была права — надо быть поосторожнее.

— Он загадочный человек, Мойра. Кто он?

— О своем прошлом он много не говорит. Знаю только, что он бывал в Нью-Йорке и Филадельфии. А порой ездит в Солт-Лейк-Сити или Сан-Франциско.

Она спрыгнула с лошади, рассматривая баррикаду.

— Никто из парней не ранен?

— Нет… Но у них нашлось, что порассказать о динамите. — Она взглянула на меня. — А вы беспокоились бы, окажись среди них раненые?

— Кто же хочет кого-нибудь ранить? Я хотел одного — удалить их отсюда. Вот если бы здесь оказались те из шайки Пиндера, кто участвовал в убийстве Болла… Тогда я был бы разборчивее.

Мы стояли рядом, наслаждаясь теплым солнцем и глядя вниз, на промоину и пасущийся там скот.

— Прекрасный вид.

— Вы еще множество раз будете любоваться им. Из дома.

Она повернулась ко мне.

— Вы действительно в это верите? — И, не дожидаясь ответа, задумчиво продолжала: — Вы спрашивали о Моргане Парке… Будьте осторожны, Мэтт. По-моему, он совершенно неразборчив в средствах.

За этими словами должно было последовать что-то еще. Я ждал. В Моргане Парке было нечто,