— Кстати, хорошие наконечники ты делаешь, — похлопал его по плечу Волчий Сновидец. — Конечно, медведь стал брыкаться, извиваться, хватать зубами копье, но в результате сам же вогнал его себе в сердце.

— Ты сделал все это один? — спросил Поющий Волк. От услышанного у него пересохло во рту.

— Один, — устало кивнул Сновидец. — Кровь, сердце и печень Дедушки Белого Медведя придали мне храбрости. Его мясо прибавило мне сил. Его шкура согрела меня лучше парки и сапог. И я выжил. Издающий Клич покачал головой.

— Еще я убил длиннорогого бизона, что разгуливал один среди пустынной равнины по ту сторону Великого Ледника. Животные там совсем непуганые. Я подходил к зверям. А они только с любопытством смотрели на меня да обнюхивали. На них ведь никто никогда не охотился!

Поющий Волк медленно встал на ноги, затаив дыхание. Да неужто такое возможно?

— Никаких следов человека?

— Никаких.

— И между нами и этой… удивительной землей — только Великий Ледник? Волчий Сновидец кивнул.

— Но ты же дважды перебрался через него! — воскликнул Поющий Волк. — Может, хоть некоторые из нас проложат туда путь? А потом отыщем дорогу для стариков и детей!

— Это невозможно, — ответил Сновидец, глядя куда-то вдаль. — Льды все время движутся, глыбы соскальзывают вниз, трескаются… Пока мы идем, тропа исчезнет, и придется искать новую. Сегодня дорога безопасна — завтра это верная смерть. Каждый шаг может стать последним. То, что я выжил, — это попросту чудо. И потом, кто сказал, что я перебрался через Ледник дважды? Только один раз.

Поющий Волк покачал головой:

— Конечно дважды, Волчий Сновидец. Или, может быть, ты — дух? — Он сперва сказал это, а потом вдумался в слова и пожалел о сказанном. Эта пещера уж такое место — невесть что лезет в голову. А как появился Волчий Сновидец, у него вообще все в уме смешалось…

Но Сновидец только тихонько хмыкнул:

— Да нет, я не дух, друзья мои. Я только раз пересек Ледник. Обратный путь… — он помолчал, — еще гораздо страшней.

Волосы на голове Поющего Волка встали дыбом. Он покосился на Издающего Клич. Тот стоял открыв рот от удивления, растерянно выпучив на Сновидца карие глаза.

— Дорога эта открыта только до начала Долгого Света. Как только подует теплый ветер, она закроется. Пройти можно только во время Долгой Тьмы.

— Пройти?.. Но ты же сам сказал…

— Все дело в словах. — Он развел руками. — Вы говорили — перебраться через Ледник. А я шел сквозь него.

— Сквозь? — Издающий Клич и Поющий Волк решили, что Сновидец пошутил.

— Точнее даже — под ним… — Глаза Волчьего Сновидца вспыхнули снова. — Весь путь — в темноте.

— Путь? — затаив дыхание, спросил Поющий Волк. Волчий Сновидец кивнул:

— Путь идет вдоль Большой Реки.

— Как Волк указал тебе?..

— Да. Когда во время Долгого Света вода поднимается, она идет вторым руслом. Зимой оно свободно. Пришлось идти два дня в полной темноте, на ощупь различая дорогу.

— В темноте…

— И ты пошел по нему? — изумился Издающий Клич. — Под Ледником? Да ты просто безумец!

— Молчи ты! — оборвал его Поющий Волк. — Что еще, Волчий Сновидец?

Волчий Сновидец скрестил пальцы.

— Темнота — это еще не худшее… Там живут призраки. И они подстерегают человека, идущего во тьме по проходу.

Издающий Клич оперся подбородком о руку.

— Под Великим Ледником? Призраки… Как рассказывал Кричащий Петухом. А ты сам их слышал?

Поющий Волк, поморщившись, глянул на своего родича:

— Кого ты предпочитаешь — призраков или Других?

— Других!

Поющий Волк отмахнулся от него и задумчиво наморщил лоб.

— Можно нести с собою факелы. Запасти много сала. Построить людей большой линией… Издающий Клич покачал головой:

— Но если мы там потеряемся, наши души так и останутся на веки вечные погребены во мраке!

Глаза Волчьего Сновидца блеснули, губы задрожали. Он словно погружался в Сон. Его родичи, заметив это затихли и с ожиданием посмотрели на него.

— Лед тает, — хрипло прошептал Сновидец. — Однажды он весь растает, и люди заселят всю землю и будут там жить под лучами Отца Солнца.

— Может, тогда стоит подождать?

— Нет, — улыбнулся Волчий Сновидец. — При нашей жизни этого не случится. Надо идти сейчас, через это отверстие, пока не стало слишком поздно.

— Да, пока Соленые Воды с севера не затопили всю землю и ход опять не закрылся.

Пляшущая Лиса, морщась, ковыляла по берегу горячей заводи, окруженной густым облаком белого пара. Тупая боль в щиколотке не давала ей покоя. Сломала она, как выяснилось, тонкую кость с наружной стороны икры. Но сейчас она уже заживала, хотя на ноге все еще оставалась опухоль. Слишком долго Лиса пролежала на спине.

Она все откладывала эту встречу… Откладывала, надеясь, что он сам придет к ней. Долгие дни после его возвращения она не решалась выйти за полог шатра Зеленой Воды.

И тут Зеленая Вода, как бы по волшебству, возникла рядом с ней.

— Идешь повидать его?

Пляшущая Вода вздохнула и кивнула ей, может быть, слишком торопливо.

— Что я скажу ему? Как начать? «Я всем сердцем рада видеть тебя?» или «Твой проклятый Волчий Сон разрушил всю мою жизнь. Чем ты заплатишь за это?»

Зеленая Вода нахмурилась:

— Не думаю, что сейчас такие слова помогут делу… Лиса покачала головой:

— Знаю. Я совсем растерялась, не понимаю, как мне быть… С тех пор как он вернулся, мне покоя нет.

Сначала я боялась, что он придет и ляжет со мной. Я закрывала глаза и воображала, как все это случится. А потом мне стало страшно даже видеть его лицо. — Она, поморщившись, пошевелила больной ногой. — Все им восхищаются… Это так больно. Узнаю ли я его теперь?

Зеленая Вода, скрестив руки на груди, задумчиво опустила глаза:

— Не знаю, но ведь ты и сама изменилась не меньше, чем он. Вас обоих не узнать… Может, из вас двоих и получатся наши новые вожди?

— Да кто же сделает вождем проклятую женщину? — усмехнулась Лиса.

— Многие очень уважают тебя: ведь ты сумела укоротить самого Вороньего Ловчего. И еще восхищаются тем, что ты осталась с умирающей Старухой Кого-ток и потом так долго шла со сломанной щиколоткой. Ходят разговоры, что у тебя есть Сила. Ведь ты, женщина, сама охотилась, может быть, даже приманивала зверя колдовством, как Цапля.

— Они просто не видели, как я сосу прогорклый костный мозг, дрожу под моей дырявой паркой, обливаюсь потом от страха, что Дедушка Белый Медведь найдет меня.

— Тебе страшно было, когда ты осталась со Старухой? — не мигая посмотрела на нее Зеленая Вода.

Пляшущая Лиса отвела глаза. Воспоминания о Старухе Кого-ток и ее смерти были слишком свежи. Не под силу ей было говорить об этом.