чернорабочим. После Октябрьского переворота он красноармейцем принимал участие в героических облавах и обысках по всему городу с целью изъятия продовольствия. Затем храбро отбирал хлеб у крестьян Вятской губернии в качестве бойца продотряда, успел поучаствовать и в Гражданской войне — был командиром роты, батальона, полка, начальником штаба.
Путь в небо Леваневский начинал завхозом воздухоплавательного отряда в Петрограде и в Высшей авиационной школе морских летчиков в Севастополе. В 1924 году бывший завхоз стал курсантом этой школы, которую успешно окончил через год. Потом молодой летчик служил в военно-воздушных силах, работал летчиком-инструктором в Севастополе и Николаеве. С 1928 по 1933 год Леваневский был начальником Полтавской летной школы ОСОАВИАХИМа, затем перешел в полярную авиацию в «Главсевморпуть». 13 июля 1933 года Сигизмунд Александрович вылетел на Чукотку для оказания помощи американскому летчику Дж. Маттерну, потерпевшему аварию при выполнении кругосветного перелета, и через неделю в сложных метеоусловиях благополучно доставил его на Аляску в г. Ном.
Весной 1934 года ледокол «Челюскин» был раздавлен льдами. По заданию советского правительства С. Леваневский с летчиком М. Слепневым и руководителем спасательной операции Г. Ушаковым в США закупили два самолета, на которых они должны были вместе с другими летчиками вывозить со льдины челюскинцев. На одном из купленных самолетов С. Леваневский вылетел с Г. Ушаковым из г. Нома в г. Ванкарен. Из-за сильного обледенения самолет совершил вынужденную посадку. Машина разбилась, летчик чудом остался жив. Тем не менее, он доставил в Ванкарен руководителя спасателей Г. А. Ушакова.
Хотя Леваневский из-за потери самолета и не принимал непосредственного участия в эвакуации экспедиции О. Ю. Шмидта с затонувшего во льдах «Челюскина», но 20 апреля 1934 года по ходатайству Сталина полярному летчику наряду с другими присвоили звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина за мужество и героизм, проявленные при спасении челюскинцев. Сам Леваневский тяготился этой наградой, считал ее «авансом», понимая, что планка явно завышена. В том же году он поступил в Военно-воздушную академию им. Н. Е. Жуковского — звание обязывало. И решил доказать всем, и прежде всего самому себе, что он — настоящий Герой Советского Союза. Для этого на страницах газеты «Правда» выдвинул идею осуществления трансарктического межконтинентального беспосадочного авиаперелета Москва — Северный полюс — Сан-Франциско (США). В начале 1935 г. слушатель академии прервал учебу для подготовки перелета. 3 августа он со вторым пилотом Г. Байдуковым и штурманом В. Левченко на одномоторном самолете АНТ-25 предпринял попытку воплотить свою идею в жизнь. Но над Баренцевым морем из переполненной маслосистемы стало вытекать масло (перед полетом закачали с избытком!). Пришлось вернуться и совершить вынужденную посадку возле Новгорода. Первый блин оказался комом, оправдать доверие Сталина не удалось.
Но полярный летчик Леваневский не отступил. Через год он на американском гидросамолете впервые в мире совершил перелет из Лос-Анджелеса через Сан-Франциско, Уэлен, Якутск и Свердловск в Москву, где приземлился 13 сентября 1936 года. Этим полетом он разведал и нанес на карту сравнительно короткий и безопасный маршрут из Аляски через Якутию в европейскую часть СССР. (Позже, во время Второй мировой войны, по этому маршруту советские летчики перегоняли купленные в США военные самолеты «Аэрокобра».) Но использование западной техники не понравилось Сталину, и он не поехал на аэродром встречать летчиков и даже отменил традиционный торжественный обед в Кремле. Да и независимый своенравный характер поляка Леваневского всегда раздражал партийную верхушку.
1937 год, как известно, отличался массовыми репрессиями в стране. А чем больше беззакония — тем сильнее восхваление социализма. Чем отвлечь народ от извечных вопросов «Кто виноват?» и «Что делать?»? Можно, например, героическими подвигами полярников. В мае экспедиция О. Ю. Шмидта на четырех тяжелых самолетах высадилась на Северный полюс. Затем на одномоторном АНТ-25 в Америку полетел экипаж В. Чкалова. Это был первый успешный полет через Северный полюс на другой континент Земли. Самолюбие Леваневского было уязвлено — ведь его идею осуществили без него! Через три месяца на таком же самолете в США успешно полетел экипаж М. Громова. А Леваневскому все не давали «добро» на полет. Сталин умело пользовался принципом «Разделяй и властвуй!».
Но вот подошел и черед Леваневского. Он еще на земле отрезал себе путь к отступлению, заявив, что будет идти до конца, только вперед. Вторая неудача в трансарктическом перелете была не для него.
Если полеты Чкалова и Громова проходили на машинах, не предназначенных для перевозки пассажиров и грузов, то на этот раз решено было использовать самолет транспортного типа. Выбор пал на ДБ-А — дальний бомбардировщик, построенный в 1935 году, с размахом крыльев 40 м, с крейсерской скоростью 280 км/ч, грузоподъемностью 20 т при собственном весе 15 т. Правда, он обладал грандиозной неустойчивостью, не был испытан в полярных широтах, а второй пилот — летчик-испытатель этого самолета Н. Кастанаев не имел опыта полетов на Севере. Но кого это волновало? Сталину нужны были новые подвиги и новые герои, чтобы хоть как-то затмить всеобщее обнищание народа и правовой беспредел в стране.
В самолет загрузили в качестве коммерческого груза меха, икру, почту. Еще была картонная коробка с двумя шубами и икрой — подарок Сталина президенту США. К этой коробке мы еще вернемся при рассмотрении версий о гибели экипажа…
Сначала полет проходил по графику. Но уже над Баренцевым морем скорость упала из-за облачности, обледенения, встречного ветра, который при подходе к полюсу увеличился до 100 км/ч (ураганный ветер!). Но вот 4000 км позади — внизу полюс, начался полет вдоль 148-го меридиана к Аляске. Стекла кабины покрыты изморозью: температура –35 °C, экипаж в кислородных масках, двигатели работают на пределе, удерживая обледеневшую машину на высоте около 5 тыс. м. Правый крайний мотор не выдержал двадцатичасовой перегрузки и заглох из-за отказа маслосистемы (опять маслосистема, как в 1935 г.!), о чем борт сообщил штабу в 14 ч 32 мин радиограммой № 19. Штаб предложил экипажу снизиться с 4 тыс. 600 м до 2 тыс. м, чтобы осмотреться и при необходимости выбрать место для вынужденной посадки. Но радист экипажа Галковский на радиограмму не ответил. Что случилось? Оборвалась антенна от обледенения? Но можно выпустить гибкую аварийную. В 15 ч 58 мин якутская радиостанция приняла обрывки текста: «…все в порядке, слышимость плохая…» В 17 ч 53 мин радиостанция на мысе Шмидта уловила следующее «…как меня слышите?.. ждите…» После этого связь оборвалась.
Были организованы поиски под личным контролем Сталина, задействованы 25 советских и 7 американских самолетов, 1 дирижабль, 2 ледокола, но поиски оказались безрезультатными и запоздалыми. Туман и плохая видимость не позволяли регулярно летать. Кроме того, было отклонено предложение опытных полярников организовать аэродром в районе Северного полюса и оттуда делать вылеты. А может, Сталину и не нужно было, чтобы Леваневского спасли, потому что он перестал быть любимцем вождя? Тут всплывает в памяти коробка с шубами и икрой — подарок президенту США. Некоторые полагают, что в ней была бомба и она взорвалась. Но тогда 30 сентября в Охотском море пароход «Бастуй» не принял бы загадочную радиограмму: «Широта 83° Норд, долгота 179° Вест РЛ». (РЛ — позывные Леваневского.) Возможно, это был последний призыв о помощи. За 47 дней аварийный запас продовольствия окончился…
Арктическая непогода надолго сковала поисковые силы. Например, звено Шевелева долетело до острова Рудольфа только через месяц после исчезновения Н-209. И лишь через 20 дней самолет Водопьянова смог вылететь на поиски. Сложнейшие метеоусловия и плохая видимость резко снижали вероятность обнаружения людей на льдине, если они совершили вынужденную посадку. А может, их не там искали?
По одной из версий, экипаж мог долететь почти до самого побережья Аляски, но окончилось горючее и он упал в море поблизости от островов Тетис и Спай — об этом рассказывали эскимосы. Они слышали рев мотора, но не рев моторной лодки. Канадские и американские летчики летали в тех местах, но при очень плохой видимости ничего не обнаружили. По другой версии, самолет достиг Аляски и мог упасть на склонах хребта Брукс в одном из узких горных каньонов, скрытых низкой облачностью. Там такие глухие труднодоступные места, что и за десять лет не разыщешь маленький самолет. Поиски в том районе почти не велись.
Оригинальную версию выдвинул Владимир Логинов, киевский путешественник. Он обратил внимание на последнюю радиограмму, в которой есть цифры 00 и 34. Тогда их расшифровали как время (0:0 часов) и место (34-й квадрат), в котором Н-209 обнаружить не удалось. Но «34» могло обозначать
