— Нет, одному столько не накопать.

— Тебе кто-то поверил? — удивился Андрей. — Если кому рассказывать, это же белая горячка!

— Миссия вербовала не только уголовников, и в этом счастье. Одним из агентов был Смертин.

— Какой Смертин? Председатель Госбеза?!

— В позапрошлом году еще не председатель, а просто — генерал-лейтенант Смертин.

— Н-да, выше только космос...

— Не только. Гады не будут устраивать переполох, пока «Леонардо» не уйдет к Виктории. Но когда они перестанут зависеть от старта, Земля превратится для них в обычную планету.

— Не в обычную, Коля, а в очень даже привлекательную. Некоторые вещи Ксена не считала нужным от меня скрывать. Так что в запасе у нас не больше года.

Канунников подвинул пепельницу и медленно раскрошил в нее сигарету.

— Над нашей глухоманью снова чей-то истребитель, — проронил он. — И непонятно, насколько гады изменились из-за того, что вместо «Аполло» с «Союзом» долетит один «Леонардо».

— Боюсь, что для нас разницы нет. Добрым и злым, красивым и страшным, яйцекладущим, жопо- крылым — им всем нужна Земля. Просто потому, что здесь можно жить. — Андрей отрешенно заглянул в пустой стакан. — Я не знаю, что мы можем противопоставить гадам.

— Легкой победы никто не гарантирует, — кивнул Канунников. — Но отец Даниил говорит, что каждому дается крест по силам.

— Донести бы.

— Донесем. Дотащим, у нас нет выбора.

— У нас вообще ничего нет, — сказал Андрей. — Кроме желания самим жить на своей Земле.

— Иногда и этого бывало достаточно. А еще у нас есть целый год — пока не построят «Леонардо».

— Скоро начнут, так что обратный отсчет уже пошел.

— Ну вот и мы начнем, — ответил Канунников, поднимаясь из-за стола. — Начнем прямо завтра.

— Опять «завтра»!.. А что такого будет завтра?

— Ничего особенного. Понедельник, будний день. Надо работать, Андрюша. Пока мы живы. Работать, чтобы иметь право жить.