Лола сверилась с адресом на визитке. Адрес был тот, который им дал герр Вольф, но никаких признаков турфирмы «Лягушка-путешественница» она не наблюдала. К вахтерше одна за другой подходили сногсшибательно хорошенькие юные девушки, вполголоса что-то у нее спрашивали и проходили за вертушку. В обратном направлении таким же интенсивным потоком двигались замотанные жизнью, скверно одетые женщины средних лет, ссутулившиеся под грузом многочисленных сумок и баулов с неизвестным, но явно очень тяжелым содержимым, больше всего смахивающим на груз прожитых лет.

«Что же там такое, – удивленно подумала Лола, – то ли эти девушки, пройдя за проходную, остаются там лет на тридцать и выходят на свободу только состарившись и вконец умотавшись, то ли им делают такую своеобразную косметическую операцию, то ли они обменивают свою молодость и красоту на содержимое сумок… Деньги у них там, что ли, в баулах? Да я бы ни за какие деньги на такой обмен не согласилась!»

Вконец заинтригованная, Лола подошла к вахтерше и спросила, где находится фирма «Лягушка- путешественница». Вахтерша, явно женщина разговорчивая, поправила очки и с живейшим интересом уставилась на посетительницу.

– То-то я смотрю, для «Галатеи» ты вроде старовата, а для «Коробейника» – наоборот, молодая, красивая и одета хорошо…

– Что? – переспросила Лола. – Что это – «Галатея», «Коробейник»?

– Ну вот видишь, девочки молоденькие идут – это в агентство «Галатея», их там набирают на день-два всякие рекламные… эти… акции проводить, а которой повезет или переспит с кем надо – так и в телевизор попасть могут, вот они и валят валом… А обратно с сумками выходят – это из фирмы «Коробейник» женщины, канцтоварами вразнос торгуют. С утра пораньше на складе затарились, а теперь разбегаются по всяким фирмам – ручки да тетрадки продают.

– А «Лягушка-путешественница», выходит, не здесь? – огорчилась Лола.

– Почему же не здесь? Здесь твоя лягушка, на втором этаже, третья дверь направо. Только к ним никто, считай, и не ходит… пока что не выгнали, но еще месяц не заплатят за офис – точно выгонят!

Лола поблагодарила словоохотливую тетку и поднялась на второй этаж.

На третьей справа двери действительно была приколота кнопкой отпечатанная на принтере лягушка с подписью:

«ООО «Лягушка-путешественница». Турпоездки, авиабилеты, загранпаспорта и пр.».

Подумав, что скрывается за этим многозначительным «пр.», а также что «Лягушке» давно пора покрасить дверь, Лола вошла внутрь.

В крошечной приемной сидела блондинка-секретарша с красными глазами и вытирала измазанным тушью платочком курносый веснушчатый носик. Когда Лола спросила ее, где можно найти Антона Кузовкова, секретарша неожиданно зарыдала, вскочила из-за стола и выбежала в коридор, схватив по дороге маленькую лаковую сумочку.

Лола пожала плечами и открыла дверь кабинета.

В кабинете за одним из двух составленных углом столов сидела спортивного вида брюнетка в облегающем сиреневом свитере и с подозрительно блестящими глазами, наводящими на мысль о недавно имевшем место скандале.

– Антона Кузовкова я могу увидеть? – спросила Лола.

В ответ на этот невинный вопрос брюнетка вскочила из-за стола, громко и цветисто выругалась и запустила в Лолу пухлым ежедневником в яркой пластиковой обложке.

Лола легко уклонилась, уперла руки в бока и на пределе своих голосовых возможностей рявкнула:

– Так-то вы встречаете клиентов? Неудивительно, что вам за аренду нечем заплатить!

Брюнетка взглянула на Лолу повнимательнее, отметила безупречного покроя темно-синий костюм, Лолин сдержанный, но умело наложенный макияж и опомнилась.

Она порозовела, обежала вокруг стола и бросилась к Лоле, на ходу сдувая с нее невидимые пылинки.

– Ох, бога ради, извините! Так вы клиентка! А я подумала, извините… нервы ни к черту, простите, ради бога! Чем вам помочь? Вам путевочку или билетики?

– Я представитель крупной фирмы, – начала Лола вдохновенно врать, – наша компания хотела бы приобрести очень много путевок для своих сотрудников, но мне рекомендовали поговорить лично с господином Кузовковым…

– Да зачем вам Кузовков? – Брюнетка продолжала приплясывать вокруг Лолы, искательно заглядывая ей в глаза. – Да я вам все объясню и сделаю в лучшем виде!

– Нет, – стояла на своем Лола, – мне рекомендовали лично к Кузовкову! Здесь есть конфиденциальные вопросы, которые можно решить только с ним! – при этом Лола загадочно округлила глаза.

Брюнетка остановилась, и на лице у нее отразилась сложная гамма противоречивых чувств. В этой гамме преобладало то вполне естественное служебное рвение и боязнь упустить хорошего клиента, то совершенно непонятное раздражение, переходящее в настоящую ненависть. Казалось, она разрывается между желанием обслужить клиентку и столь же сильным желанием убить ее на месте. Наконец служебный долг взял верх, и брюнетка сквозь зубы проговорила:

– Он пиво пьет в «Джоне Сильвере». Это за углом, метров пятьдесят от проходной. Лучше туда идите, а то он может сегодня не вернуться. А по мобильному ему звонить бесполезно – он его здесь забыл.

– А как я его узнаю? – спросила Лола.

На лице брюнетки снова вспыхнула с трудом сдерживаемая ненависть, и, кое-как справившись с тягой к немедленному смертоубийству, она злобно прошипела:

– Узнаешь. Ты его узнаешь, не сомневайся.

Лола удивленно поблагодарила брюнетку и отправилась в указанном направлении.

«Джон Сильвер» оказался довольно приличным баром, отделанным в стиле пиратского корабля. Перед входом стоял швейцар в красном головном пиратском платке, с черной повязкой на глазу и, конечно же, с попугаем на плече. Швейцар распахнул перед Лолой дверь, и она оказалась в полутемном помещении, увешанном штурвалами, якорями и потемневшими от времени обломками разбитых кораблей.

Попугай напутствовал ее вслед истошным криком «Пиастры, пиастры», и Лола шагнула в таинственную полутьму.

У самой двери стояла деревянная раскрашенная статуя знаменитого пирата из «Острова сокровищ». Все было на месте: и треуголка, и деревянная нога, и огромный старинный пистолет за поясом – пистолет был настоящий. Немного постояв у входа, чтобы глаза привыкли к полутьме, Лола подошла к стойке и присела на высокий круглый табурет.

– Привет! – подскочил к ней бармен – кудрявый парень с серьгой в ухе, также одетый в стилизованный пиратский костюм. – Что закажем?

– Что же вы попугая-то на улицу выгнали? – спросила Лола. – Хоть и тепло, но все-таки осень. А он птица нежная, еще простудится. Его место, я так понимаю, на плече у Джона Сильвера.

– Не говорите, – слегка расстроился бармен, – скучает попугай… Кричит много, посетители пугаются. А некоторые учат его словам нехорошим.

– Научили? – полюбопытствовала Лола.

– Вы не поверите – такой способный оказался. Иногда как начнет орать – даже стыдно… Наверно, сам Джон Сильвер таких слов не употреблял… Вообще подумываем его чучелом заменить, а этого в зоопарк сдать, – признался бармен. Лола взяла с тарелки горсть соленых орешков и огляделась.