препровождал в составе шествия племени на боуи – кладбище. Пепел собирали отдельно и в горшке ганза выставляли подле ягола до срока летнего солнцестояния; после этого его отправляли на шугарник – место проведения тризны, расположенное возле родника.

После погребального костра процессия перемещалась на боуи – кладбище, предназначенное для предания скелетных останков стихии воздуха. Боуи устраивалось вблизи источника, но ниже по течению от селения. Источник именовался родником. Здесь заканчивался путь человека в обществе.

Прибыв на зажель для построения своего жилища, гои – будущие зачинатели нового племени – сразу выстраивали общественное жилье братину. За этим следовало обустройство боуи со святилищем огня племени на месте белого столба.

На боуи выстраивалась бдынь – каменный постамент под ягол. Наличие каменных скоплений говорит о количестве погребений. По количеству камней в скоплении следует судить о числе членов племени, принявших участие в ритуале почтения памяти усопшего и установлении ягола (урны с останками) после предания мертвого тела огню. Первые захоронения имели больше всего камней; последние насчитывали до сорока. Обычай запрещал захоронение иноплеменников и членов своего племени, нарушивших завет и не сумевших перевернуть в роднике гридню.

Уменьшение количества камней в бдыни свидетельствовало о постоянном отселении молодых людей в выстроенные ими селища и вымирании этого селения.

С первого дня заселения селища боуи находилось под присмотром прислуги ведуньи – огницы. С истечением срока деторождения – тремя родами до тридцати лет – место у пальца переходило к бездетной женщине того же племени или специально посвященной от имени гардара. Ей поручалось следить за боуи и содержанием яголов. Будучи их хранительницей, она являлась как бы матерью всех усопших, за что нарекалась наместницей богини га в племени. С этого момента она утрачивала свое имя и именовалась ягой.

Боуи – священное место для племени, рода, кущи, аргаима. Спустя семь поколений после исчезновения племени боуи начинало вновь принимать останки обитателей зарожденного племени. Камни из скоплений бдынь омывались в роднике и использовались для возведения новых бдынь..

Бдынь имела вид сужающегося кверху сруба. Каждый венец сруба сужался на величину среза бревна в каждый ярус с каждой стороны. Скреплялась бдынь «в лапу». Объем строения заполнялся речными камнями (их приносили участники совершения погребального обряда) вперемешку с землей.

Ягол – сосуд, глиняный горшок; обожженный в погребальном костре, предназначался для останков усопшего. После кремации доставлялся на боуи и устанавливался на постаменте – бдынь. С этого момента ягол находился под присмотром яги.

Газна – сосуд для сбора и хранения мелких фракций – останков тела, подвергшегося кремации на погребальном костре. Изготавливался сосуд следующим образом: корзина со всех сторон обмазывалась вязкой массой белой глины; в наружный слой втиралась холстина. Затем изделие сохло в тени, в хорошо продуваемом месте. Внутренняя часть набивалась берестой и холодным углем. Газна устанавливалась в специальный сруб и обкладывалась также берестой, вперемешку с ранее выжженным углем.

В период летнего солнцестояния горшок с пеплом приносили на ритуальное место – шугарник, расположенное на ровной луговине или поляне близ родника. Содержимое газны разбавлялось водой, и образованная зольная шуга заливалась в щели рассохшейся земли. Освободившийся сосуд наполняли едой и по очереди вкушали из него поминальное угощение. По окончании тризны горшок кололи, а черепки укладывали в перекат реки – брод.

Тризна – третья память об усопшем члене общества белой расы.

По окончании земного пути тело человека возносилось на виру и предавалось стихии огня. Непрогоревшие останки тела укладывались в ягол и выставлялись на боуи, подвергаясь стихии ветра.

Оставшийся пепел с золой доставлялся на ритуальное место, расположенное близ родника или реки. Тризна совершалась в строго определенное время независимо от срока предания тела огню – первой памяти. Эта дата приходилась на период летнего солнцестояния, когда земля особо страдала от безводья. Растрескавшаяся земля жадно поглощала разбавленную водой золу погребального праха.

Из года в год близлежащие племена доставляли на это место, именуемое шугарник, прах усопших и заливали его в образовавшиеся щели земли – третья дань памяти человеку.

А.В. Барченко, опираясь на тайную тибетскую доктрину «Дюнхор» и секретные материалы тамплиеров, датирует окончание «золотого века» гиперборейской культуры VII тысячелетием до нашей эры и связывает его с исходом индоариев на юг во главе с предводителем Рамой. Окская эзотерика вносит в это предание весьма принципиальные уточнения и дополнения. К VII тысячелетию общество белой расы начинает все чаще подвергаться агрессивному напору темных народов, не знающих учения света и закона седьмы или пренебрегающих ими. Один из таких набегов оказался катастрофическим по своим последствиям: отравлены родники, сровнены с землей погосты, разрушены культовые сооружения. Ущерб, нанесенный обществу белой расы бактериологической диверсией, порвал связи племен, взращенных в соответствии с законом седьмы. Многие вознесенные в макуши практически уничтожены. Не готовая к отражению столь многочисленного нашествия, видя разорение своих святынь на торе кущ, выступила мужская община. Игнорируя глас женщин, она стянула под свой стяг первунов, чтобы ответным ударом покончить с ненавистным врагом. Обязав втор свято исполнять заповедь старших братьев – хранить землю и предавать память о прошлом потомкам, – первуны встали на тропу поруни (тропу войны).

Таким образом, воинство лишило матриархат права на владение куцепой – символом женской власти: это рукоять женского холодного оружия, говорящая о личной принадлежности ее женщине-воительнице, именуемой Руса. Форма и внешний вид рукояти изображали мужской фаллос. Изготавливалась рукоять из пластин бересты, которые нанизывались на откованный ромбовидный хвостовик оружия. Объединение берестяных пластин осуществлялось за счет прополиса – пчелиного клея. Завершение набора рукояти обеспечивалось металлической шайбой; поверх ее производилась клепка хвостовика со скрытой нишей или украшением, хранящим в себе кристаллизованный змеиный яд. Легко поддающаяся обработке рукоять обладала свойством, впечатываясь в кисть, хранить тепло во время использования оружия и обладала высокой способностью к трению. Рукоять женского оружия означала полную власть над мужским началом. Женщин, владеющих этим оружием, называли куцепами. Впоследствии и мужчин-русов инородцы нарекли куцепами за их неподатливость соблазну иноземок. О таких мужчинах говорили, что они куцепые, то есть без детородного члена. До наших дней сохранилось полубранное слово «кацап» (так украинцы уничижительно именуют русских), но певоначальный смысл его давно утерян.

В план действий мужского воинства вошло два положения: 1) установление законов седьмы на пути следования ариев в южном и юго-восточном направлениях; 2) колонизация «темных народов» (при сохранении собственного генетического фонда) и пропаганда учения света.