ведуньи занимали место у костров. Спустя некоторое время по кличу заря являлись к своим кострам юноши.

К великому удивлению, встретившиеся невесть (неизвестные друг другу юноши и девушки) казались друг другу знакомыми многие годы, хотя виделись впервые. И пленяющий запах тел, и внешность, понимание друг друга сливались в единый букет незримо выстраданной любви их нерушимого союза. Еще более неожиданным для них оказывалось, что в стоящих подле костра сосудах обнаруживали они свои седьмы, покоящиеся на срезанной в детстве пряди волос, среди спящих углей.

Поутру, воздав гимн Солнцу и объединив свои седьмы в один сосуд, бывшие невесть (теперь жены) наполняли освободившийся сосуд тлеющими углями своего костра и совершали над святилищем огня ритуальный обряд с использованием личной крови из перста.

Подбор супружеских пар начинался с момента появления младенцев на свет. Кущей и его служба формировали «крону священного древа», учитывая данные родителей. Тем самым предопределялся грядущий плод еще не состоявшегося б ра ка.

Способность читать данные человека по внешнему виду и скрытым характеристикам каждого (волосяному покрову, запаху пота, цветности радужной оболочки глаз, узору на пальцах рук и ног, состоянию ауры и ряду других признаков) позволяло кудесникам определить сочетание супружеских пар.

Кущей мог к сроку – достижению четырнадцатилетнего возраста – представить обществу будущее «запрограммированное» воинство: высокоинтеллектуальную прослойку, правительство и духовное жречество. Достижению этой цели способствовало закономерное заселение энергетических зон – белых столбов – вновь образовавшимся населением, способным воспринимать и наращивать энергетический потенциал ауры.

Каждая рассчитанная супружеская пара являла более сильный плод, а следовательно, и более энергетически насыщенное сея. Благодаря этому формировалась защитная покровная сеть, напоминающая соты, для земли и ее обитателей. Сформированный таким образом единый чувственный орган становился мембраной, которая заранее предупреждала о пробуждении космических аномалий, вызывающих резонанс в среде земных стихий.

Сочетание супружеских пар согласно седьме, полностью исключало близкие родственные браки. Союз родственных пар высоко чтился и считался царственным или священным браком только у лиц, достигших по седьме четырнадцатого и выше поколений. В этой связи становится совершенно понятным культовое отношение древних народов к кровнородственным бракам, особенно в среде высшей знати и в царских династиях. Однако очевидно, что древние египтяне, например, у которых кровнородственные браки особенно распространены, не обладали знанием законов седьмы и только слепо подражали механизму брачных сочетаний, не считаясь со ступенями полового отбора. Об этом свидетельствует весь контекст духовной культуры, функции религиозного жречества и психофизические качества царственных особ. При сочетании близких по родству супружеских пар до третьего поколения срабатывает зов крови: он порождает симпатическое чувство, воспринимаемое как любовь. Обманное пробуждение чувства на этом уровне разрушительно для здоровья, умственного и духовного развития.

Начиная с четвертого поколения родство супружеских пар усиливает антипатические чувства, переходящие порой в ненависть и коварство. И лишь с седьмого поколения начинают произрастать качества настоящей супружеской любви. По мере восхождения поколений по ступеням седьмы эта любовь приобретает все более прочный характер.

Четырнадцатое поколение седьмы имеет и свои слабости. В случае несостоявшегося брака избранные испытывают тяжелые душевные страдания. Преодолевая жизненные невзгоды, они продолжали вести мучительный поиск близкого по духу человека.

По достижении четырнадцатого поколения в седьме происходило видоизменение гербового орнамента. Его головная, главная часть подлежала коронации с сохранением родословной спирали, а орнамент седьмы в идентичном виде татуировался на плече, груди или спине носителя этого знака.

Достижение высших уровней седьмы связано с тяжелыми жизненными испытаниями. На каждом отрезке пути человека подстерегали опасности, связанные с риском поиска и выбора, – подобно герою русской волшебной сказки о Царевне-лягушке, образ которой представлял собой в действительности родовой герб седьмы в десятом поколении.

Не менее сложная ситуация возникала, если отсутствовал прямой наследник седьмы, то есть третьерожденный ребенок мужского пола – ашур. В этом случае ветвь пресекалась и седьма передавалась ребенку в своей семье, но противоположного пола, называемому мура.

Так как родительская сторона приобретала здесь другую ветвь, мета прямого владельца заключалась в круг, что означало преломленную ветвь. Повторение этого знака отражалось и в копиях владельцев.

Родословный оберег, утративший путь дальнейшего развития поколений по причине преломленной ветви, подлежал дарению полю с цветущим житом. Ведунья и детвора до семилетнего возраста, подхватив полотно с лежащей на нем седьмой (орнаментом рисунка вверх), обращаясь к колосьям, произносили заклинание: пусть прорастет корень этого оберега и добрая пашня понесет зародыш обновленной седьмы в грядущие поколения.

Затем, повернувшись к полю спиной, ведунья бросала седьму правой рукой через левое плечо и не оглядываясь начинала угощать детвору хлебцами из вкусного теста.

С датой посева седьмы совпадает христианское празднование Вознесения.

Строгая заповедь седьмы не допускала самовольных браков и посторонних половых связей. Она объявляла святость женщины через ее целомудрие и приверженность мужу по рождению до тридцатилетнего возраста троих детей: первуна, втора и ашура. Мужчину седьма обязывала сеять семя в добрую пашню, чтобы пожать «три семени».

Первун – перворожденный ребенок в семье; на него возлагались задачи быть помощником по воспитанию младших детей. Втора – рожденный вторым в семье ребенок.

Второе зачатие ребенка не самоцель или случайность для родителей: оно происходило на третьем году совместной жизни родителей, после рождения первуна, зачатого на кострище в ночь первуна.

Ведуньей и кудесником учитывалась родительская аура и сроки их рождения. Кудесник выстраивал канву, если это происходило на уровне племени, то есть в третьем – седьмом поколении, по вознесении седьмы. Зачатие в каждой супружеской паре исчислялось в отдельности и астрологически просчитывалось.

Заранее спланированный ребенок задолго до появления на свет уже ориентирован на супружество с