Между прочим, в русском языке по сей день сохранились слова с древнеарийским корнем «чакр», значение которых, однако, можно отыскать либо в Словаре Владимира Даля, либо в словарях областных народных говоров (что свидетельствует о постепенном выпадении их из словарного запаса): чекрыжить – «обрезать» и чакрыжник – «мелкий лес вперемежку с кустарником». Сохранились и русские фамилии, образованные от этих слов.

У Луга было еще одно имя: по-ирландски его звали Ллеу, – данный теоним вполне созвучен с древнеславянским Лелем.

В санскрите лексема «tulв» имеет иной смысл: «весы», «чаша весов», «вес», «равновесие», «равенство», «сходство».

Примечательно также исконное имя города Пржевальска в Киргизии, на берегу озера Иссык-Куль, который первоначально назывался Каракол: в данном топониме соединены сразу две архаичные лексемы – «кар» и «кол».

Татищев В.Н. Собр. соч. в 8 т. Т. 3. М., 1995. С. 127.

См.: Поспелов Е.М. Географические названия мира: Топоним. словарь. М., 2001. С. 412, 417.

Поспелов Е.М. С. 378.

См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 3. М., 1971. С. 155.

См.: Шилов Ю.А. Астральная символика прародины ариев // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 10. М., 2002. С. 47.

Отсюда – правь, право, правое дело, расправа и т. п.

Далее рассуждение строилось следующим образом. Поскольку основное значение славянского корня «моск» – «быть вязким, топким», постольку в прошлом он означал также и «болото». Город (или первопоселение) Москва как раз и построен в болотистой местности, что и обусловило его название, которое первоначально обозначало нечто «болотистое». Данная гипотеза, несмотря на свою славянскую направленность, выглядит искусственной и надуманной. Хотя в самом центре Москвы и поныне существуют топонимы, связанные с находившейся здесь заболоченной местностью (улица Балчуг, Болотная набережная, где в прошлом была еще и площадь с тем же названием), маловероятно, что это могло повлиять на название Москвы-реки (а затем и города), которая в таком случае должна обозначать Болотистую реку. Топонимическая логика во все времена такова, что даже в краях с явным болотным доминированием рекам, озерам или поселениям крайне редко и неохотно присваивались названия Болотных.

Не стану касаться здесь дискуссионного вопроса о соотношении древних месхов, давших название исторической грузинской области Месхетии), и современных турок-месхетинцев, говорящих на одном из диалектов турецкого языка. Согласно одной из рапространенных точек зрения, с одной стороны, древние месхи некогда вошли в состав грузинского этноса; с другой – во времена экспансии турков-сельджуков и захвата ими Грузии часть грузинского народа отуречена, что и положило начало появлению турок- месхетинцев.

Первой по порядку и самой неправдоподобной «финской гипотезой» следует назвать объяснение гидронима «Москва» из языка коми (принадлежащего к финно-угорской языковой семье). Здесь слова «моск» и «моска» означают «телка», «корова», а «ва» – «река». Следовательно, «Москва» должен означать «коровья река». Несмотря на полнейшую абсурдность подобного предположения по той простой причине, что предки ни коми-зырян, ни коми-пермяков никогда не жили в центральных районах России, эту странную этимологическую теорию разделял и пропагандировал такой серьезный ученый, как знаменитый наш историк Василий Осипович Ключевский (1841 – 1911). Однако одного абсурда показалось мало, появился другой: слово «Москва» попытались объяснить, исходя из «мерянско-марийского» (на самом деле такого нет) языка в смысле «медвежья река» («маска» – «медведь», «ава» – «мать», «самка»). Мода на исчезнувший мерянский язык оказалась особенной заразительной. В мордовском языке есть слово «мушк» – «конопля», из которого чисто умозрительным путем попытались реконструировать мерянское «mosk», а на основании этого несуществующего языка несуществующего народа, который к тому же и в прошлом никогда в Подмосковье не жил, попытались Москву-реку интерпретировать как «конопляную». (Воистину получился российский вариант известной китайской притчи о черной кошке, которую ловят в темной комнате, когда она оттуда уже убежала.) Но и на этом приверженцы угро-финских гипотез не успокоились. В духе только что охарактеризованного подхода они принялись подгонять под него археологические данные, стремясь доказать, что прародина древних коми-пермян доходила именно до Подмосковья и дальше – до северной восточноевропейской границы лесостепи.

Достаточно вспомнить кельтское название столицы короля Артура – Авалон – или библейские топонимы (река Авана, Аваримские горы) и имена Аввакум, Авациния, Авгия, Авденаго, Авдий, Авдон, Аведдар и др. (библейское слово «авва» сирийско-халдейского происхождения и означает «отец»).