Она решила прибраться в детской, приготовиться к утру и начала уже подбирать разбросанные детьми игрушки, как вдруг кто-то легонько постучал в окно.

Сьюзен посмотрела в темноту, потом открыла раму. За окном шел снег.

Летом из этой комнаты были видны красивые ветви вишневого дерева, которые в зимней темноте превратились в серые тонкие линии, на которые неспешно оседал снег.

— Кто там? — окликнула Сьюзен.

Кто-то бодро скакал по скованным холодом веткам.

— Чирик-чирик, неплохо получается, а?

— О нет, опять ты…

— А ты хотела увидеть миленькую маленькую малиновку? Послушай, твой дед…

— Убирайся!

Сьюзен закрыла окно и задернула шторы. Повернувшись к окну спиной, она попыталась сосредоточиться на комнате. Это помогало думать о… нормальных вещах.

В комнате стояло страшдественское дерево, правда небольшое, намного меньшее, чем в гостиной. Сьюзен помогала Гавейну и Твиле делать для него бумажные игрушки. Да. Точно. Именно об этом и будем думать.

Вот бумажные гирлянды. А вот веточки остролиста, не использованные в гостиной, поскольку на них мало ягод. Но проблема была успешно решена, и теперь, украшенные яркими глиняными ягодками, они торчали со всех полок.

Два чулка висели у камина, над невысокой решеткой. А еще были рисунки Твилы, на которых изображались покрытые кляксами синие небеса, ядовито-зеленая трава и красные дома с четырьмя квадратными окнами. Все правильно. Это самые что ни на есть…

…Нормальные вещи.

Стоя по стойке «смирно», она смотрела и смотрела, а непослушные пальцы выбивали барабанную дробь на пенале с карандашами.

Внезапно дверь распахнулась. Сьюзен оторвалась от созерцания и увидела державшуюся за дверную ручку Твилу. Волосы девочки были взъерошены.

— Сьюзен, чудовище снова залезло под мою кровать…

Сьюзен перестала барабанить пальцами.

— …Я слышу, как оно там шевелится… — Сьюзен тяжело вздохнула.

— Хорошо, Твила. Я сейчас.

Девочка кивнула, вернулась в свою комнату и с расстояния запрыгнула на кровать, чтобы когтистые лапы ее не схватили.

С металлическим звоном Сьюзен сняла кочергу, висевшую на бронзовой стойке, на которой также обитали щипцы и небольшая лопатка.

Еще раз вздохнула. Нормальность — это то, что ты сам творишь.

Зайдя в спальню, Сьюзен склонилась над постелькой, как будто хотела поправить на Твиле одеяло, но ее рука вдруг скользнула вниз, ухватила чью-то спутанную шерсть и сильно дернула.

Страшила вылетел из-под кровати, как пробка, и, даже не успев понять, что произошло, оказался притиснутым к стене с заломленной за спину лапой. Наконец ему удалось повернуть морду — чтобы увидеть всего в нескольких дюймах глаза Сьюзен.

Гавейн радостно запрыгал на своей кроватке.

— Прикрикни на него! Прикрикни! — просил он.

— Пожалуйста, не надо на меня кричать! — взмолился страшила.

— Тресни кочергой по башке!

— Только не кочергой! Только не кочергой!

— Это ведь ты, да? — спросила Сьюзен. — По-моему, мы сегодня уже встречались…

— Кочергой, Сьюзен, кочергой! — настаивал Гавейн.

— Нет, нет, только не кочергой!

— Ты что, недавно в городе? — шепотом уточнила Сьюзен.

— Ага, — ответил страшила и непонимающе нахмурился. — Но почему ты меня видишь?

— Тогда вот тебе мое дружеское предупреждение. Подарок на страшдество, понял?

Страшила попытался пошевелиться.

— И это ты называешь дружеским предупреждением?

— Хочешь попробовать недружеское? — Сьюзен сильнее заломила ему лапу.

— Нет, нет. Дружеское меня очень даже устраивает!

— Этот дом под запретом — усек?

Вы читаете Санта-Хрякус
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату