НАВЕРНЯКА ВСКОРЕ ЗДЕСЬ ОБЪЯВЛЮСЬ.

— Надеюсь, ты как-нибудь навестишь нас, — обратился Лезек к сыну. У него был такой вид, как будто он борется с собственными мыслями.

— Не уверен, что это хорошая идея, — поморщился Мор.

— Ну что ж, тогда до свиданья, сынок, — ответил Лезек. — Ты должен делать, что тебе скажут, понятно? И, прошу прощения, сэр, у тебя есть сын?

Череп Смерти принял такой вид, словно вопрос застал его врасплох.

— НЕТ, — наконец ответил он. — У МЕНЯ НЕТ СЫНОВЕЙ.

— Если ты не возражаешь, я скажу сыну несколько слов на прощанье.

— ТОГДА Я ПОЙДУ ВЗГЛЯНУ, ЧТО ТАМ С ЛОШАДЬЮ. — Смерть был явно не лишен такта.

Лезек обхватил сына за плечи (жест, давшийся ему не без труда, учитывая разницу в росте) и мягко подтолкнул к противоположной стороне площади.

— Мор, ты знаешь, что мысль отдать тебя в подмастерья подал мне твой дядя Хамеш? — прошептал он.

— Да. И что?

— Ну так вот, он рассказал кое-что еще, — доверительным тоном, словно по секрету, произнес старик. — Он сказал, что подмастерье нередко наследует бизнес своего хозяина. Ну, что ты на это скажешь?

— Угу. Я не уверен, — помотал головой Мор.

— Об этом стоит подумать, — заявил Лезек.

— Я уже думаю об этом, папа.

— Хамеш говорил, многие молодые люди начинают таким способом. Ученик во всем помогает, делается незаменимым, заслуживает доверие своего хозяина и… в общем, если в доме есть дочери… Господин, э-э, господин… ну, он упоминал что-нибудь о дочерях?

— Какой господин?

— Господин… твой новый хозяин.

— А, он. Нет. Нет, вряд ли у него есть дочери. Я вообще не думаю, что он относится к тому типу людей, которые женятся.

— Многие сообразительные юноши обязаны своим продвижением удачному браку.

— В самом деле?

— Мор, мне кажется, ты пропускаешь мои слова мимо ушей.

— Что?

Лезек остановился на покрытых инеем булыжниках и повернул Мора за плечи лицом к себе.

— Тебе надо обратить на это серьезное внимание, — произнес он. Понимаешь, сынок? Если ты хочешь добиться чего-то в этой жизни, то должен научиться слушать. Это говорю тебе я, твой отец.

Мор, глядя сверху вниз, всмотрелся в лицо отца. Ему хотелось сказать многое: как сильно он любит его, как беспокоится за него. Хотелось спросить, что отец в действительности видел и слышал. Хотелось высказать обуревающие его чувства: как будто он наступил на холмик кротовой воры, а та неожиданно обернулась вулканом. Его интересовало, что такое «брак».

Вместо всего этого он лишь сказал:

— Да. Спасибо. Пожалуй, мне пора двигаться. Я постараюсь передать весточку.

— В деревню непременно завернет кто-нибудь, кто сможет прочитать нам твое письмо. До свиданья, Мор. — Лезек высморкался.

— До свиданья, папа. Я приеду в гости, — пообещал Мор.

Смерть тактично кашлянул — звук его кашля напоминал оглушительный треск от внезапно переломившейся балки в каком-нибудь древнем здании. Жучок наконец подточил ее, и она рухнула, увлекая за собой все опоры и перекрытия, поднимая столбы пыли и создавая грохот, подобный камнепаду.

— ПОРА БЫ НАМ ОТПРАВЛЯТЬСЯ, — намекнул он. — ЗАБИРАЙСЯ НА ЛОШАДЬ, МОР.

Пока Мор карабкался, цепляясь за богато украшенное седло, Смерть перегнулся вниз и пожал руку Лезеку.

— СПАСИБО ТЕБЕ, — сказал он.

— По сути он хороший парень, — заговорил Лезек. — Немного мечтательный, правда, но все мы когда- то были такими.

Смерть задумался над его высказыванием.

— НЕТ, — наконец произнес он. — ЛИЧНО Я ТАК НЕ ДУМАЮ.

Натянув поводья, он повернул лошадь на Краевую дорогу. Мор со своего насеста за облаченной в черное фигурой отчаянно махал рукой.

Лезек помахал в ответ. Затем, когда лошадь и два ее всадника скрылись из поля зрения, он опустил руку и посмотрел на нее. Рукопожатие… Оно оставило странное ощущение. Только он не мог сказать точно, в чем именно заключается эта странность.

* * *

Мор прислушивался к грохоту булыжника под лошадиными копытами. Когда они достигли дороги, грохот сменился тихим, глуховатым постукиванием по утрамбованной почве. Затем все звуки исчезли.

Он взглянул вниз. Под ним расстилалась панорама Диска. Контуры Плоского мира блестели, точно вырезанные резцом серебряного лунного света на гравюре ночи. Свались Мор сейчас с лошади, единственное, обо что бы он ударился, был бы воздух.

Он с удвоенной силой вцепился в седло.

Тут Смерть нарушил молчание:

— ТЫ ГОЛОДЕН, МАЛЬЧИК?

— Да, сэр, — слова исходили прямиком из желудка Мора, минуя обычную при речевом общении инстанцию мозга.

Кивнув, Смерть натянул поводья. Лошадь замерла в воздухе. Под ними мерцал огнями гигантский круглый Диск. То там, то здесь виднелся город, окутанный оранжевым маревом; теплые моря ближе к Краю слегка фосфоресцировали. В течение дня свет Диска, медленный и слегка тяжеловатый, скопился в низинах <Скорость практически чего угодно выше скорости света Диска. Свет здесь, в отличие от обычного света, ленив и нелюбопытен, подобно сытому прирученному псу. Он не передвигается, а плетется. Согласно утверждению философа Лай Тинь Видля, известна только одна вещь, двигающаяся быстрее обычного света. Это монархия. Ход рассуждений Видля примерно таков: в каждый данный момент вы не можете иметь больше одного короля. Наряду с этим традиция требует, чтобы между королями не было промежутков.

Следовательно, когда король умирает, престол должен перейти к наследнику мгновенно. Предположительно, рассуждает философ, должны существовать некие элементарные частицы — королионы или, возможно, королевионы, обеспечивающие непрерывность. Но конечно даже здесь случаются проколы, и цепь прерывается.

Это бывает тогда, к примеру, когда королион с лету врезается в античастицу, или республикой. Честолюбивые планы философа использовать свое открытие для посылки сообщений — включающие в себя, кстати, осторожную, чтобы не повредить анатомию, пытку маленького короля с целью модулирования сигнала так до сих пор и не стали достоянием общественности.>. Теперь он испарялся, подобно серебристому пару.

Но его затмевало сияние, поднимающееся к звездам с самого Края. Из-под Диска били мощные потоки света. Сверкающие и переливающиеся реки струились в ночь, образуя окружающую мир цельную золотую стену.

— Как красиво… — зачарованно вымолвил Мор. — Что это такое?

— СОЛНЦЕ ПОД ДИСКОМ, — пояснил Смерть.

— И это происходит каждую ночь? — ДА. ТАК ЗДЕСЬ УСТРОЕНА ПРИРОДА.

— И что же, совсем никто об этом не знает? Никто этого не видит?

— Я ВИЖУ. ТЫ. БОГИ. КРАСИВО, ПРАВДА?

— Еще бы!

Смерть перегнулся через седло и окинул взором расстилающиеся под ним царства мира.

— НЕ ЗНАЮ, КАК ТЫ, — сказал он, — НО Я СЕЙЧАС МОГ БЫ ПРИКОНЧИТЬ ХОРОШУЮ ПОРЦИЮ