желеобразной, но вовсе не водянистой массы. Невыносимое зловоние не отпугнуло зевак, кто-то даже тыкал подобранными тут же палками в странные останки – не медуза же, в самом деле! Доктор Онер оказался умнее всех, он сразу убежал звонить в полицию, в санитарную инспекцию и, конечно, Мелани. А вот Острич и Хара занялись находкой вплотную. Это стоило им жизни.
Мы поднялись на площадку.
Я видел почти весь остров: его южную острую оконечность, подернутую дымкой, высокие пальмы, проглядывающие сквозь дымку, и смутную громаду горы, закрывшую всю северную часть горизонта. Гора казалась сизой, очень далекой. Ее подошву взрезала круглая бухта, отделенная от пляжей города высоким скалистым мысом. Вода пролива выпирала меж берегов высоко, твердо: я увидел след катера, южнее тянулся еще один.
– Возьми трубу.
Я повел трубой, зацепив и мыс, в одной из пещер которого лежал акваланг…
Полоска пустого пляжа. Скала.
И сразу – белые одноэтажные корпуса на берегу круглой бухты.
Это и была лаборатория Гардера. Я отчетливо рассмотрел каменный пирс, легкие переходные мостки, краны над контейнерными площадками. Белые корпуса, объяснил Джек, это рабочие и жилые помещения, а постройки на сваях – склады. Один стоит чуть в стороне. Видишь, ближе к выходу из бухты?
Я кивнул.
Ничего необычного я пока не видел… Разве что люди… Чем они там занимаются?..
– Джек, – позвал я.
– Ну?
– Они что? Купаются?
– Почему бы и нет?
Я с тоской и непониманием взглянул на ртутное зеркало пролива.
Безумный мир!
Одни мрут от адентита, прячутся от него в квартирах, боятся выходить на улицу, а другие сами лезут в воду, в ту самую воду, откуда два месяца назад было извергнуто чудовище, убившее почти девять тысяч человек!
Я ничего не понимал.
– Оставь, Эл, – махнул рукой Берримен. – Конечно, болезнь занесена к нам глоубстером, но при чем тут морская вода?
– Но на городских пляжах никто не купается.
– Всего лишь страх, Эл. Лабораторию адентит фактически не тронул, они там отсиделись, а в городе каждый кого-нибудь потерял. Здесь каждый видел трупы, валявшиеся на солнцепеке. В принципе, можно купаться и здесь. В конце концов, Эл, ты тоже попал сюда не по воздуху.
Лучше бы он не напоминал.
Пучины, из которых явился глоубстер… Акваланг, которым пользовался мой предшественник… Прикосновение к трупу мадам Дегри… Этот бар…
– Не думай об этом, – посоветовал Джек. – Лучше внимательнее вглядись в расположение свайных складов. Видишь, вход в бухту неширок, но там большие глубины, лишь ближе к берегу бухта резко мелеет. Все равно крупные катера подходят прямо к пирсу и к складам. Раньше там всегда болтались две-три посудины. Но сейчас ничего нет, пролив перекрыт. Тем не менее, попасть в лабораторию можно только морем. С суши она окружена тремя рядами колючки, густой сетью КП и самой настоящей контрольно- следовой полосой. Не забывай, лаборатория принадлежит военному флоту. Не знаю, чем они занимаются, меня интересует адентит. На все остальное мне плевать, я хочу заглянуть лишь в один из складов. Вон в тот, что стоит ближе к выходу из бухты. Собственно, это морозильник, там несколько камер для хранения органики и препаратов, вот в одной из них и лежат те самые пробы.
– Сколько таких проб было взято?
– Официально семь.
– Что значит официально?
– Думаю, правильно будет говорить еще о пяти или о шести. Разумеется, это не настоящие пробы. Просто часть зараженной плоти глоубстера. Кто-то мог занести болезнь в город на обуви, потоптавшись часок на зараженном пляже, кто-то бросил во дворе палку, которой только что с любопытством тыкал в дохлую тварь. Думаю, резкие вспышки адентита пятого и семнадцатого июля связаны с чем-то таким.
– А пробы, которые хранятся в лаборатории, они же, несомненно, исследовались, не проще ли добыть уже готовые результаты?
– Я тебе говорил. Я не доверяю результатам, если они получены в лаборатории Гардера.
– Странно.
– Поначалу мне это тоже казалось странным. Я потерял на этом почти месяц. А теперь, Эл, странным мне кажется совсем другое.
Он прислушался:
– Кажется, появился Отис. Он опоздал на полтора часа. В некотором смысле, вполне приемлемый вариант, если знать все его возможности. Пойдем. Посмотришь на Кирка. Иногда это не скучное зрелище.
Отис не принимал таблеток пурина. Он просто добавил к выпитому у Нестора еще что-то и выглядел, скажем так, устало. Впрочем, глаза его не потеряли наглого блеска, лишь чаще помаргивали и жмурились, а на плохо выбритой щеке алела свежая ссадина. Оба рукава когда-то белой рубашки были оторваны, что он и продемонстрировал, воздев над собой кривые голые руки:
– Взгляните, что они со мной сделали!
– Подумаешь, рукава, – затянул я уже привычную для меня песню. – Я, Кирк, видел однажды человека, сумевшего подняться из метро после получасовой подземной паники. Не помню, что на нем, собственно, оставалось, но специально такого наряда не придумаешь. Ты, Кирк, выглядишь перед ним прямо как аккуратист!
– Джек, останови его!
– Почему? – оценивающе прищурился Джек. – Эл прав, выглядишь ты чуть ли не благопристойно. Но держу пари, это сделал не Нестор.
Отис взорвался:
– Не заносись, Джек! При чем тут Нестор? Я к тебе шел. К тебе, а не к Нестору. Я никого никогда пальцем не трогаю, сам знаешь. Это шериф. У него с головой плохо. Он совсем припадочный, вроде Эла. Это все шериф, Джек. Он будто с цепи сорвался. Грозился упечь меня в похоронный отряд. С него станется!
Круглая, коротко остриженная голова Отиса дернулась:
– Джек, ты обещал вытащить меня из этой дыры. Я должен закончить книгу. Остров мне надоел. Видишь, мне рукава оторвали!
– Ладно, Кирк, – сменил тон Берримен. – Где бумажка? Выкладывай.
Отис судорожно схватился за грудь.
– Не суетись, Кирк, – ухмыльнулся я. – Я же говорю, ты прямо аккуратист. Тебе и оторвали-то лишь рукава да нагрудный кармашек.
– ОНА ЛЕЖАЛА В КАРМАШКЕ?
Джек задал вопрос негромко, но таким голосом, что Отис, кажется, протрезвел.
– Это шериф, Джек! Я же говорю, он совсем припадочный.
– Если твоя бумажка попадет к Мелани, – так же негромко сказал Джек, – я ничем не смогу тебе помочь, Кирк. Ты не сможешь закончить свою книгу, Мелани тебе мозги выбьет.
– Она может! Ты знаешь, Джек, она может. – Отис растерянно шарил рукой по груди. – Ты обещал вытащить меня отсюда.
– В обмен на бумажки, – негромко ответил Джек. – На некоторые незаметные простые бумажки. А где они?
Он ткнул указательным пальцем в грудь вздрогнувшего испуганно Отиса:
– Не надо называть шерифа сынком, он этого не любит.
