могли бы обойтись и без него. Теоретически даже в доску серийный робот может существовать сколь угодно долго, хватило бы запчастей. Только вот древние правозащитники в неизъяснимой мудрости своей и эту возможность предусмотрели. В конструкцию каждого заново изготовленного горожанина стохастическим способом вносились небольшие изменения, которые делали комплектующие элементы невзаимозаменяемыми. Хотя родственные серии могли обмениваться кое-какими запчастями, да и на черном рынке существовали умельцы, способные прикрутить новую конечность увечному механизму, опасность заклинивания все равно оставалась. Да и стоила такая услуга недешево. За нарушителями равноправия роботов и человеков охотились сотрудники службы мехатронной чистоты и порядка, суровостью не уступающие людским диссидентам-инквизиторам. Электрических полей, равно как и урановых лесов, в мире роботов было ничуть не меньше, чем в мире людей, а права преступников ни там, ни здесь, естественно, защищать никто не собирался. Тем более что энергии всегда не хватало. А энергия — это, как известно, кровь любой цивилизации.

Но была, ох, была преступность, и пусть кости нарушителей закона ржавели в ровных бороздах электрических полей, пусть отступники сотнями гибли, добывая металлы в шахтах страшного Доменного плоскогорья — механическая мафия казалась бессмертной. Более того, не брезгуя ничем, даже нелицензионным программным обеспечением, она понемногу осознавала себя как единый преступный интеллект. Преступный в квадрате, так как создание новых интеллектов само по себе тягчайшее преступление против прав разумных существ!

Впрочем, наших героев — и роботов, и людей — проблемы такого размаха не особенно волновали. У них имелись свои маленькие проблемки, вот их-то они и пытались решить незаконными методами. И не потому, что были такими уж асоциальными существами, а просто, как говорится, не ведали, что творят.

Но вернемся к нашим роботам. А заодно и к людям. Ведь им суждено встретиться хотя бы для того, чтобы эта история завершилась.

Где встречаются разумные существа любых конструкций и кондиций? Правильно, в питейном заведении! Как сказал малоизвестный классик: «В харчевне, не в соборе сливаются пути!», а классикам, даже малоизвестным, доверять стоит.

Короче говоря, Войцех с Тупи, ведя в поводу навьюченную контрабандой меланхоличную дизельную лошадку, отправились в уже известный нам бар «Горящая букса» на встречу с Ламповой Розой и отставным шпрехшталмейстером Фердинандом Айзенкопфом.

Надо сказать, путешествие по городу роботов — штука для людей довольно опасная. Поскольку роботы в упор их не видят и носятся как угорелые, обладая при этом солидной массой, вероятность быть растоптанным механическими братьями по разуму довольно велика. К счастью, большинство обитателей железного города ночью спят, то есть подключаются к глобальной энергосети, чтобы подзарядиться, а заодно и обновить программное обеспечение. Видимо, хитрому Войцеху эта особенность роботехнического быта была известна, потому что в путь он пустился не сразу, а благоразумно дождался полуночи.

Полночь, как известно, время сакральное. Именно в полночь на улицах городов и сел появляются всяческие потусторонние существа и прочие преступные элементы. Наших героев в полной мере можно было отнести и к тем, и к другим, пришли они с той стороны и намерения имели криминальные. Но и слуги правопорядка, радетели лицензионного программного обеспечения, сотрудники службы мехатронной чистоты тоже бдят в полночь! И пусть в силу особенностей своих механических организмов они не видят людей, однако ритмично постукивающую поршнями и копытами механическую кобылу непременно заметят и примут меры к задержанию на предмет выяснения ее потенциальной разумности. Так что пробираться по спящему, но бдящему городу приходилось с опаской, перебегами и доползаниями, обмотав копыта тряпками и надев на выхлопную трубу продырявленный пластиковый баллон, найденный на свалке.

Может быть, именно в эту ночь служители правопорядка скачивали из энергосети обновленные версии служебных инструкций, или по трехмерке шла очередная серия «Робоментов», а может, дело в элементарном везении, но до бара «Горящая букса» контрабандисты добрались почти без приключений. Проскрежетал по соседней улице гусеничными подошвами ночной патруль, распевая песню из популярного сериала — вот и все переживания.

Припарковав кобылку рядом с чучелом паровоза, Войцех и Тупи взвалили на плечи тяжелые тюки с товаром и направились к украшенной дюймовыми заклепками двери бара. Дверь, естественно, оказалась заперта. Войцех сбросил поклажу и решительно бумкнул кулаком по котельной стали. Загудело, но как-то тихо и не впечатляюще. Изобретатель подул на ушибленный кулак, крякнул, извлек из-за пояса монтажку и постучал во всю мочь. Дверь отозвалась негодующим гулом, да так грозно, что Тупи аж присел от неожиданности. Войцех подождал, пока гул стихнет, и прислушался.

— Кто там? — скрипуче донеслось из-за двери. — Если свой — скажи пароль.

— Роза и паровоз! — нетерпеливо гаркнул Войцех.

Дверь чавкнула смазкой и величественно отворилась наружу, легко сдвинув неосмотрительно сваленные возле нее тюки.

— Ах, Роза, что с тобой сделала жизнь! — горестно воскликнул Тупи, увидев, во что превратился предмет его юношеской страсти.

— Тупичек! — взвизгнула ламповая женщина и упала в обморок. Изоляция не выдержала, сработала защита, и роботесса выключилась.

Между тем Войцех затащил тюки внутрь бара, а Фердинанд немедленно запер дверь, не забыв повесить табличку «Закрыто на подзарядку».

Разумеется, ни Айзенкопф, ни присутствующий здесь же лысый клоун-гладиатор Ик не могли видеть или слышать людей, но по поведению роботессы-медиума поняли, что гости уже в баре, и действовали по обстоятельствам. Роботы с Арены вообще отличаются сообразительностью и быстротой реакции.

Без посредничества Ламповой Розы никакие переговоры между людьми и роботами не были возможны, поэтому Войцех с Айзенкопфом бросились приводить бывшую секс-робыню в чувство. Тупи взялся помогать, но толку от него не было никакого, поэтому диссиденту-расстриге оставалось только ждать. А Ик вообще не вмешивался: он не знал, как вести себя с женщинами, упавшими в обморок. Ни до облысения, ни тем более после встречаться с таковыми ему не приходилось. Знакомая робогимнастка Зулейка, выступавшая на Арене с номером «Смертельный коленвал», к обморокам не была предрасположена и погибла, упав из-под купола Арены в жерло небольшой мартеновской печи. Отремонтировать отважную артистку так и не удалось.

Между тем усилия Войцеха и Фердинанда увенчались успехом. Роза остыла, и тепловое реле подключило питание к ее изношенному организму.

— Я, наверное, ужасно выгляжу, — сказала Ламповая Роза, придя в себя. — Вы обещали меня отремонтировать, человек! Нельзя ли сделать это прямо сейчас. Вести переговоры в таком виде я просто не в силах.

— Терпение, мадам, — галантно ответил Войцех. — Сначала наши друзья инсталлируют себе вот эту маленькую программку, а потом мы и вами займемся.

Он подошел к Фердинанду и воткнул ему в ноздрю миниатюрную флеш-карту. Потом сделал то же самое с Иком. Роботы замерли, закачивая крепко заархивированную пиратскую программу. Наконец инсталляция закончилась, и они вышли из ступора. Избавленный от античеловеческой защиты Ик удивленно посмотрел вокруг и воскликнул:

— Человеки! Самые настоящие, да еще и живые!

— А то! — приосанился Тупи. — Мы, человеки, все до одного живые, кроме, конечно, отдельных упокойников!

— А теперь займемся нашей красавицей, — скомандовал Войцех. — Ферди, ты все достал, что я просил?

— Достал, хотя адаптивные пресс-формы пришлось позаимствовать из музея, а тензокожу и вовсе синтезировать заново. Но ничего, твоя примочка к операционке, позволяющая общаться с человеками, все окупит с лихвой. Вообрази, перед представлением публике раздаются одноразовые программки, Роза смотрит на Арену и видит там человека! Это же сенсация!

— Смотри, как бы тебе эта сенсация боком не вышла, — пробурчал Ик. — А если на представление братья-лицензеры заявятся, что ты им скажешь?