— Моя, — ответил шаман.

Чейт саркастически усмехнулся, давая понять, что оценил шутку.

— Я имел в виду, кому она принадлежала прежде?

— Прежде ее не было, — едва заметно качнул головой шаман.

— Хорошо, поставим вопрос иначе. Откуда у тебя эта голова?

— Я нашел ее в пустыне Начикорадос. Сорок четыре года назад.

— И часто в Начикорадос находят, головы, неизвестно кому принадлежащие?

— Случается.

Шаман легко поднялся на ноги и снова скрылся в доме.

Глядя ему вслед, Чейт подумал, что никогда прежде не интересовался, сколько шаману лет. У него даже мысли такой не возникало — поинтересоваться. Шаман выглядел… Вечным, что ли? Почему-то казалось глупо спрашивать его о возрасте. Да и бестактно к тому же… Нет, скорее, все же глупо. Странно, но именно так. Глупо.

Чейт перевел взгляд на короб. Присев на корточки, снял крышку. Мертвая голова вызывала странные, противоречивые чувства. Чейту хотелось узнать все об этой голове. И одновременно он был бы счастлив навсегда о ней забыть. Одна мертвая голова — плохо. А две — просто кошмар какой-то. Именно какой-то — у этого кошмара даже названия не было. Хотя, если подумать… Можно было бы назвать всю эту историю «Проклятием мертвой головы». Или еще лучше — «История мертвой головы, неизвестно кому принадлежавшей».

Шаман вернулся с двумя большими чашками сипанга, одну из которых протянул Чейту. Шохен не спросил у Чейта, хочет ли он сипанга, только сказал:

— Пей.

И это оказалось самым разумным из того, что можно было сказать в данной ситуации.

Чейт сделал глоток. Сипанг у шамана был лучше, чем у вождей. Крепче и ароматнее. Нельзя сказать, что после второго или третьего глотка Чейт ощутил себя будто заново родившимся, а в голове у него рассыпалась пригоршня хрустальных искорок. Но почувствовал он себя гораздо спокойнее и увереннее. Это уж точно.

Отпив сипанга, шаман поставил чашку на землю, достал из короба голову и положил ее на крышку. Затем вынул голову из сумки Чейта, стянул с нее пластиковую упаковку и положил рядом. Присев на корточки, шаман задумчиво посмотрел на головы. Взгляд его медленно перетекал с одной на другую.

— Ты не видишь между ними разницы? — не оборачиваясь, спросил он.

— Естественно. Они ведь принадлежали разным людям.

— Людям? — переспросил шаман.

— Дзиттерам, — уточнил Чейт.

— Нет, — покачал головой шаман. — Вот голова дзиттера, — двумя сложенными вместе пальцами он указал на свою голову. — А это, — он коснулся пальцами лба головы, что принес Чейт, — человек.

Чейт наклонился и пригляделся. Шаман, несомненно, был прав! У находки Чейта имелись широкие, выступающие скулы, в то время как у дзиттеров скулы почти не различались. Ушные раковины были более округлые, а мочки не такие длинные, как у дзиттеров.

Собственно, ничего странного в этом не усматривалось. Чейт был далеко не первым человеком, прилетевшим на Дзитту. Значит, кто-то из его предшественников здесь умер и был погребен в соответствии с местными традициями. Странным казалось то, что голову человека, возможно, единственного умершего на Дзитте, нашел в пустыне Начикорадос другой человек. Но, в принципе, и это можно счесть совпадением.

Шаман, обернувшись, посмотрел на Чейта.

— Что скажешь?

Чейту было что сказать. Но он только спросил:

— Как эти головы оказались в пустыне?

— Или в полупустыне?

Чейту показалось или шаман действительно лукаво прищурился?

— А есть разница?

— Скажи мне это сам. Ты провел в Начикорадос четырнадцать дней.

— И что с того?

— За это время ты не заметил ничего странного? Ничто не показалось тебе необычным?

— Я нашел мертвую голову. Как это, по-твоему, — странно или необычно?

— Я спрашиваю не о том.

— О чем же тогда?

— Ну, например, ты так и не смог понять, где побывал, в пустыне или полупустыне.

— Давай спишем это на мою тупость.

— Тебе нравятся задачи с простыми решениями?

— Нет.

— Тогда предложи другое.

— Ну, быть может, Начикорадос — это и пустыня, и полупустыня одновременно.

Чейт ляпнул это просто так, особо не задумываясь. Но, к его удивлению, шаман щелкнул пальцами.

— Точно! Еще что?

— В смысле странностей?

— Именно.

Чейт задумался.

— Я встретил двух змееловов, одетых в травяные накидки.

— До того, как нашел голову, или после?

— После. Спустя два дня.

— Травяные накидки давно уже никто не носит. Да и змей в Начикорадос почти не осталось.

— Они подарили мне пару шкурок.

— Это хорошо.

— Но голову взять отказались.

— И это правильно.

— Почему?

— Потому что они понимали, что происходит.

— А я этого до сих пор не пойму.

— Ты ведь не шохен. И не знаешь, что такое Начикорадос.

— А я должен это знать?

Шаман посмотрел на принесенную Чейтом голову. Затем перевел взгляд на него самого.

— Полагаю, что теперь — обязан.

— Так значит?..

— У тебя какие-то проблемы? — спросил шаман.

— Нет, — не задумываясь, ответил Чейт. — Ну, если не считать головы.

— Уверен?

— Абсолютно!

Чейт даже улыбнулся, чтобы показать, насколько он в себе уверен.

— Ну, тогда ты счастливый человек. Потому что у всех, кто побывал в Начикорадос, возникают проблемы. Разные. Простые и сложные. Порой неразрешимые. Иногда смешные. Но всегда, да, практически всегда жизнь шохена после этого круто меняется.

— Что случилось с тобой после того, как ты нашел голову?.. Или такие вопросы не принято задавать?

— Вообще-то, не принято. Но тебе, — шаман бросил косой взгляд на трофей Чейта. — Тебе я, пожалуй, могу рассказать… Хотя и не все… — он снова быстро посмотрел на две лежащие рядышком, ухо к уху, головы. — В итоге я стал шаманом.

Чейт с сомнением покачал головой.