— Грамон, вы вообще-то невеликая сошка, чтобы на что-то обижаться. — Нели немного обиделся. — Как Князь решил, так и сделал, не нам о том судить. Тем более, репутация у вас соответствующая.

— Какой смысл Императору присылать меня за головой Князя? Это ничего не изменит.

— А в Империи хватает дураков. Их у вас ненамного меньше, чем подонков или выродков! — Гритольдец завелся. — Грамон, вы вели себя с Князем как идиот! Ни «бэ», ни «мэ», только идиотские просьбы. Какая «Уния», какой «Столетний план»?! Мы отказались давным-давно! Приехали возглавить выступление подполья — так и скажите! Хотя глупость редкая. Мы следили за ними уже полгода. И половина, между прочим, с нами сотрудничала.

Хью промокнул платком бритую голову.

«Стоило ли вообще так откровенничать в этом письме? Кому это нужно? Вета пожмет плечами и выкинет его в канаву».

— Ну, глупость. Нели, я же человек подневольный. Что приказали, то и делаю, долг мой такой.

— Ах да! Вы же кшатрий! Будто благородный человек не может таковым быть, не обозвав себя каким-то гномьим словом. Именно после этого в Империи и забыли о благородстве… — Нели отхлебнул, поморщился. — С вами даже пить неприятно. Представитель касты! Что вы, что последний шудра — все продажны, только каждый по-своему! Пейте вино, если не хотите разговаривать. Скоро «брахманский допрос», как вы его называете.

Хью даже поперхнулся. Это уже выходило за рамки всяких приличий.

— Послушай, нахал! Я еще могу понять похищение моих людей, захват заложников, но… — Грамон повращал глазами. — Но я дипломат, между прочим, а Гритольд даже войны Империи не объявлял, не говоря обо всем прочем!

— Какой ты дипломат! — Нели окончательно вышел из себя и плеснул вином в лицо Грамону. Арбалетчики синхронно скинули оружие с плеч. — У тебя и шпагу уже забрали! «Дипломат»… Дипломатия имеет смысл там, где есть с кем и о чем говорить! А вами надо командовать. Боитесь потерять власть над нелюдями, власть, которой у вас по сути и нет? Боитесь, что вся эта мразь перестанет драть вас потихонечку и накинется разом? Ну так и не корчите из себя людей! Вы просто кучка трусливых подонков!

— Немалая такая кучка… — Теперь Грамон вытирал лицо. — «Королева пива» идет.

— Что? — Нели привстал.

— Ничего не слышишь?

В окно, закрытое фигурной решеткой, доносился далекий низкий гул. Звук стремительно нарастал. Грамон залпом допил вино.

— Это невозможно! — Нели сделал шаг к окну, остановился. — Это глупо, это подло и глупо! Пострадает много ни в чем не повинных людей! Дети!

— Империя никогда не отступает, — с грустью сказал Хью. — И правильно делает.

Одно нажатие на пряжку — и в груди Нели появилось дымящееся отверстие. Гул нарастал, превращаясь в грохот. Грамон метнул бокал в одного из арбалетчиков, одновременно прикрывшись столом от второго, и побежал к двери. Та распахнулась навстречу, по лестнице поднимался солдат с обнаженным клинком, сзади виднелся еще один. Грамон подпрыгнул, пролетел над мечом и обрушился на гритольдца в тот момент, когда пламя ворвалось в комнату, заживо сжигая арбалетчиков. Скатываясь по лестнице вместе с орущими солдатами, Хью чувствовал, как горит не только одежда, но уже и спина.

«Не остаться бы живым — как после этого письма Вете в глаза-то смотреть?!»

Сперва он прикончил солдат и лишь потом потушил спину. План Нижнеямского училища Хью помнил назубок.

Драконы заходили с моря, лишь вблизи берега вынырнув из-за удачно наплывших облаков. Элькони был уверен, что их не успели заметить до самого последнего момента. Даже на кораблях, спешащих от Старого Порта — ими чуть позже займется отдельная группа.

Небесный адмирал Элькони был в восторге. Все четыре эскадры! Главная сила Империи, сила, равной которой, может быть, нет во всем мире! Ночью они поднялись в горах, набрали высоту, выстроились и прошли сперва вдоль реки, а потом на огромной высоте над океаном до самого Гритольдского моря. Долгий путь, опасный путь: три дракона, три экипажа потеряны. Без этого не бывает. Зато теперь вся эта чудовищная мощь обрушилась на Гритольд.

Через трубку связи Элькони приказал Первой эскадре подровняться, приготовиться к пикированию. Внизу проплывал Старый Порт, он видел, как застыли, глядя в небо, крошечные фигурки людей. Они никогда не видели драконов, и они не знают, зачем те здесь. Может быть, думают, что кто-то из-за океана прислал им помощь? От этой мысли адмирал даже захихикал, но заставил себя уняться. Оглянулся: подтянулись ребята, выстроились боевым крылом. Брахман из нижней кабинки показал руку с поднятым большим пальцем. Значит, все приняли команду, все доложились об исполнении.

Карта прикреплена к рукаву. Вот и Старая Яма, всю ее занимает один огромный корпус Военного училища. Пора. «Делай, как я!» Брахман сжался, ему страшно. Очень хорошо, что запретили делать для них в кабинках окошки. Дракон в бою лишь машина, а брахман, чувствующий сердце ящера, лишь связь между этой машиной и ее пилотом. Ему не нужно отвлекаться. Тем паче, что боевое пикирование — это действительно страшно. Это для кшатриев, лучших из лучших, цвета Империи. Адмирал легко повел штурвалом, это движение почувствовал на своем штурвале брахман и послал приказ дракону. Земля поползла вверх, и скоро ничего, кроме приближающейся цитадели, пилот уже не видел. Свист воздуха превратился в рев, задрожала легкая кабинка. «И дракон бы испугался, не будь приучен летать с завязанными глазами, что там брахман! Только мы! Только мы!».

— Пора! Бомбы, бомбы!

Легкая надежная система. Одно нажатие рычажка, и вот уже самые большие, самые тяжелые бомбы летят теперь отдельно от дракона, хотя и рядом. Снизу наконец-то ответили, мимо кабинки пронеслось нечто раскаленное от огромной скорости. Элькони видел, что его бомбы накроют проснувшуюся батарею, и маскировка не помогла! Ничто не поможет. Удар целой эскадры несет неминуемую смерть всем, кто не забрался достаточно глубоко под землю. Да только выбраться им оттуда не судьба, даже если не обрушатся своды.

Дракон, повинуясь движению штурвала, уже выходил из пике. Вот тут стало трудно, помрачнело в глазах, кабинка даже заскрипела на прочнейших ремнях. И все же вышли, прямо по курсу уже одно только небо. Выровнять! Адмирал посмотрел через плечо. Одного нет.

— Заполнить строй! Кто?

— Четеш, — сообщил брахман, который поддерживал связь со всеми экипажами. — Четеш и Гволи.

— Потом помянем. Разворот!

Эскадра, набирая высоту, ушла далеко от пылающей цитадели. Внизу — дорога, люди бегут во все стороны, проснулись. Но не они цель. Еще во время разворота Элькони постарался оценить качество удара. Недурно. А там, где зияет черная дыра, обрамленная пламенем, нашел свой последний приют погибший экипаж. Надо атаковать снова, пока крепость не заволокло дымом окончательно.

— Приготовиться к метанию малого калибра. После выхода работа по периметру звеньями!

За Нижнеямской крепостью — Старый Порт, столица. Пятьдесят тысяч жителей, а теперь, наверное, даже больше. И там огонь, и там все пылает. Две эскадры утюжат город, ему никогда не стать таким, как прежде. Элькони было немного жаль этих крохотных людишек, но небо пьянит и легко заслоняет собой все горести далекой земли. В крепости начались обрушения: «гоблинское пламя» и с камнем умеет творить чудеса.

— Делай, как я!

Первый же удар уничтожил большую часть гарнизона Нижнеямского училища. Никто не ждал драконов. Это было чудовищно и бессмысленно. Чудовищно, потому что применить самое страшное оружие против людей мог только демон. Но именно демоном обернулась рассерженная Империя. Бессмысленно, потому что часть свидетелей преступлений в Цирке уже покинула Гритольд на кораблях, а еще часть рассеялась по Княжеству. Они не знали, что ни один корабль из Гритольда за последние три недели не достиг берега и ни один человек из плывших на них не выжил. За другими свидетелями уже шли поисковые