большие возможности предоставлялись тем авторам, которые старому, уже изжившему себя социализму периода Дежа противопоставляли новый – динамичный и современный – социализм Чаушеску. Они могли высказать некоторые сомнения в отношении политического режима, но ни в коем случае не допускали выпадов в адрес нового политического лидера. Как это ни парадоксально, но именно в период «миникультурной революции» румынская литература достигла наивысшей точки в проявлении своей многогранности. В отличие от запрещаемых в СССР писателей, которые становились известными только через «самиздат», талантливые румынские писатели нашли свою нишу в политической литературе, причем весьма доброкачественной. Написанные в основном после 1971 г. романы таких авторов, как И. Лэнкэржан, А. Бузура, П. Попеску и К. Цою соответствовали реалиям идеологической обстановки того периода, но все же главное их достоинство заключалось в тех тонких намеках, которые можно было прочесть между строк.

Некоторые известные румынские писатели (3. Станку, Е. Жебеляну и М. Сореску) открыто выступили против «тезисов» Чаушеску, критикуя стремления режима свести всю культуру к одному лишь социалистическому реализму. Под давлением партии или /653/ из материальных соображений ряд писателей, например Е. Барбу или А. Пэунеску, пересмотрели свои взгляды и возглавили навязанное властями новое течение в культуре, которое, по сути своей, являлось мешаниной из сталинизма и национализма под названием «протохронизма». Подобно ждановской теории о «приоритете русского фактора в науке» румынский протохронизм преувеличивал роль румынского фактора и Румынии в мировой культуре, науке и историческом процессе в целом.

Наиболее тяжелые удары новая культурно-идеологическая кампания Чаушеску нанесла исторической науке. Если в 50-е годы все прошлое сводилось к классовой борьбе, то в начале 70-х годов история Румынии состояла из нескончаемой борьбы за объединение всех румынских провинций, за достижение политической независимости и укрепление международного престижа. Постепенно, благодаря усилиям генерала Илие Чаушеску и его помощников М. Мушата и И. Арделяну, вся история румын – с древнейших времен и до современности – представляла собой последовательный и логичный процесс, период же, связанный с деятельностью Чаушеску, был представлен как его кульминация.

Для превращения партии в послушный инструмент, всегда готовый к выполнению распоряжений лидера, Чаушеску вновь прибегнул к сталинской тактике «ротации кадров». Состоявшаяся в июле 1972 г. Национальная конференция РКП приняла соответствующее решение на этот счет. Никто, кроме приближенных к Чаушеску и его семьи, не мог занимать одной должности в течение нескольких лет. Выдвинувшиеся в процессе либерализации – при переходе от режима Дежа к режиму Чаушеску – такие партийные лидеры, как В. Патилинец, В. Трофин и Д. Popa были заменены приятелями Генерального секретаря К. Буртикэ и Э. Бобу. В тот период возникла новая концепция Чаушеску о формировании руководящих кадров. Вскоре круг возможных кандидатов на высшие посты в государстве был ограничен представителями многочисленной семьи Чаушеску. На фоне усиливавшегося политического психоза все заметнее в жизни страны становилась роль Елены Чаушеску: в течение нескольких лет она достигла статуса второго лица в партийной и государственной иерархии.

Одновременно происходило ужесточение законодательства. С целью предотвращения публикаций за рубежом запрещенных режимом работ в декабре 1971 г. принят Закон о государственной /654/ тайне, который запрещал издание за пределами Румынии любого текста, так или иначе затрагивавшего государственные интересы. Данный запрет составлял одно из многочисленных подобных положений нового закона, который в целом ограничивал доступ к любой информации, ибо понятие «государственная тайна» стало распространяться даже на самые банальные вопросы экономики, не говоря уже о вооруженных силах, правосудии и политике.

Двадцать восьмого марта 1974 г. Чаушеску стал президентом Румынии. Учреждение должности коммунистического президента было задумано как попытка подменить роль короля и создать символ национального лидера, чьи полномочия выходили бы за рамки существующих партийных и государственных ограничений. В глазах современников Чаушеску должен был предстать в образе руководителя с «президентским» скипетром, служившим напоминанием о королевской символике.

Учреждением должности президента СРР и внедрением принципа «смены кадров» завершился процесс становления диктатуры Чаушеску, которая в период 1974–1989 гг. сумела задушить в зародыше любую попытку борьбы за доминирование в высших эшелонах власти, но не смогла устранить соперничества за право оказаться как можно ближе к диктатору с целью оказания влияния на его решения. В отличие от других компартий, в эти годы в рядах РКП не появилось никакой группировки или политической платформы в качестве альтернативы правлению Чаушеску.

После окончательного ухода с политической арены «баронов Дежа» (вынужденная отставка И. Г. Маурера в 1974 г. и кончина в 1976 г. Э. Боднэраша) Чаушеску становится не только полновластным хозяином положения, но также самым старшим и наиболее опытным политиком в руководстве страны.

Заменив известные в прошлом чистки принципом «ротации кадров», Чаушеску оказался в двойном выигрыше. Во-первых, он обезопасил свое положение, исключив возможность всякой оппозиции и став неприкасаемым верховным властителем и единственным лидером партии. Во-вторых, он обеспечил номенклатуре /655/ стабильность и привилегии, и этим добился с ее стороны поддержки. Возможность жить в роскоши (по румынским меркам) при обязательной демонстрации внешней скромности, а также постоянная угроза репрессивных мер могли, безусловно, также объяснять отсутствие оппозиции. В отличие от эпохи правления Дежа, государственный террор не имел столь широкого масштаба и не отличался особой кровожадностью, при этом режим Чаушеску не давал забывать о том, что сила может быть применена в любой момент, как только того потребуют обстоятельства. Будучи особенно внимательным к реакции Запада и стремясь поддержать свой имидж, Чаушеску оставался верным тому курсу внутренней политики, который он избрал. Однако по мере того, как изоляция Румынии на международной арене усиливалась, репрессивные меры в стране приобретали более выраженный характер.

Будучи верным последователем сталинской экономической модели, Чаушеску проводил политику интенсивной индустриализации, имевшей целью превращение Румынии в самодостаточную экономическую державу. Особые усилия были направлены на развитие традиционной для Румынии нефтяной промышленности. Как в политике, так и в экономической сфере Чаушеску проявлял непоследовательность. Увеличение мощностей нефтеперерабатывающей промышленности с целью пополнения валютного запаса страны привело к росту зависимости Румынии от иностранных партнеров. Среди них был Иран, с главой которого – шахом Реза Пехлеви – Чаушеску поддерживал очень тесные отношения. Кризис 1978 г. и исламская революция в Иране поставили под удар планы Чаушеску, и тогда он был вынужден обратиться к Советскому Союзу.

Энергетический кризис вынудил диктатора проявить интерес к проектам ядерных исследований. Неподалеку от Констанцы, в Чернаводе, при технической поддержке канадских фирм было начато строительство атомной электростанции. После скандала, возникшего на почве экономического шпионажа (органы безопасности попытались незаконным путем заполучить патенты на реакторы типа «Канду»), сотрудничество было приостановлено. Чаушеску и тут усмотрел возможность расширения румынского экспорта, в результате чего к середине 80-х годов в Румынии было построено два предприятия по производству «тяжелой воды».

Движимый желанием превратить Румынию в мощную державу региона и получать огромные доходы и выгодные кредиты, Ча- /656/ ушеску взял курс на развитие производства для экспорта, полностью проигнорировав потребности внутреннего рынка. Это немедленно привело к дефициту в стране промышленных изделий и товаров первой необходимости. Сложившаяся на мировых рынках конъюнктура оказалась невыгодной для румынского диктатора. Экстенсивное развитие румынской промышленности на основе старых технологий проходило на фоне качественных изменений в мировой экономике. Вследствие этого румынские товары, в большинстве своем не соответствовавшие мировым стандартам, пользовались