пожалеет…

— У вас закончились вопросы? — спросил Олег, когда заметил, что Семенов выдохся. — Тогда отвечаю в порядке, так сказать, их поступления. По образованию я юрист. Окончил юридический факультет Иркутского Государственного университета. Нефть видел только по телевизору. Но там были крупные планы, поэтому я хорошо ее запомнил. Это такая горючая маслянистая жидкость, которая встречается в осадочной оболочке. Химически она представляет собой сложную смесь из алканов — метановых углеводородов, некоторых циклоалканов и аренов — ароматических углеводородов, а также различных кислородных, сернистых и азотистых соединений. Вообще, если мне не изменяет память, в составе нефти больше тысячи различных органических веществ, которые содержат до восьмидесяти семи процентов углерода, до четырнадцати процентов водорода, до трех процентов кислорода, а еще один процент азота и примерно полпроцента серы. Один из обязательных компонентов нефти — твердые метановые углеводороды. Иначе говоря — парафины. Их содержание колеблется от полутора до двадцати процентов. Чем меньше парафинов, тем лучше, насколько я помню. А еще встречаются незначительные примеси разных минеральных соединений — ванадия и никеля. На отдельных месторождениях в нефти есть ртуть и мышьяк. Различают нефть легкую, среднюю и тяжелую. Теплоту сгорания навскидку не припомню, но могу, в принципе, напрячься. Кажется, чуть более десяти тысяч килокалорий на килограмм. По оценке ОПЕК, более ста сорока миллиардов тонн нефти хранят сегодня земные недра. Или духи Нижнего мира. Это уж как вам приятнее. Хотя, по мне, нет совершенно никакой разницы…

— Похвально, — подытожил Семенов. — Во всяком случае, школьный курс органической химии вы еще не забыли. И что из этого следует?

— Ничего. — Олег коротко пожал плечами. — Сегодня у меня вообще нет желания дискутировать. Я устал и хочу спать. Давайте договорим завтра. Нет возражений?

Олег тщательно затушил окурок, бросил его в самодельную урну, плотнее запахнулся в спецовку и рывком поднялся, давая понять, что приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Но Семенов и не думал возражать.

— Завтра, так завтра, — пробормотал он и тоже поднялся. — Спокойной ночи.

От дыры в сетчатом заборе они разошлись в разные стороны. Олег направился в жилой блок, а Семенов — в операторскую. Впрочем, спешка Олега объяснялась другими причинами. Ему не терпелось узнать, чем занят в данный момент Кулёк. Полчаса назад на стук в дверь тот не отзывался. Либо заснул крепко, либо… Лучше бы, конечно, заснул. Олег прекрасно знал деятельную натуру своего помощника. Знал и ее неприятные стороны. Фактически любой несанкционированный контакт Кулька с нефтяниками мог быть потенциально опасен. И волновался Олег, как оказалось, не зря. Спать Кулёк и не думал. За неимением других азартных игр, он увлеченно гонял в ближайшем холле бильярдные шары на пару со свободным от двенадцатичасовой вахты электриком.

Олег многозначительно прокашлялся.

— Кульков, можно вас на минуточку?

Кулёк обернулся и сразу скис. Пристроив кий на край стола, он бочком приблизился к Олегу и сразу опустил глаза в пол, будто не было ничего увлекательнее, чем изучение узоров на сером линолеуме.

— Не спится на новом месте? — шепотом поинтересовался Олег.

— Так мы же по мелочи. Пятьдесят рублей партия… — Кулёк вздохнул.

— Даю тридцать секунд. — Олега было трудно разжалобить. — Вежливо прощаешься с партнером и сразу идешь к себе…

Кулёк вздохнул еще тяжелее, молча махнул рукой электрику и понуро проследовал за Олегом.

— Завтра подъем в семь, — напомнил ему Олег и на всякий случай отстучал условный сигнал в дверь Кайрата.

— Да на месте он, я проверял полчаса назад, — сразу оживился Кулёк. Приглядывать за подопечным — это была его святая обязанность, как «переводчика с тувинского». Правда, Олег и сам этого «тувинца» надолго из виду старался не упускать…

— Кто там? — донесся голос Кайрата из-за двери.

— Свои, мать твою! — рявкнул Олег, а когда дверь приоткрылась на ширину любопытного глаза, рванул ручку на себя. Влетев в комнату, он толкнул опешившего актера в грудь, быстро защелкнул за собой замок и включил свет. «Шаман» в заношенных трусах «боксер» и растянутой синей майке уже сидел на кровати и растерянно потирал затылок. Видимо, когда падал, приложился об деревянную спинку кровати.

— Больно? — шепотом спросил Олег. — Будет еще хуже, гарантирую. Я тебе, клоун дешевый, что говорил? Из комнаты носа не показываешь и сидишь тихо, как мышь. Если ты только вчера с горы спустился и по-русски двух слов связать не можешь, как же ты, бык безрогий, можешь орать на весь коридор: «Кто там?»

— Не подумал… Больше не повторится, честно! — горячо заверил Кайрат.

— Конечно, не повторится, — согласился Олег. — На первый раз оштрафую тебя на тысячу американских «рублей». Теперь, надеюсь, запомнишь, что твоя святая обязанность — не раскрывать рта при любых обстоятельствах. Только «наша ваш не понимай».

Кайрат закивал так отчаянно, что, казалось, еще немного, и голова совсем отвалится. Она и так-то непонятно на чем держалась.

— А это еще что такое? — Олег схватил со стола книгу и чуть не задохнулся от возмущения. — Я спрашиваю: это что? Марк Аврелий? Скажи мне: кто видел хоть одного тувинца, который читал бы на досуге Марка Аврелия? Никто не видел. Ты единственный. Больше таких нет. И уже не будет. Потому что я задушу тебя своими собственными руками!

Олег опустился на кровать рядом с Кайратом.

— Помнишь хоть, как тебя зовут, лицедей?

— Алдын-Херел, — прошептал тот одними губами и на всякий случай втянул голову в плечи. Похоже, он поверил, что если и дальше будет вести себя неподобающим образом, то навсегда оставит свою молодую жизнь в сибирской тайге.

— Слава Господу, не забыл!

Олег взвесил на ладони размышления римского философа и с громким хлопком впечатал книгу в ухо Кайрату. Тот дернулся, всхлипнул и попытался прикрыться подушкой.

— Ой, извините, — скривился Олег. — Опять больно, да? Еще книги есть?

— Есть, — сразу признался Кайрат.

— Значит так: всю подрывную литературу на стол!

Олег покрутил в руках томик со следами белил на переплете и не смог удержаться от смеха.

— Нет, я просто глазам своим не верю: Арсений Тарковский. Дай угадаю, кто пойдет следующим номером: Аристотель, Фома Аквинский, Карлос Кастанеда…

— Больше ничего нет. Я вам правду говорю. Только не бейте…

— Ладно, верю, — вяло отмахнулся Олег. — Все эти источники знаний я у тебя реквизирую, чтобы они ненароком не попались кому-нибудь на глаза. Впредь свою комнату будешь открывать только мне. На условный сигнал. В коридор не показываться. Даже не выглядывать. Рот — на замок. А завтра и послезавтра у тебя будет шанс реабилитироваться. Помни о гонораре. Осталось не так уж мало — двадцать девять тысяч этих самых. Вполне приличная сумма. До конца жизни не хватит, конечно, но если постараться, можно растянуть года на три…

Всю ночь Олегу снилась нефть. Сначала она настигала его в привычном образе маслянистой горючей жидкости. Стоило оказаться в закрытом помещении, как густая черная жижа тут же начинала сочиться из стен и капать с потолка, растекаясь жирными лужами по всему полу и вытягивая в сторону Олега хищные щупальца. Он убегал, прятался, перебирался в другое место, просыпался, но ничего не помогало. Стоило ему перевести дыхание и опять задремать, как все начиналось снова. А под утро нефть превратилась в чернокожую красавицу, сильно похожую на элитную фотомодель Лакомбу Тай, более известную под псевдонимом Наоми Мосс. Обнаженная мулатка эффектно изгибалась, принимая для Олега самые немыслимые позы, и так обольстительно крутила у него перед носом своей внушительной грудью, что сдерживаться не было сил.