— Ты действительно женщина!
— Я ведь тебе говорила. — Рейчел снова натянула комбинезон, радуясь, что хоть этот вопрос прояснился.
— Женщина-работорговец? — Зоу пыталась это осознать. — Просто невероятно.
— Нет, — Рейчел покачала головой. — Я не работорговец.
— Конечно, работорговец, — на сей раз Зоу была совершенно уверена. — У тебя на коже ни единого зеленого пятнышка. Не смущайся, фотосинтез — это вовсе не так приятно. К тому же я всегда хотела повстречаться с женщиной-работорговцем.
— Неужели? — Странное желание для зелененькой, которая выросла там, где портал тщательно оборонялся с единственной целью — не допустить приближения Homo sapiens. — Но почему?
— Нам показывают вас по сети из Домашней системы. Сами по себе передачи производят очень мучительное впечатление, но иногда я отключаю звук и просто смотрю на работорговцев, на крупных, сильных, красивых мужчин. И женщины, такие стройные, высокие, как богини — великанши, которые сконструировали нас из своей ДНК. Если подумать, это же столь захватывающе!
Опасность так щекочет нервы. Зоу не видела абсолютно никакого противоречия между тем, чтобы восхищаться людьми на расстоянии и взрывать их, если они приблизятся.
— Не все из нас работорговцы. — Рейчел все еще пыталась провести границу между собой и Тигрой, которую никак не могли уловить зелененькие, поскольку здесь, глубоко в Эридане, все их люди-предки были разбойниками и похитителями, стремившимися убить зелененьких или превратить в рабов.
Зоу спросила:
— Как же это? Разве вы создали нас не для того, чтобы служить вам и обживать опасные далекие планеты?
— Не лично я. Люди вывели Photo sapiens многие века назад. — И при том нелегально, хотя вряд ли было тактично называть создание Зоу преступлением. — Никто не рассчитывает, что вы и поныне будете служить людям.
— Работорговцы так считают, — Зоу потрясло то, что, оказывается, ее собеседница не знала такой простой вещи. — Поэтому они совершают набеги на наши миры. Вот для этого и нужны ловушки — вы, наверное, видели ловушки, когда добирались сюда?
Рейчел спросила, входила ли в число ловушек ракетная оборона в системе А. Зоу признала, что, возможно, да, но подобными вещами занимались мужчины. Рейчел очень хотелось объяснить разницу между людьми в Домашней системе и работорговцами Эридана.
— Работорговцы — преступники, с которыми мы пытаемся бороться. Военные корабли и полиция постоянно выслеживают их, убивают или берут в плен при любой возможности.
— Мы знаем, — опасливо прошептала Зоу, и в голосе ее звучало вежливое изумление, — вы даже между собой воюете. Понять это совершенно невозможно.
Чего уж тут удивляться, особенно если изучаешь человеческую цивилизацию с выключенным звуком. Для Зоу любое убийство было отвратительно, и ей хотелось, чтобы все злодеяния происходили как можно дальше. Поскольку зелененьким виртуальная реальность в Сети казалась смертельно скучной, будто наблюдение за высыханием краски, не было никакой надежды на то, что сцены совершавшегося где-то далеко изуверства заставят Зоу задуматься и попытаться отличить плохих парней от хороших. Рейчел сказала со вздохом:
— Мы сражаемся только потому, что кое-кто среди нас не в состоянии поддерживать мир и их надо обуздывать, и если потребуется, то силой. Хотя это никому особенно не нравится.
— Было бы лучше для начала просто не нарушать мир, — весело предложила Зоу.
— Было бы лучше, — признала Рейчел, — но мы созданы по-другому.
Удивительнее всего, что зелененькие были созданы именно так — они счастливы, всегда готовы помочь, придерживаются пацифистских взглядов, никогда не причиняют друг другу вреда. У них не было преступности, политики или чувства вражды; и такими их создали люди. Рейчел могла бы даже назвать дату. Если зелененькие оказались лучше нас, то винить нужно самих себя.
Зоу убедила Рейчел спрятать «стингер» в комбинезоне. Хотя Зоу не видела ничего неприличного в том, чтобы в полдень летать в чем мать родила, ношение оружия зелененькие считали непристойным. А про микрогранату Зоу не знала. Ни одна зелененькая никогда не притронулась бы к оружию и не осталась бы рядом с мужчиной, если бы знала, что он вооружен. Зоу смирилась со «стингером», но сказала Рейчел, что это жутко безвкусно.
— Жаль, потому что ты мне нравишься.
— Вот как? — Зелененькие были бисексуалами, правда, она в два раза превосходила Зоу по размерам да к тому же отличалась цветом.
— Ах, знаю, это все мои фантазии от пристрастия смотреть на женщин-работорговцев по ЗУ. — К проблеме ксено-лесбийских связей Зоу отнеслась как к обыкновенной беседе, даже не предполагая, что вооруженная великанша-работорговец может обидеться. — От тебя веет силой и уверенностью, которая у нас встречается только среди мужчин, и тем не менее ты женщина. Больше, чем мужская сила, однако с женским оттенком. Но, увы. Оружие делает любые отношения между нами невозможными.
Соплеменники Зоу отнеслись к Рейчел более чем дружелюбно. Они подобрали для нее хорошо проветриваемую комнату, где можно было выспаться, натащили фруктов, орехов, твердых сыров, рассыпчатого риса и сидра со специями. Под перезвон ветряных колокольчиков в окна заглядывали благоухающие ползучие растения. Впервые за много дней она смогла расслабиться — ведь о ней заботился народ, который был биологически создан для того, чтобы служить людям. Ее присутствие привело зелененьких в полный восторг. Она была первой встретившейся им женщиной-работорговцем, первой представительницей женского пола той сказочной расы, которая их создала, и зелененькие сбегались со всех сторон, чтобы угодить ей.
Рейчел стала одним из их немногочисленных пороков. Наркотики их не прельщали, они могли пить, не превращаясь в алкоголиков. Некоторые утверждали, что им нравятся музыкальные записи, но здесь дело было скорее в любви, нежели в пристрастии. По-настоящему зелененькие любили живую музыку, игры, еду, работу, секс. Много секса. У зелененьких от рождения был иммунитет ко всем известным венерическим болезням, у них не было предрассудков по поводу секса с людьми, даже с теми людьми, которые, как башни, возвышались над ними. Но у такого лестного внимания была и отрицательная сторона — будучи ксенобиологом, Рейчел знала, что все дети, рожденные от человека и зелененького, будут зелененькими. Так что их философия «заниматься любовью, а не войной» была отличным способом наводнить человеческое пространство зелененькими. Тигрис Эридана уже принадлежал им: обе системы, и А, и Б, будут отданы зелененьким и запрещены для расселения людей. Находящиеся в пути корабли-колонизаторы вскоре начнут перенаправлять в другие системы, и когда закон и порядок доберутся до этой области Эридана, военные станут защищать права зелененьких, выступая даже против других людей. Этого Зоу понять не могла, но ее народу подобные действия явно будут выгодны. А пока все, чего они хотели: это чтобы Рейчел осталась с ними и у нее бы рождались большие здоровые зелененькие дети. Им и в голову не приходило отправить ее домой. Дом был здесь.
Но не для Рейчел, что возвращало ее обратно к Тигре. Пока она отдыхала на подушках и засыпала под аромат жасмина и перезвон колокольчиков на ветру, Тигра сидел в запертой клетке, и еду ему просовывали через щель у пола. Зелененькие были пацифистами, но не идиотами. Тигра, как всегда, был рад видеть Рейчел и приветствовал зубастой улыбкой:
— Привет, человек! Какое облегчение. Я до смерти устал беседовать с зелененькими. Их беззлобная доброжелательность может с ума свести.
Она была вынуждена признать, что именно так дело и обстоит. Улыбающееся, как у эльфа, лицо Зоу предвещало следующую пугающую стадию эволюции человека, нравилось это кому-то или нет.
Тигра покачал головой.
— От такого бездумного лицемерия хочется разорвать их на части, а кусочки растоптать.
Рейчел не собиралась заходить так далеко. В Галактике было более чем достаточно места для всех, но она легко могла представить себе будущее, в котором обычным людям пришлось бы садиться на корабли и отправляться куда-нибудь за сотни световых лет просто ради того, чтобы ускользнуть от своих же собственных творений.
