Сет включил тормозные двигатели и расстегнул привязной ремень. Повернувшись, он попытался помочь жене.

— Я знаю, что делать, — огрызнулась Мэри. — Не надо обращаться со мной, как с ребенком.

— Ну что ты злишься? — удивился Морли. — Я же прекрасно вел нозер.

— Нозер вел автопилот, а под конец мы шли по радиомаяку, — усмехнулась она. — Впрочем, ты прав, я должна быть тебе благодарна.

Голос ее вовсе не звучал благодарно, но Сету было все равно. В голове хватало других мыслей.

Он вручную раздраил люк. Зеленоватый солнечный свет устремился в кабину, и Сет, защитив глаза ладонью, увидел унылый ландшафт: чахлые деревья и еще более чахлые кусты, слева, вдалеке, несколько беспорядочно разбросанных зданий. Колония.

К кораблю приближались люди, целая группа. Некоторые махали руками, и Сет помахал в ответ.

— Привет, — произнес он, спустившись по железным скобам и спрыгнув на землю. Повернувшись, он протянул руки к жене, но та пренебрегла его помощью и слезла сама.

— Здравствуйте, — сказала некрасивая загорелая женщина, когда Сет приблизился. — Рады вас видеть. Вы — последний.

— Сет Морли, — представился он. — А это Мэри, моя жена.

— Мы знаем, — кивнула женщина. — Давайте я представлю вас остальным. — Она показала на мускулистого молодого человека. Игнац Тагг.

— Рад познакомиться. — Морли потряс руку Тагга. — Я Сет Морли, а это моя жена Мэри.

— Меня зовуг Бетти Джо Бем, — сказала некрасивая загорелая женщина. — А этот джентльмен — Берт Кеслер, наш сторож.

— Рад познакомиться, мистер Кеслер. — Сет энергично пожал руку сутулому пожилому человеку с усталым лицом.

— Я тоже рад, мистер Морли. И миссис Морли. Надеюсь, вам здесь понравится.

— Наш фотограф и геолог Тони Дункельвельт.

— Бем указала на длинноногого парня, который пристально и угрюмо смотрел на них, не спеша протягивать руку.

— Привет, — поздоровался Сет Морли.

— Привет. — Парень уставился на собственные ботинки.

— Мэгги Волхв, наш теолог.

— Очень приятно, мисс Волхв. — Энергичное рукопожатие. «А она интересная женщина», — отметил про себя Морли.

Подошла еще одна привлекательная женщина в обтягивающем свитере.

— А вы кто? — спросил он, пожимая ее руку.

— Бухгалтерия и машинопись. Меня зовут Сюзанна.

— А фамилия?

— Смат.

— Прекрасная фамилия.

— Не думаю. Они прозвали меня Сюзанна Дам. По-моему, не очень остроумно.

Мэри яростно ткнула мужа локтем под ребро. Зная характер жены, он покорно оборвал разговор с мисс Смат и повернулся к тощему субъекту с крысиными глазами, сунувшему ему плоскую и клинообразную, как мастерок, руку. У Сета сразу возникло к нему непроизвольное отвращение. Это были не та рука, которую он хотел бы пожать, и не тот человек, с которым он хотел бы познакомиться.

— Уэйд Фрейзер, — представился субъект. — Местный психолог. Кстати, все вновь прибывшие проходят у меня вводный тест. Если позволите, я хотел бы протестировать и вас обоих. Сегодня же.

— Хорошо, — неуверенно согласился Сет.

— Этот джентльмен — Милтон Бабл с Альфы-5, — продолжала Бем, — наш доктор.

— Очень приятно, доктор. — Морли пожал его пятерню.

— Вы немного полноваты, мистер Морли, — заметил Бабл.

— Хм-м, — сказал Морли.

Опираясь на трость, вперед шагнула сухонькая старуха.

— Мистер Морли, я Роберта Рокингэм, социолог. — Она подала легкую слабую кисть. — Рада вас видеть. Надеюсь, вы долетели без особых неудобств.

— Благодарю, все в порядке, — Морли осторожно пожал маленькую ручку. «С виду ей за сто, — подумал он. — Как она еще работает? Как попала сюда?» Он не мог представить ее в корабле, мчащемся сквозь космическое пространство.

— Каково предназначение колонии? — спросила Мэри.

— Мы узнаем это через несколько часов, — ответила Бем. — Как только Глен — Глен Белс-нор, наш специалист по компьютерам, — свяжется с автоматическим спутником на орбите этой планеты.

— То есть вы пока не знаете? — изумился Сет.

— Вам тоже ничего не сказали?

— Нет, мистер Морли, — произнесла миссис Рокингэм глубоким старческим голосом. — Но скоро мы узнаем. Мы очень долго ждали. Это будет так приятно — выяснить, зачем мы здесь. Вы согласны, мистер Морли? Я имею в виду, не правда ли чудесно узнать наконец нашу задачу?

— Да, — кивнул он.

— Итак, вы со мной согласны, мистер Морли. Думаю, это прекрасно, что мы можем прийти к согласию, — многозначительно продолжала старуха. — Боюсь, мистер Морли, основная наша проблема — в отсутствии общей цели. Межличностное общение в группе пришло в упадок, но теперь, конечно, все изменится. Тогда мы сможем… — Она наклонила голову, кашлянув в миниатюрный платочек. — Да, это действительно очень хорошо, — закончила она наконец.

— Я не согласен, — заявил Фрейзер. — Предварительное тестирование показывает, что, в общем, эта группа изначально ориентирована на «эго». В целом, Морли, они демонстрируют ярко выраженную склонность избегать ответственности. Я с трудом понимаю, почему выбрали некоторых из них.

Крепко сбитый тип в запачканной спецовке сказал:

— Я заметил, ты не говоришь «мы». Ты говоришь «они».

— Мы, они… — Психолог сделал конвульсивный жест. — У тебя навязчивая идея. Это еще одна общая черта данной группы: вы все слишком подозрительны.

— Я так не считаю, — ровным, твердым голосом произнес тип в спецовке. — По-моему, это ты немного не в себе. От этих тестов у тебя мозги набекрень.

Его слова подстегнули собравшихся. Все заговорили разом. Подойдя к Бем, Сет спросил:

— Кто начальник колонии? Вы?

Ему пришлось повторить вопрос, прежде чем она услышала.

— Неизвестно! — ответила она, пытаясь перекричать остальных. — Это еще одна проблема, которую мы хотели бы… — ее голос утонул в общем шуме.

— …На Бетельгейзе-4 у нас были огурцы, но мы не выращивали их в лунных лучах, как вам сказали. По одной простой причине: на Бетельгейзе-4 нет луны, вот почему.

— …Я никогда его не видела. И, надеюсь, никогда не увижу.

— Рано или поздно увидите.

— …То, что среди нас есть лингвист, предполагает наличие на планете разумных форм жизни. Но мы до сих пор ничего о них не знаем. Наши экспедиции научными не назовешь, это что-то вроде пикника. Надеюсь, все изменится, когда…

— Ничего не изменится. Несмотря на теорию Спектовского о Боге, вмешивающемся в историю и запускающем время по новой…

— Вы неправы. Борьба до явления Заступника длилась очень долго. С тех пор все очень сильно изменилось, и теперь, в Эпоху Спектовского, прямой контакт с Ипостасями существенно упростился. Вот почему наше время в определенном смысле отличается даже от первых двух тысяч лет с момента появления Заступника.

— Если вам хочется об этом поговорить, обратитесь к Мэгги Волхв. Меня богословские проблемы не