аспирин или горячий пунш для астматика — непонятно почему, но помогает. А тебя не трясет? — спросил Рэйф, стискивая зубы, чтобы не так стучали.

— Нет. Лукас, передай мне сумку, — сказала Габи, оборачиваясь назад.

Лукас нырнул под сиденье и вытащил небольшую сумочку. Габи открыла ее и вынула бутылочку с прозрачной бесцветной жидкостью, закрытую притертой пробкой и сверху заклеенную пластырем.

— Места в сумке мало, так что вместо виски я взяла спирт. Если разбавить водой, будет не хуже.

Рэйф глянул на дисплей, где высвечивалась схема дороги.

— Милях в десяти отсюда на трассе есть стоянка. Там и наберем воды.

Они съехали со скоростной полосы и вскоре остановились на обочине возле небольшой стоянки. Место оказалось грязным и запущенным, убогие домики были заперты на все замки и запоры, но зато работал фонтанчик с питьевой водой.

Стаканов, разумеется, не предполагалось, и Рэйфу пришлось свернуть кульком валявшуюся на сиденье карту.

Сначала он напился ледяной, с металлическим привкусом воды, потом снова наполнил импровизированный стакан и влил туда спирт. Осушив его одним махом, Рэйф с трудом перевел дух. Через пару минут он был уже за рулем. Навязчивое дребезжание постепенно стихло.

Минут через двадцать, когда машина уже пересекла границу Айовы и Миннесоты, небо на востоке медленно начало светлеть.

— Днем канадскую границу пересекать не будем. И вообще, передвигаться следует только по ночам. Я думаю, остановимся в Дулуте, переждем до вечера.

Управляемая автоматикой, машина неслась мимо небольших городков, вдоль канала, соединяющего озеро Верхнее и Миссисипи. Погруженный в свои мысли, Рэйф молчал. Миль за десять до Дулута он съехал со скоростной полосы и остановился на обочине.

— Здесь мы дождемся восхода, — предложил он.

— А в городе найдем какой-нибудь мотель. Скажем, что ночь застигла нас в пути и мы провели ее в машине.

Мотель им попался сразу при въезде в город.

Лукас, накрытый одеялом, тихонько лежал на заднем сиденье, пока Рэйф договаривался с хозяином и записывал себя и Габи под именем мистера и миссис Нийсем из Айовы.

— Каких-то двадцать миль до города не дотянули — и все, излучение, — рассказывал Рэйф, зевая. — А спать в машине — удовольствие не из приятных.

— Это точно, — поддакивал хозяин, толстенький мужичок лет пятидесяти на вид, с вежливой дежурной улыбкой и острыми глазками. — Мне тут часто встречаются бедняги вроде вас — где застанет ночь, там и спят. А теперь отдыхайте в нормальных условиях. Не забудьте повесить на дверь табличку «Не беспокоить», а горничную я предупрежу. Спите, сколько захотите, и ни о чем не волнуйтесь.

— Спасибо, — поблагодарил Рэйф.

Он взял ключ и поставил машину рядом с отведенным им домиком. Пришлось подождать, пока из соседнего коттеджа выедут постояльцы, чтобы незаметно перетащить Лукаса в дом. Габи уже устроилась в комнате и задернула все занавески и портьеры.

— Ну, что теперь? — спросила она, когда Рэйф повесил на дверь табличку и запер дверь на замок и цепочку.

— А теперь — отдыхать. Я заплатил еще и за следующую ночь, но до темноты нам надо убраться отсюда, причем так, чтобы никто не заметил. Если ночью доберемся до Нипигона, то успеем настичь зомби, карауливших меня на трассе. А это кратчайший путь к тем, кто их послал и в чьих руках, скорее всего, находится Эб.

Габи кивнула и прошла в ванную. А он, не раздеваясь, улегся на одну из кроватей, натянул на себя одеяло и мгновенно заснул…

Пробуждение было резким и неожиданным — в дверь громко стучали. Габи в белой ночной рубашке уже сидела на своей кровати, а Лукас стоял Посреди комнаты, напряженно глядя на дверь.

— Полиция! Откройте! — донеслось из коридора.

— Немедленно откройте!

Дверь уже почти выломали и сорвали с верхних петель. Казалось, ее хотели именно выломать — без предупреждения, без попыток открыть замок.

Стараясь не шуметь, Рэйф сполз с кровати.

— Лукас, — шепнул он, — они не должны знать о твоем существовании. Иди сюда, — Лукас колебался. — Эб говорил тебе, что ты должен прятаться, когда приходят чужие?

Рэйф рванулся к ванной, и волк, наконец решившись, последовал за ним. Там под самым потолком было маленькое окошко.

— Сюда, Лукас, — шепотом позвал Рэйф, отдернул штору и распахнул окно. Скрип старых створок потонул в грохоте, доносившемся из комнаты.

Одним прыжком Лукас вскочил на умывальник, и, скользнув когтями по блестящей поверхности раковины, взобрался на спину Рэйфу. Тот, не ожидая, что волк окажется таким тяжелым, даже присел.

— Беги и спрячься где-нибудь, — скомандовал Рэйф, — найдешь нас, когда стемнеет. Ну, давай…

Он подтолкнул, почти выбросил Лукаса из окошка, и волк мгновенно исчез из виду.

Рэйф запер и зашторил окно, затем вернулся в комнату. Именно в этот момент дверь, не выдержав, рухнула, и в проеме появились полицейские.

— В чем дело?

— Вы арестованы. Оба.

Рэйфу заломили руки за спину, надели наручники и вывели из комнаты. У коттеджа стояла полицейская трехколеска. Его втолкнули на заднее сиденье, а через минуту рядом усадили Габи, замотанную в одеяло. У машины крутился хозяин мотеля.

— Думали, я ничего не понял, да? А я ведь предупреждал, что ко мне частенько заглядывают те, кого ночь застала в дороге. Да после такой ночки в машине нормальный человек еле жив…

— Все в порядке, — оборвал полицейский. — Правильно сделали, что связались с нами. Спасибо, вы свободны.

— Вас так долго не было… — не унимался хозяин.

Но полицейский хлопнул дверцей перед самым его носом и включил мотор. Машина тронулась. Был уже вечер: Рэйф и Габи беспробудно проспали весь день.

В полицейском участке их разлучили. Рэйф оказался на первом этаже, в комнате, больше похожей на больничную палату, чем на камеру, — белые стены, в углу аккуратная койка, окно без решеток.

— Раздевайся, — приказал полицейский, протягивая ему больничную пижаму.

Рэйф послушно переоделся, и его одежду куда-то унесли. Вошли еще трое полицейских, а с ними человек в белом халате. Рэйф не успел опомниться, как они скрутили его и распластали на кровати.

— В чем дело?! — Рэйф задохнулся от бешенства.

Человек в белом подошел совсем близко. В его руках Рэйф заметил шприц.

— Закатайте его рукав выше локтя. Вот так, — распорядился он.

— Вы собираетесь мне отвечать или нет? Что вы со мной делаете?

— Ничего особенного, — прокряхтел один из тюремщиков. — То же, что делают со всеми зомби.

Рэйф все еще пытался сопротивляться инъекции, но полицейские знали свое дело.

— Поспишь, братишка, ночью как все нормальные люди, а хочешь ты того или нет, тебя не спросили…

Игла вошла в вену. В голове замелькали обрывки разговоров с Габи, Эбом… Все. Шприц был пуст и прозрачен. Полицейские больше не держали Рэйфа.

— Этого ему хватит на целые сутки. До приезда маршала можно не беспокоиться, — сказал врач.

Лекарство уже начинало действовать — оно проникало во все уголки мозга, обволакивало сознание и останавливало всякую мысль. Язык одеревенел.