Хороши ли “ежовые рукавицы”?

Будущее девушки - не в руках ее матери.

Бернард Шоу

Среди представителей старшего поколения немало тех, кто считает все, что связано с сексуальными отношениями, - низменным, грязным, порочным. Такое же отношение они навязывают своим детям.

Чрезмерная опека и контроль, внушение родителями мысли о “постыдности” и “мерзости” всего, что связано с нормальной сексуальностью, запрещение общения со сверстниками противоположного пола, навязывание иного круга общения, изоляция от ровесников (чтобы уберечь от их “развращающего” влияния), отрицательное, “грязное” отношение к половым органам и любым проявлениям сексуальности ребенка, естественным для его возраста, наказания, оскорбления, унижение ребенка и другие жестокие “воспитательные” меры, - искажают развитие сексуальности и деформируют личность.

На всех этапах психосексуального развития девочки больше, чем мальчики, страдают от чрезмерного контроля родителей.

Если родители воспитывают дочь в “ежовых рукавицах”, прививая отрицательное отношение к сексу как “греху”, внушая ей страх перед “бесчестьем”, то они лишают девочку важного этапа развития либидо. Это может оказать тормозящее влияние на всю ее половую деятельность. Такие девушки боятся мужчин и избегают сексуальных отношений. Когда девушка выходит замуж, она не может избавиться от воспоминаний своего детства. Интимная близость не только не приносит ей радости, но расценивается как “похоть” (как учили мама с папой) или как тяжкая повинность. В результате она скованна, не позволяет мужу ничего “лишнего”, мучается сама и мучает его.

Немало женщин, которые обращаются к сексопатологам с жалобами на отсутствие полового удовлетворения, отсутствие интереса к сексу или отвращение к нему, - пострадали от неправильного воспитания с детства. Они росли в условиях запретов и запугивания. Родители внушали, что половая жизнь до брака является “позором на всю жизнь”, и девочки боялись любых контактов с представителями противоположного пола. Родители подавляли любые проявление интереса дочери к мальчикам и фактически держали ее взаперти - утром в школу, а из школы домой в сопровождении бабушки или дедушки. Если девочка всего лишь разговаривала или играла с ровесником, ей тут же устраивали “досмотр”, контролируя ее белье в поисках “следов” сексуальных контактов, жестоко наказывая за малейшие отклонения от норм поведения, предписанных родителями.

Даже при нормальном гормональном фоне у таких девочек не формируется сексуальное влечение, и они испытывают отвращение ко всему, что связано со взаимоотношениями полов.

Дальнейшая динамика зависит от особенностей личности (характера) девочки и типа нервной системы.

Девочка с сильным типом нервной системы, став совершеннолетней, когда родители уже не так строго контролируют ее, относится к юношам так, как относилась к ровесникам в детстве. С ними она на равных, поддерживая чисто приятельские отношения. Имея множество друзей мужского пола, девушка не имеет ни одного поклонника. Слишком простые в общении девушки, которые ведут себя “запанибратски”, - гораздо менее привлекательны для мужчин, чем обладающие всем арсеналом женского кокетства и всевозможных чисто женских ухищрений. Юноши (мужчины) считают ее хорошим другом и товарищем, однако влюбляются не в нее, а в ее подруг. Вполне возможно, подруги менее красивы и не так умны, зато ведут себя с мужчинами так, как те от них ожидают.

Девочки со слабым типом нервной системы, будучи изолированной от сверстников и лишенная возможности нормального общения с ними, вырастает робкой, стеснительной, пугливой. Не имея навыков общения, она не знает, как вести себя с мальчиками (а впоследствии с юношами и мужчинами), не умеет принимать ухаживания, теряется и смущается, когда к ней обращается юноша (мужчина), отвергает их ухаживания, а тем более проявления эротики. Попытка юноши обнять или поцеловать приводит ее в негодование. Это может быть неправильно понято, и за такой девушкой закрепляется прозвище “недотроги”, “ломаки”. В последующем за нею никто не хочет ухаживать.

Развитие либидо у них не завершено, поэтому к сексу они абсолютно равнодушны. Многие из них остаются одинокими и с годами становятся типичными “старыми девами”.

Если все же девушка с неразвитым либидо выходит замуж, то есть риск возникновения различных сексуальных дисфункций. Отношение к сексу зависит от ее первого сексуального опыта. Если партнер будет терпелив и нежен, то со временем либидо может развиваться и достигнет сексуальной стадии. Но поскольку таких внимательных и ласковых мужчин в жизни не так уж и много, то шансов остаться сексуально холодной гораздо больше. Некоторые из них просто равнодушны к сексу, а если первый мужчина вел себя как “грубое животное”, то женщина испытывает к сексу непреодолимое отвращение.

Опера “Риголетто”. Идет сцена, в которой шут в отчаянии рвет на себе волосы, узнав о позоре своей дочери. В партере шепчутся две дамы.

Дама не слишком образованная:

-      Чего это он впал в истерику?

Дама более образованная:

-      Видите ли, милочка, в те времена это считалось грехом…

  Анекдот

 Неправильное половое воспитание бывает в неполных семьях, где мать рано лишилась мужа или родители разошлись, и мать не выходила замуж повторно. Она ненавидит бывшего мужа и мужчин вообще, не может устроить свою жизнь, избегает сексуальных контактов с мужчинами, ее сексуальность подавлена. Все это неизбежно сказывается на ребенке.

Мать растила Никиту одна, родители давно в разводе. После крушения своего брака его мать замуж больше не выходила, любовников у нее тоже не было. Она относится к сексу как к “последнему паскудству” и “разврату”. Секс, в ее понимании, нужен только для деторождения и возможен только после регистрации брака, причем, чем реже, тем лучше. В таком же духе воспитывала сына. Однажды, когда 3-летний Никита, сидя на горшке, разглядывал свои половые органы и трогал их (что совершенно естественно в этом возрасте), мать, увидев это, налетела на сына, как разгневанная фурия, била его по рукам полотенцем, приговаривая: “Вот тебе, мерзкий мальчишка, чтобы не смел больше заниматься рукоблудием!” Запугала мальчика до такой степени, что с тех пор он стал заикаться и просыпаться по ночам от детских страхов.

Никита рос робким, пугливым, стеснительным ребенком, боялся чрезмерно активных и агрессивных сверстников, боялся гнева матери. Она придирчиво следила, чтобы мальчик не притрагивался к своим половым органам “без необходимости”. Даже когда он шел в туалет или ванную, она заставляла его оставлять дверь широко раскрытой, чтобы видеть, “чем он там занимается”. Она требовала, чтобы он не закрывал дверь, даже когда он уже стал подростком. И бедный мальчик, сгорая от унижения, сидел на унитазе при широко распахнутой двери или принимал душ под бдительным оком матери. Мать даже не позволяла ему задергивать занавеску в ванной. Поэтому он старался помыться и сходить в туалет еще до прихода матери с работы.

Она придирчиво разглядывала его нижнее белье и даже нюхала его в поисках следов спермы, осматривала постельное белье. За “рукоблудие” она однажды пообещала ему “отрубить руки”.

Никита считал себя “моральным уродом”, так как несмотря на запреты и угрозы матери, все же занимался мастурбацией. Мастурбировал он только когда матери не было дома, в одиночестве, сам очень страдал от своего “слабоволия”, испытывал чувство вины и угрызения совести, но избавиться от этой привычки не мог. Мальчик считал себя “порочным”, “извращенцем”, боялся, что мать или другие люди догадаются об этом. Ему казалось, что у него даже на лице написано, что он недавно мастурбировал, и он ходил обычно с опущенной головой, стараясь не смотреть в лицо собеседнику. Никита боялся, что мастурбация обязательно скажется на его психике, так как мать пугала его, что из-за “рукоблудия” у него “отвалится” половой член, на лице выступят “коричневые пятна - печать порока”, и он станет ”дебилом”.