сфальсифицировать дело Делони, от чего он и по сей день не смог оправиться.

— Я знаю. Тогда Эрл впервые сознательно оставил службу.

— Вы признаете это?

— Думаю, да. Эрл никогда не распространялся об этом, но я знала, и Элен тоже знала. Поэтому-то она и ушла от нас.

«Поэтому-то она и молчала», — подумал я.

— Эрл очень уважал Люка Делони, несмотря на его недостатки. Он был единственным человеком, который помогал нам все эти годы. Его смерть потрясла Эрла, именно после этого он и начал пить. Я о нем очень беспокоюсь. — Она дотронулась до моей руки. — Как вы думаете, с ним все будет в порядке?

— Если он бросит пить. С этим приступом запоя он справится. Я уверен, что о нем позаботятся. Вот об Элен уже никто не позаботится.

— Об Элен? А что можно сделать для Элен?

— Вы можете очень много сделать для нее, если будете говорить правду. Она заслужила хотя бы того, чтобы был найден ее убийца.

— Но я не знаю, кто ее убил. Если бы я знала, я стала бы кричать об этом на всех углах. Я думала, что полиция подозревает этого человека по имени Макги, который убил свою жену.

— Макги невиновен. Его жену, а возможно, и вашу дочь убила Ти Макреди.

Она мрачно покачала головой:

— Вы ошибаетесь, мистер. Это невозможно. Ти Макреди, то есть Ти Осборн, умерла задолго до того, как случились эти несчастья. Признаюсь, в свое время ходили слухи о ее причастности к смерти Люка Делони, но потом с ней самой случилось несчастье.

— Вы сказали — Ти Осборн?

— Да. Она была одной из дочек сенатора Осборна, сестрой миссис Делони. Я вам рассказывала о них, когда мы ехали из аэропорта. — Она слабо улыбнулась и вновь погрузилась в ностальгические воспоминания своей юности.

— Что за слухи ходили о ней, миссис Хоффман?

— Что она путалась с Люком Делони незадолго до его смерти. Говорили даже, что она застрелила его, но я никогда этому не верила.

— У нее действительно был роман с Люком Делони?

— Она бывала у него, это ни для кого не было тайной. Она стала неофициальной хозяйкой у него в доме, после того как Люк расстался с миссис Делони. Меня все это не очень интересовало. Она в это время уже развелась с Валом Макреди. В конце концов, она была свояченицей Люка и имела полное право бывать у него.

— У нее были рыжие волосы?

— Я бы сказала, скорее, золотисто-каштановые. У нее были очень красивые волосы. — Миссис Хоффман непроизвольно провела рукой по собственным крашеным завиткам. — Ти Осборн была очень жезнелюбивой женщиной. Я очень расстроилась, когда узнала о ее смерти.

— А что с ней случилось?

— Я точно не знаю. Она умерла в Европе после того, как нацисты захватили Францию. Миссис Делони до сих пор не может ее забыть. Как раз сегодня она говорила о ней.

Мне показалось, что по шее у меня движется паук на влажных лапках. Волосы у меня зашевелились. Я представил себе, как тень Летиции подходит к двери дома в Индиан-Спрингсе десяток лет спустя после вторжения немцев во Францию.

— Вы уверены, что она умерла, миссис Хоффман?

Она кивнула.

— Об этом широко писали в газетах, даже в Чикаго. В свое время Ти Осборн была признанной красавицей в Бриджтоне. Прошло уже двадцать с лишним лет, а я до сих пор помню ее знаменитые вечера. Она была замужем за Валом Макреди. У него были деньги от матери, которая вела мясоконсервное дело.

— А он жив?

— Последнее, что я слышала о нем, — он женился на англичанке и переехал в Великобританию. Он не был уроженцем Бриджтона, я мало что о нем знаю. Я черпаю свои сведения только из светских новостей и некрологов.

Она отпила из своей чашки. Всем своим видом она словно говорила мне, каких людей ей удалось пережить: ее дочь Элен была талантливее ее, Ти Осборн богаче, но они умерли, а она жива. Она переживет и Эрла и еще сделает из его секретера домашнюю святыню.

Ну что ж, с одной дамой я разобрался. С другой будет труднее.

— Зачем миссис Делони прилетела сюда?

— По-моему, это просто каприз богатой женщины. Она сказала что хочет помочь мне в беде.

— Вы были с ней близки?

— Я едва была с ней знакома. Эрл знает ее лучше.

— А Элен?

— Нет. По-моему, они вообще никогда не виделись.

— И миссис Делони проделывает весь этот путь, чтобы помочь практически незнакомой женщине. Она уже успела чем-нибудь помочь вам, если не считать переезда из одной гостиницы в другую?

— Она заплатила за мой ленч и обед. Я не хотела, но она настояла.

— И чем вы должны отплатить ей за ее бесплатный пансион?

— Ничем.

— Разве она не просила вас никому не рассказывать о ее сестре Ти?

— Это правда, просила. Она просила, чтобы я никому не говорила о ее взаимоотношениях с Люком Делони и о слухах, которые ходили о его смерти. Она очень беспокоится за репутацию своей сестры.

— Противоестественные переживания, если учесть, что Ти уже двадцать лет как мертва. Кто имелся в виду, когда она просила вас не упоминать о сестре?

— Все, но особенно вы.

Она нервно рассмеялась и сделала глоток из своей чашки.

Я вышел из гостиницы. Луна плыла высоко в небе, сопровождаемая своими многочисленными отражениями в декоративных прудах, разбросанных по испанскому саду. Окна коттеджа миссис Делони были занавешены желтыми шторами, из-за двери раздавался приглушенный звук голосов.

Я постучал.

— Кто там?

— Сервис, — ответил я и добавил про себя: — Уголовный.

— Я ничего не заказывала.

Но все же она открыла дверь. Я проскользнул мимо нее и занял оборону у стены. Брэдшоу сидел напротив на софе рядом с камином. В очаге, бросая отражения на медную решетку, поблескивало пламя.

— Привет, — сказал он.

— Привет, Джордж.

Он довольно заметно подпрыгнул.

— Выйдите вон, — произнесла миссис Делони. На ее смертельно бледном лице блестели круглые синие глаза, вся она была как один комок воли. — Я позову служащих гостиницы.

— Валяйте, если хотите выносить сор из избы.

Она захлопнула дверь.

— Ему мы можем сказать, — произнес Брэдшоу. — Все равно придется.

Она так резко качнула головой, что чуть не потеряла равновесие. Словно перегруппировывая свои силы, она перевела взгляд с меня на Брэдшоу, как будто мы оба были теперь ее врагами, и сделала пару шагов назад.

— Я запрещаю что бы то ни было говорить, — произнесла она.

— Все равно все выяснится. Лучше сделать это.