подруге.

— Наташенька… — в голосе Ольги было столько слез и отчаянья. — Я не смогу спокойно жить, если не увижу его, не попрощаюсь с ним. Заклинаю тебя — найди его! Сообщи ему, куда меня отправляют, скажи ему, где я. Быть может, он найдет возможность приехать, попрощаться. Конечно, ты вправе отказаться, ведь тебя снова может ждать немилость. Но ты — моя последняя надежда!

— Это опасно не только для меня, но и для тебя, — убеждающе сказала Наташа, сильно понизив голос. — Следующее наказание может быть уже не столь мягким.

— Я готова на все! — Ольга быстро сорвала с шеи нательный крестик с мелкими рубинами, когда-то подаренный ей цесаревичем. — Вот! Отдай его Александру и скажи, что он может встретиться со мной по дороге. Скажи, что я умру, если он не придет…

Наташа, помедлив мгновение, решительно взяла крестик из рук Ольги и спрятала его в секретный карманчик, в котором обычно носила Александру записки от Ольги. Ольга с благодарностью кивнула ей и поклонилась, прощаясь. Наташа перекрестила ее и молча вышла из кельи. Монахиня, ожидавшая в коридоре, вывела Наташу во двор, к карете, в которой уже сидела императрица. Перед тем, как подняться на ступеньку, Наташа оглянулась, с тоской еще раз посмотрев на узкие, как бойницы окна монастыря, — где-то там рыдала от тоски и безнадежности Ольга Калиновская. Наташа глубоко вздохнула и села в карету. Кучер взмахнул хлыстом, и они поехали в обратный путь.

— Итак, вы попрощались? — строго спросила императрица. — Я не хочу, чтобы цесаревич знал об отъезде Калиновской. Ты понимаешь меня? А теперь посмотри мне в глаза и признайся: Ольга просила тебя передать моему сыну какую-нибудь весточку? О том, что она уезжает и хочет его увидеть его в последний раз?

— Нет, Ваше Величество, — Наташа старалась не опускать глаз, но сердце ее трепетало и билось так сильно, что могло выскочить из груди.

— И Ольга не просила тебя передать что-нибудь Александру? — настаивала государыня.

— Нательный крест, — призналась Наташа. — Ольга просила передать Его Высочеству свой нательный крест.

— И где он?

— У меня его нет, — Наташа набралась смелости и солгала. — Я отказалась передать его.

— Что ж… — Александра еще раз пристально посмотрела ей в глаза и кивнула. — Надеюсь, это правда…

Когда Наташа, уставшая от дороги, вернулась в свою комнату во дворце, к ней постучали — камердинер Александра передал просьбу наследника встретиться с ним. Отказаться от этой встречи она не смела, но прекрасно понимала, что ей следует быть острожной — во дворце уши есть у всего, даже у подсвечников.

— Вы звали меня, Ваше Высочество? — вежливо спросила она, войдя в кабинет Александра.

— Натали, прошу вас, входите, я ждал вас, — Александр подошел к ней и жестом предложил присесть на банкетку невдалеке от окна. — Я знаю, что вы снова с нами. Я рад, что все перипетии завершились столь благополучно и почти безболезненно. Надеюсь, вы не в обиде на меня за то, что я втянул в эту историю вашего брата?

— Вы спасли моему брату жизнь, я благодарна вам.

— А я, знаете, благодарен всей этой истории, ведь только теперь я понял, что отдать жизнь ради любимого человека — это огромное счастье! И лишь в разлуке начинаешь понимать, что для тебя значила твоя любовь.

— Разлука убивает любовь, — грустно промолвила Наташа.

— Не правда! — горячо воскликнул Александр. — Вам разве незнакомо это чувство, Натали, когда человек далеко-далеко, а все ваши мысли только о нем?

— Знакомо, — осторожно согласилась Наташа. — Чем дольше не видишь любимого человека, тем сильнее хочешь коснуться его…

— Да-да, — пылко продолжил наследник. — Просыпаешься среди ночи — и начинаешь искать ее рядом, а потом открываешь глаза — и понимаешь, что ее нет. Нет ни здесь, ни во дворце, и, может статься, ты никогда больше ее не увидишь, не сможешь ее обнять, не услышишь ее смеха!.. Натали! Меня сводит с ума неизвестность! Я не знаю, где она, что с ней, думает ли она обо мне…

— Уверяю вас, она чувствует то же самое, что чувствуете сейчас вы. Она очень переживает, — начала Наташа и осеклась.

Неосторожно, ах, как неосторожно!

— Вы с ней виделись? Вы говорили с Ольгой? Ради Бога, скажите мне, где она?

— Сожалею, Ваше Высочество… — Наташа старалась не смотреть наследнику в глаза.

— Так, — Александр нахмурился и встал. — Знаете и не хотите сказать.

— Я поклялась сохранить это в тайне. Я дала слово императрице…

— А вы все-таки не похожи на своего брата, Натали, — разочарованно промолвил Александр. — Он, по крайней мере, искренне верил, что любовь превыше долга. И он на деле доказал это.

— Но к чему его это привело! — воскликнула Наташа.

— Я понял вас, сударыня, — жестко прервал ее Александр. — Я все понял, и не смею вас дольше задерживать.

Наташа хотела возразить ему, но спохватилась и выбежала из кабинета цесаревича.

Александр дал себе время успокоиться и направился к отцу. Не застав его в кабинете, он прошел в его покои, где застал отца в весьма колоритной позе, не оставлявшей никаких сомнений относительно его намерений в отношении фрейлины императрицы графини Нелидовой, которую он сжимал в своих объятьях.

— Отец! — вскричал Александр.

Нелидова ловко высвободилась из объятий императора и скрылась в потайной комнате рядом с камином. Николай был зол и не скрывал этого.

— Разве тебе было назначено?

— Нет, — растерялся Александр.

— Тогда почему ты здесь?

— Я… — замялся Александр. — Я просто хотел…

— Что ты лепечешь, как ребенок! — прикрикнул на него отец. — Учись выражать свои мысли прямо и точно. Уж если ты оторвал меня от важного дела, постарайся объяснить — почему.

Окрик подействовал отрезвляюще, и Александр взял себя в руки.

— Отец, мне странно это видеть…

— Что именно? — как ни в чем не бывало удивился Николай.

— Вы заставили меня расстаться с Ольгой, а тем временем сами… здесь… с любовницей!

— Вот именно — с любовницей, — надменно улыбнулся Николай.

— Что вы хотите этим сказать? — не понял Александр.

— Любовница знает свое место. Знает, что она — всего лишь шалость в жизни государя, минутная слабость, увлечение, которое никоим образом не может повлиять на судьбу государства и его монарха, — нравоучительно произнес Николай. — Я никогда не смешивал семью и любовниц. И никогда не забывал, что важнее для меня и отечества.

— Но это же грех! Вы унижаете маман!

— Ваша мать — мудрая женщина, и она бесконечно предана мне и интересам семьи. Равно, как и я. — Николай улыбнулся снисходительно и по-отечески. — Сердце здесь не затронуто, ибо главная любовь в жизни императора — Россия. Только Отечеству он верен до последнего вздоха. И ты достаточно повзрослел, чтобы понимать, что не следует смешивать истинные чувства и развлечения. У тебя может быть сколько угодно связей, но ты ни на минуту не должен забывать, что это всего лишь развлечения. Без них жизнь становится пресной. Но если они начинают затрагивать твои чувства, их нужно отсекать без всякой жалости!

— Как можно отсечь любимого человека? — с негодованием воскликнул Александр.