На обратном пути по правую руку от дороги они вдруг заметили деревенскую таверну. Флинн прочитал вывеску: «Три красотки Беллингема». На парковочной стоянке у входа было полно автомобилей, фургонов, маленьких грузовичков.

— Должно быть, там подают чай, а к нему — пшеничные лепешки, — мечтательно произнес Флинн, сбавив скорость.

— Да это ж просто придорожная закусочная! Постоялый двор или мельница.

— Думаешь? Что ж, тогда нам сам бог велел заглянуть и спросить пшеничные лепешки.

Несмотря на неоновые лампы, мерцавшие под потолком, в помещении «Трех красоток Беллингема» царил полумрак. И глазам Флинна понадобилось какое-то время, чтобы привыкнуть к темноте. Этим воскресным утром почти все табуреты у стойки были заняты. Посетители, толпившиеся у бара, все до одного мужчины, пили виски и пиво и обменивались возбужденными возгласами, глядя на экран телевизора, где показывали футбольный матч.

За стойкой работали две женщины. Обе блондинки, в ямочках, приятного телосложения и молодые.

Вдоль одной из стен тянулся ряд кабинок. Там тоже сидели люди, и на каждый столик приходилось минимум по две женщины.

— Давай присядем у бара, — сказал Флинн.

— Вот это да! И дня не прошло, как расстался с женой, а уже пожирает глазами барменш, — заметил Коки.

— Разве можно винить в том человека, наглядевшегося на прелести судьи Лодердейла? — сказал Флинн.

Они нашли два свободных табурета, в самом конце стойки, подальше от телевизора.

— Кто выигрывает? — спросил Флинн у барменши.

— «Джетс». Шесть — ноль.

— «Джетс» выигрывают, — сказал Флинн Коки. — Хочешь на них поставить?

— Я всегда ставил на «Пэтриотс».

— Но с «Джетс» играют вовсе не «Пэтриотс». — На блузке, обтягивающей пышный бюст официантки, было вышито имя: «Алиса».

— Именно поэтому он всегда на них и ставит, — усмехнулся Флинн. — Что будешь пить, Коки?

— «Джеймсонс», — ответил Коки. — С водой. Без льда.

— А вы, сэр?

Флинн призадумался.

— Вообще-то, я только раз в своей жизни выпил. И мне не понравилось.

Алиса расхохоталась, потом вдруг решила, что Флинн вовсе не шутит.

— Так, значит, вам ничего?

— Полагаю, что чая на травах вы тут не держите?

— Какая отрава, что вы, сэр!

— Ничего. Я за него плачу, — сказал Флинн, кивком указав на Коки. — Надеюсь, это компенсирует тот факт, что я занимаю место.

Барменша подала Коки ирландское виски, и Флинн спросил ее:

— А где третья?

— Но вы же заказывали только одну!

— Да нет, я не о том. Третья красотка Беллингема.

— А-а… Дома, с детишками. Готовит обед.

— Так вы сестры, все трое?

— Ага.

— И чего это вас занесло сюда, таких молодых и красивых?

— Папа умер и оставил нам бар. Повезло, верно?

— Еще как повезло!

— Жак Крипер. Хоккеист. Помните его?

— Вроде бы умер совсем молодым.

— Да, можно сказать так. Но для такой игры, как эта, был уже староват. Просто удивительно, как еще дотянул до тридцати восьми. Так вы уверены, что не хотите чего-нибудь выпить, мистер?

— Лучше покурю. Внесу свой вклад в загрязнение среды и организма, — и Флинн принялся набивать трубку. — А что это за заведение такое, клуб «Удочка и ружье»? — Алиса уже собралась было отойти. — Проезжали и заметили у грязной дороги маленький такой указатель.

— Частный клуб, — ответила Алиса.

— А что, туристов туда пускают?

Девушка улыбнулась.

— Даже тебя не пустят, красавчик. — Она принялась мыть стаканы. — Это частное заведение, для очень богатых людей. Всегда было тут.

— И большое?

— Громадное. Занимает тысячи акров.

— Тут один человек сказал, там находится какой-то секретный объект.

— Кто сказал?

— Молодой парень. Работает на автозаправке.

— А, так это вы, должно быть, говорили с Хербом! Да не успел он в первый класс пойти, как его выставили из школы за тупость, так и не закончил. Полный идиот. И несет всякую чушь. Объект, кто ж в такое поверит! Только оттого, что там кругом проволока и охранники? Нет, время от времени кое-кто из местных начинает злиться, когда охота идет плохо. Возмущаться, что их не пускают во владения, где наверняка полно дичи. Грозятся взять их штурмом или поджечь. Ну или еще что-нибудь… Но никогда ничего такого не делают. Все это пустая трепотня.

Коки явно наслаждался своим виски.

— Наверняка клуб обеспечивает местных рабочими местами. За такими владениями требуется уход.

— Сроду не знала ни одного из наших, кто бы там работал. Небось привозят своих слуг из Нью-Йорка. Мы даже не видим никого оттуда. Должно быть, там у них полно разных припасов, свой бар, боулинг и все прочее. Только время от времени через город туда проносятся большие машины, вот и все, что мы видим. — Она выплеснула воду из стакана. — Словно какая черная дыра у нас тут образовалась.

Посетители дружно взревели. Мужчины орали и стучали кулаками по стойке. Перевернулась и упала пивная бутылка. Люди, сидевшие в кабинках, вскочили на ноги.

— «Джетс» заделали им двенадцать, — сказала Алиса.

Деньги переходили из рук в руки — в основном двадцати- и двадцатипятицентовики. Шум постепенно стихал.

— Хоть бы один сквитали. — Алиса неуверенно покосилась на Коки. — Небось охотиться сюда приехали?

— Да, — кивнул Флинн. — Именно. Охотиться.

— Можете поселиться в «Хижине лесоруба». Иногда они тоже называют свой мотель клубом «Удочка и ружье», купаются в чужой славе.

— Видел, проезжали мимо, — сказал Флинн. — И что, приличный мотель?

Алиса засмеялась:

— Ой, нет, что вы! Люди говорят, сущая дыра! Иногда переночует там какой-нибудь загулявший