ими. Но я никак не могу согласиться с правомерностью запрета читать даже лучшие стихи Евтушенко.

Н. Будяк, артистка Липецкой филармонии. Оттуда же

СИНИЦА ЗА ГРАНИЦЕЙ

Бездумной, легкомысленной Синице Однажды довелось порхать по загранице.

Попав в заморскую среду И оказавшись на виду У иностранных Какаду И у Павлинов с пышным опереньем.

Синица стала с непонятным рвеньем Чернить родной свой лес.

К Синице тотчас был проявлен интерес:

В ее родном краю

Пока что у нее не брали интервью —

А здесь вокруг скрипят чужие перья.

Колибри у нее автографы берут…

Синичка верещит; «Уверена теперь я,

Что по достоинству меня оценят туг?»

От лести у нее «в зобу дыханье сперло»,

И из нее такое вдруг поперло,

что даже Попугай — столетний старичок

Ей бросил реплику: «Попалась на крючок?!»

Пожалуй, за границу

Не стоит посылать подобную Синицу!

С. Михалков.

«Правда», 4 июня 1963

Я вспоминаю дни Хельсинкского фестиваля. Тогда на весь мир прозвучали строки Евгения Евтушенко о бесчинствующих молодчиках «Сопливый фашизм». Мы гордились нашим поэтом. А ои оказался предателем, работающим на потребу бульварной публики.

М. Ракитин, секретарь Ломоносовского райкома комсомола. И песня,

и стих — это бомба и знамя! Речь на совещании творческой молодежи.

«Северный комсомолец», 9 июня 1963

…Мы поехали на соседнюю заставу, где должно было состояться политзанятие о партийности в литературе. Не было на политзанятии главного — общие положения теории не опирались на конкретный литературный материал. Я говорил нач. политотдела подполковнику Белову, что занятие у лейтенанта Стромского прошло вхолостую, спрашивал, что читает сам Белов, и услышал:

— Евтушенко я сам не читаю и другим не советую. И правильно сделал Строме кий, что не заострял внимание…

— Ну а как же можно развенчать Евтушенко, Аксенова, Вознесенского, не зная, не цитируя их произведений?

— Цитировать — значит пропагандировать! А мы не можем пропагандировать Евтушенко. Я предложил библиотеке не выдавать его книг.

Э. Чепоров. Холостой выстрел.

«Пограничник», № 14, июль 1963

В. Леонович решил… использовать юбилей Маяковского для… выступления в защиту поэта Евг. Евтушенко, печально известного недавним своим грехопадением… Леонович гвоздит в своей статье видных советских литераторов, резко выступающих против его кумира…

Ю. Баландин. О премудром «теоретике» из одной многотиражки.

«Кузнецкий рабочий», 28 июля 1963

Между этими и теми захочу — вьюном вильну.

Захочу — на острой теме уникально спекульну.

Захочу — под видом схватки с культом личности — свою личность в экстренном порядке из бумажных роз совью.

Захочу — саморекламу разафишу — ой, лю-лю! —

даже собственную маму в эту музыку втравлю.

С. Васильев.

«День Поэзии». М., «Советский писатель», 1963

В совершенно иной атмосфере прошли ныне традиционные вечера по* ээии, хотя на одном из них Евтушенко и попытался вызвать нездоровый ажиотаж, читая стихи, не принятые к публикации… В «Балладе о штрафном батальоне» он уподобляет себя солдату-штрафнику, который не знает, «виноват или невиновен», но «солдатскую баланду хлебает из штрафного котелка». В стихотворении «На Печоре» — снова горький упрек: «Ах ты, матушка-Россия, что ты делаешь со мной? То ли все вокруг смурные, то ли я один смурной!»

В главе из новой поэмы, представленной в «Литературную газету», включен покаянный монолог Степана Разина, в котором ощущается явный подтекст — жалоба самого поэта: «Ладно, плюйте, плюйте, плюйте, — все же радость задарма. Вы всегда плюете, люди, в тех, кто хочет вам добра».

Евтушенко пытался найти сочувствующих и среди зарубежных литераторов. С этой целью, например, он приезжал в Ленинград во время симпозиума европейского сообщества, куда он не приглашался, чтобы установить контакты с такими зарубежными писателями, как Натали Саррот и Роб-Грийе, которые стоят на чуждых нам позициях в искусстве. Позднее он заискивал перед Д. Стейнбеком, встречался наедине с сопровождавшим его работником американского посольства. Евтушенко ведет богемный образ жизни, нетрезвым появляется в общественных местах.

Секретарь ЦК КПСС Л. Ильичев, зав. отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС. О некоторых итогах встречи с деятелями литературы и искусства. Записка от 3 марта 1964, рассмотренная 12 марта 1964 года на заседании Президиума ЦК КПСС.

'Источник», Ni 6, 1996

Какая она, его новая поэма с таким ставшим обыденным и привычным названием — «Братская ГЭС»?.. Все три часа поэт и зал жили одной жизнью, одним дыханием.

Девушка, которая упорно отказывается назвать фамилию:

— У меня комок подступил к горлу, когда я слушала «Нюшку·

И временами казалось: Нюшка — это а. ·

— Я машинист-экскаваторщик из Коршунихи. Фамилию мою, навср-

нос, встречали в газете — Борис Тамм. Очень нравится «Иван Степанович*. Вот так нужно поднимать рабочего человека…

В. Филиппова. 500 строф о человеке.

«Советская молодежь», 10 мая 1964

Комитет госбезопасности докладывает полученные материалы о настроениях поэта Е. Евтушенко. В оценках своего поведения за границей Евтушенко остается на прежних позициях, несмотря на его официальные заявления о справедливости критики в его адрес. Так, при обсуждении стихотворения «Опять на станции Зима» с чтецом-декламатором А. Гончаровым он заявил: «В строчки “Я возвратился не в почете, а после критики крутой, полезной нам, в конечном счете…” я вкладываю иронический смысл, а некоторые люди восприняли это, как будто я каюсь…» Аналогичные утверждения Евтушенко высказал при встречах с писателем В. Аксеновым и Г. Айги… В беседе с композитором Н. Богословским Евтушенко утверждал, что своей «Автобиографией» он «сделал столько пользы нашей стране, чуть ли не на сто лет вперед». Одновременно Евтушенко предпринимает меры к распространению своей «Автобиографии» среди советских людей. В частности, один ее экземпляр он передал своему знакомому из Казани, заявив при этом следующее: «Я вам подарю свою “Автобиографию” с одним условием — что вы дадите ее почитать разным людям, своим друзьям. Если они захотят, пусть перепечатают».