лапу.

Второй горшок разбился, и из пасти Цербера полилась пена.

— По легенде, он плюется ядом!

— Раньше не могла сказать?!

Правая лапа опустилась на пол, и кусочки отбитой плитки разлетелись в разные стороны. Начала опускаться левая лапа. Кислота выплевывалась из-за излишнего веса на лапе, а значит, скоро появится новый горшок.

Пасть Цербера до сих пор истекала кислотой, пары которой обжигали глаза и ноздри. Чейз закашлялся. Статуя успела пройти половину пещеры…

Центральная голова Цербера презрительно скалилась на него. В отличие от двух других она была изготовлена отдельно от основной статуи, а ее шея входила в круглое отверстие в теле.

Из глотки пса показался новый горшок…

Чейз прыгнул на среднюю голову. Горшок разбился, из него вылилась жидкость.

Чейз схватился за статую, чувствуя, как кислота потекла по руке и боку. Левую руку и голову обожгло, и он спрятал лицо за каменной головой — какая-никакая, а защита. Когда кислота проест кожу куртки и доберется до его собственной кожи, ощущения будут намного неприятнее.

Теперь у него не было опоры под ногами — он висел, обхватив шею Цербера.

Чейз качнулся, уперся ногой в грудь статуи, схватился за уши пса и всем весом надавил вниз.

Голова не пошевелилась.

— Черт!

Рукав куртки дымился, испуская настолько едкие пары, что дышать стало практически невозможно.

Три метра до стенки, два с половиной…

Чейз снова уперся ногой, переместив левую руку как можно дальше, чтобы попробовать крутануть голову против часовой стрелки. Рука закрывала лоб и глаза, но капельки кислоты попадали на щеки.

Пальцы обеих рук встретились возле каменного уха. До стены оставалось полтора метра.

Последний шанс…

Взревев, Чейз потянул голову, изо всех сил упираясь ногами.

Метр, еще меньше…

Голова поддалась.

Обе гигантские лапы с чудовищной силой опустились на пол. Цербер задрожал и замер.

Чейз спрыгнул с головы, сорвал с себя куртку и швырнул на землю. От куртки клубился дым, левый рукав и спина превратились в сплошные дыры. Руками и футболкой он принялся отчаянно вытирать лицо.

— Черт! Че-е-рт! Как больно!

Комоса вместе с помощником поднял ворота. Плита под средней головой немного сдвинулась. Под ней открылся проход.

— Мы закончили, — объявил Комоса Софии и Корву.

Чейз угрюмо смотрел на обуглившуюся куртку под ногами.

— Пистолет потерял, куртку тоже… Плохая неделя выдалась. — Выражение его лица немного изменилось, когда из-за спины Софии вышла Нина. — Но еще есть что терять, — сказал он для нее.

Нина не улыбнулась, однако на лице ее было написано облегчение.

Корву обратился к Нине:

— Это все? Больше препятствий не будет?

— Хотя осталась еще одна страница, испытание было последним. Дальше — гробница Геркулеса.

Она показала на открытый проход.

Корву рванулся было туда, но София удержала его за руку.

— Я думаю, вперёд надо послать йоркширца. На всякий случай.

Комоса подтолкнул Чейза дулом. Эдди неохотно пошел к яме.

— Подождите! — воскликнула Нина. — Пошлите меня!

София насмешливо фыркнула:

— Ну уж нет.

Нина обернулась к Корву:

— Это мое открытие. Без меня вас здесь не было бы. Без меня вы бы даже не знали, что это место существует. Позвольте мне хотя бы первой взглянуть на гробницу.

Поколебавшись, Корву кивнул. София предупреждающе нахмурилась:

— Рене…

— Если она попытается что-нибудь выкинуть, убей Чейза, — велел француз Комосе.

Нигериец усмехнулся.

— Удачи, — пожелал Чейз, когда Нина наполовину исчезла в дыре.

Шестеренки, цепи и противовесы отодвинули и застопорили Цербера. Нина посветила фонарем вперед на арку в дальнем конце прохода, богато украшенную серебром, золотом и драгоценными камнями.

Впереди ждали сокровища.

— Кажется, здесь, — произнесла Нина и шагнула вперед.

Так она стала первой, кто за несколько тысяч лет вошел в гробницу Геркулеса.

— Ух ты! — прошептала Нина.

Гробница оказалась квадратной, пятьдесят на пятьдесят метров, с высоким, метров десять, куполообразным потолком. Купол поддерживали четыре массивные колонны вокруг центрального постамента. Покатые стены диагонально поднимались от основания каждой колонны к куполу, разделяя помещение четырьмя каменными клиньями.

Но не архитектурные изыски занимали Нину. Ее интересовало то, что лежало вдоль стен, буквально сваленное в кучи.

Золото!

И другие драгоценные металлы, поблескивающие, когда Нина водила фонарем по залу. Серебро, платина, красноватого оттенка сплав золота с медью, так любимый атлантами. Некоторые металлы хранились в виде слитков, но больше всего было украшений — больших в маленьких, в виде статуэток, чаш, щитов, браслетов, корон, блюд церемониальной утвари…

Среди них, будто снежинки, сверкали драгоценные камни всех вообразимых цветов. Хотя гробница уступала по размерам храму Посейдона, который Нина открыла полтора года назад по богатству она превзошла все на свете. Нина даже примерно не представляла, сколько все это стоит. Миллиарды долларов.

Сзади раздались шаги. Когда шедшие впереди группы София и Корву увидели, на что смотрит Нина, глаза их наполнились изумлением.

— Боже мой… — выдавил из себя Корву. — Здесь больше, чем я предполагал. Ты только посмотри!

На лице Софии отразилось благоговение.

— Истинное сокровище, — тихо произнесла она, поднимая ближайший слиток. — Настоящее богатство.

— Нина!

Чейз протолкнулся мимо Комосы и подбежал к ней. Нина обняла его. Комоса холодно посмотрел на них и перевел взгляд на Софию. Но та была слишком увлечена богатствами гробницы, и ее не беспокоило, что делает бывший муж.

— Господи… — произнесла Нина. — Ты цел?

— Несколько ожогов, ерунда, — ответил Чейз. — Главное, что с тобой ничего не случилось.