тебя, Мария, и буду очень горд, если ты будешь стоять рядом. Ты и только ты.

Слова его проникали в ее сердце, но разум упреждал, что это невозможно. Она тщетно старалась придумать какие-то убедительные аргументы. Как бы на ее месте поступили другие? Что бы сказали ее придворные дамы? «О чем я думаю, глупая, — мелькнуло у нее в голове. — Разве какая-нибудь другая королева поставила бы себя в столь затруднительное положение? Нет, — ответила она сама себе. — Только Мария, королева Венгрии».

— Я совершенно не представляю, как себя там вести.

— Я тебе подскажу. — Его пальцы гладили ее грудь. — Я прекрасный учитель и достаточно искусен и опытен.

Она постаралась не обратить внимания на его намек о своем искусстве любовника, но сопротивляться ей становилось все труднее.

— Нет, Джон. Я поставлю тебя в сложное положение.

— Наоборот, ты будешь для меня поддержкой. — Его мускулистая нога обвила ее ногу.

Она почувствовала его желание.

— Мне нечего надеть.

— Мне так нравится. — Он поцеловал ее шею. — Но если тебе все-таки захочется что-нибудь надеть на себя, я обряжу тебя в золото.

Она закусила губу, пытаясь как-то сосредоточиться, придумать что-нибудь, чтобы уговорить его. Золотое платье. Ее подводило собственное тело. Как ночью, так и сейчас. Стоило ему прикоснуться к ней, как она теряла способность размышлять.

— Мария, ты поедешь со мной, — скомандовал он. — Никаких отговорок. Поедешь, и все.

Она повернулась в его объятиях к нему лицом. У нее остановилось дыхание, его пальцы опять проникли в ее сокровенные глубины. Она что-то хотела сказать, но все вылетело у нее из головы.

— Я уже приказал Питеру, чтобы здесь к полудню была модистка. — Джон уложил ее на спину и заглянул в ее русалочьи, полные беспокойства глаза. — Я понимаю, тебе нужны новые наряды. Если все дело в этом…

— Не надо, Джон. — Она положила пальцы на его губы и приблизила его лицо к своему. Выгнувшись, она прижалась к его сильному телу. Он старался поцелуями развеять ее возражения. — Но в эту игру мы можем играть вдвоем, — счастливо улыбнулась она. Обвив его шею руками, прильнув к нему, она задыхалась в поцелуе.

Джон застонал — дразнящий танец ее языка сводил его с ума. Он отодвинулся от нее лишь для того, чтобы прошептать:

— До полудня мы будем заниматься любовью. — Он перекатился на бок. Она легла рядом — тихая и покорная. Его руки ласкали ее грудь, ноги, бедра. — И потом, как эта чертова швея уйдет, я снова принесу тебя сюда, и мы продолжим. — Рука Джона скользнула между ее ногами. — Потом, после ужина во дворце, мы вернемся сюда и всю ночь будем любить друг друга.

— Мой план лучше, — прошептала она. — Мы будем заниматься любовью целый день и попросим Питера принести нам ужин сюда. — Ее пальцы обхватили вздыбленный жезл. Она улыбнулась. Все его тело содрогнулось. — Мы будем обедать тоже здесь, в постели. Я буду держать в объятиях тебя. Ты ведь тоже лакомый кусочек. — Она укусила его за плечо.

Больше Джон не мог ждать. Ее пальцы ласкали его пульсирующий жезл, направляя его в свою сторону. Отведя руки Марии, он перекатил ее опять на спину и одним сильным движением вошел в нее.

Она вскрикнула, ее тело подалось ему навстречу.

— Потом… потом мы продолжим это ночью. — Он отодвинулся от нее и снова вонзился в ее тело.

— Может быть… мы вместе примем ванну…

Руки Джона приподняли ее бедра, и он мощными толчками вновь и вновь наполнял ее собою.

— Твое тело… влажное, сияющее… будет скользить вдоль моего, — прошептал он страстно. — Мы вообще, по-моему, не выберемся никогда из этой воды.

Темп их любовного танца нарастал, дыхание Марии прерывалось. Она понимала, что еще секунды — и тело ее взорвется.

— Ты выберешься… — простонала она. — И пойдешь… на… ужин… во дворец.

— Мы… пойдем… вместе, — прошептал он едва слышно.

— Нет… я буду отдыхать. — Их переплетенные тела двигались в едином ритме. — Буду ждать тебя… О, Джон! Джон!

— О боже, Мария! Мое божество!

Мария заговорила первой:

— Впереди у нас долгая ночь. Я буду ждать тебя здесь.

— Мне очень жаль, леди Каролина, но частная аудиенция у императора сейчас невозможна. А так как вы отказываетесь доверить мне его…

Дженет плотно прижалась к стене спальни. Она слышала все, что говорилось в соседней комнате, и не сомневалась, с кем говорит Каролина. Она узнала этот серебристый голос, голос ближайшего приближенного императора министра графа Диего де Гуэвара, человека, который так любезно приветствовал их вчера во дворце перед появлением императора.

Видимо, поручение Каролины, переданное ему ее слугой, было весьма важным, так как министр приехал очень быстро.

— У меня есть сведения, которые император должен выслушать, граф Диего. Но они предназначены лично для него. — Дженет слышала металл в голосе мачехи. — Император будет вам весьма признателен, если вы препроводите меня к нему.

— Уверен, вы говорите правду, мадам. Но ответ тот же. Он не располагает временем для частной аудиенции. — Граф прокашлялся. — Но то, что вы хотите сообщить ему, вы можете передать через Джона Макферсона. Я знаю, император намерен поговорить с ним, как только он…

— Подождите! — резко оборвала министра Каролина.

Молчание было столь длительным, что Дженет испугалась, что ее засекли. Только она хотела тихонько проскользнуть в коридор, как услышала слова Каролины.

— Вы обращаетесь со мной столь небрежно, потому что я женщина.

— Никоим образом, мадам. Я просто…

— Как вы смеете! — возмутилась она. — Вы хоть представляете, с кем вы говорите?

— Безусловно, вы — леди Каролина Мол, член…

Голос ее дрожал от ярости.

— Я Каролина Дуглас, кузина Арчибальда Дугласа, графа Ангуса. Это мы правим Шотландией, и только благодаря нашей доброй воле может быть заключен этот брак. Мы, клан Дугласов, можем или сделать так, чтобы он состоялся, или… разрушить его. Вы меня понимаете? Я увижу императора!

Когда граф Диего заговорил, голос его уже не был столь серебристым, как раньше.

— Я понимаю, мадам. И знаю, кто вы. Именно поэтому я здесь. Но коль скоро вы не желаете слушать меня, я вынужден удалиться. И вновь предлагаю вам поговорить с сэром Джоном.

— А что, если я скажу вам, что от того, что я сообщу императору, зависит, будет ли заключен этот брак? Вы поймете, что ваш добропорядочный сэр Джон преступник?

Дженет изо всех сил напрягла слух. Граф явно задумался над услышанным.

— Не в наших интересах вмешиваться во внутреннюю политику Шотландии. Но если то, что вы хотите сказать, касается безопасности королевской семьи…

— Я больше ничего не скажу вам…

Пауза была короткой, но многозначительной. Дженет слышала, как граф пошел к двери.

— Ну что ж, леди Каролина, думаю, я достаточно долго старался вас убедить. Прошу извинить меня, но есть масса вопросов, которые я должен решить без промедления.

— Подождите, — резко сказала Каролина. — Вы хорошо расслышали, что я сказала? Или вы такие идиоты, что…

— Конечно, все, — ответил граф Диего. — Но вы бы в первую очередь прислушались к себе. Как вы смеете думать, что император подобен мальчику на конюшне, который ждет, чтобы его призвал хозяин? Это я идиот? Теперь послушайте, кто я такой. Я дон Диего, граф Гуэварский и Оливерский, министр двора его