забыл, что она девственница. Когда он прорвал ее девственную плеву, она не отпрянула от страха или боли, а как только боль утихла, застонала от наслаждения, когда Джулиан снова вошел в нее.

– Ты выглядишь довольно оживленной после такой долгой, тяжелой ночи, девица. – Он хотел, чтобы его слова прозвучали как упрек, но вместо этого его голос прозвучал игриво, дразняще. Будь он проклят! Ему нужно бы встать на колени и умолять ее о прощении.

Тамлин обольстительно посмотрела на него, угощая кусочком сушеного яблока.

– Девица? Ох, у этого мужчины нет никакого уважения, – насмешливо произнесла Тамлин.

Джулиану стало не по себе от ее слов. В Гленроа их, несомненно, воспримут как оскорбление.

Его глаза потеплели, когда Тамлин стала кормить его яблоком, и поцеловал ее.

– Девочка, нельзя ждать с оглашением помолвки. Я сегодня же поеду и поговорю с твоим дядей. Учитывая, что все только что праздновали Майский день, полагаю, назначать церемонию на сегодня рановато, так что мы произнесем наши клятвы завтра.

– Джулиан, у меня даже закружилась голова. Почему мы должны пожениться так скоро? – Тамлин рассмеялась.

Дверь распахнулась, и вошли два пажа с ведрами горячей воды. Улыбаясь Джулиану, они вылили их в деревянную ванну в углу.

– Доброе утро, лорд Шеллон. Вам понравился наш Майский день? – спросил один.

– Цыц, Коннор Ог. – Тамлин подмигнула парнишке. – Поспеши принести остальную воду, пока у твоего господина не лопнуло терпение.

Мальчишки, хихикая, убежали прочь.

– Я приказала приготовить тебе ванну, Шеллон. Ты можешь расслабиться в горячей воде, а я накормлю тебя. После этого поговорим о том, почему ты считаешь необходимым перенести день нашей свадьбы. – Тамлин прошла к шкафу и достала глиняный горшок. Она села на край тяжелой ванны, медленно всыпала в воду какой-то порошок и неторопливо перемешала рукой.

– Я должен искупить вину, пока ущерб все еще свеж у всех в памяти.

Тамлин нахмурилась, встала и подтолкнула его к ванне.

– Раздевайся, Шеллон, а потом расскажешь мне, что за ущерб ты причинил.

– Проклятие, Тамлин, я взял тебя на земле, как какую-то шлюху. Честь требует, чтобы неуважение, проявленное к тебе…

Тамлин расхохоталась.

– Как ты можешь смеяться?

– Замолчи и полезай в ванну, Шеллон, пока не испортил мне настроение. – Она помогла ему раздеться, не менее ловко, чем это делал оруженосец, и подвела его к ванне.

Мальчишки вернулись с ведрами, которые поставили рядом с ванной, прежде чем снова умчаться прочь. Тамлин подошла к своему шкафу и достала простую белую рубашку.

– Позволь мне снять мое платье Белтейна. Потом я помогу тебе принять ванну. А пока я отвечу на твои вопросы и, может быть, немного развею твое глупое беспокойство.

– Мы должны пожениться как можно скорее.

Золотое платье упало на пол, и она осталась в чем мать родила. Тамлин подняла волосы назад и надела рубашку, такую тонкую, что она почти не скрывала ее прекрасное тело от его голодного взгляда.

Поставив поднос с едой на край ванны, она пододвинула табурет и села.

– Отмокай и жуй, пока я буду объяснять, потому что если я снова услышу эту чепуху насчет ущерба, я наверняка суну твою голову под воду.

Он поймал ее за руку, когда она поднесла очередной кусок яблока к его рту. Держа ее за запястье, он позволил ей кормить себя. Он медленно жевал, пожирая ее глазами.

– Я вспоминаю тот раз, когда ты помогала мне принимать ванну.

– Веди себя прилично, Шеллон. – Она дала ему кусок сыра. – А я-то думала, ты достаточно сообразителен, чтобы понять, что случилось прошлой ночью. Прежде всего, нет никакого оскорбления в том, что ты взял меня в ночь Белтейна. Все сочтут это важным предзнаменованием. Под нашими ритуалами лежат традиции, значение которых восходит к самому рассвету времен.

Он нахмурился:

– Тамлин, я не дурак, Я понимаю значение мечей, вонзенных в землю.

– Белтейн для нас священный день. Наши традиции…

– Языческая ересь, – проворчал он.

– Замолчи, Шеллон. Не забывай, что берешь в жены язычницу. Ты сказал, что нужно пойти на компромисс. Я пошла. Теперь твоя очередь. Мои обычаи – это обычаи моего народа. Тебе не обязательно принимать наши верования, но ты должен быть терпимым к ним. Ты можешь жениться на мне завтра или через две недели, для моего народа это не имеет никакого значения. Наше соединение прошлой ночью было счастливым событием. Ты теперь Повелитель Долины. Когда взошло солнце, ты встретил утро, как господин Гленроа, и никто, кроме, может быть, кого-то из твоих недалеких норманнов, не будет смотреть на это по- другому.

Джулиан немного успокоился.

Тамлин убрала поднос, взяла горшок с мылом и начала намыливать ему спину.